По ту сторону тени

Уикс Брент

— Реагирующие на магию материалы хранятся в специальных помещениях на другом этаже, а эти архивы предназначены исключительно для мирских целей. Чтобы сохранить их, через каждые несколько сотен лет прилежные послушницы вроде тебя их переписывают. Этого достаточно, если не открывать ящики слишком часто.

Ящик со свистом открылся, и сестра Ариэль осторожно вынула свитки пергамента, которым, по мнению Ви, было не более десяти лет.

— Когда заключался брак между Джоралдом и Лэйинисой, обручальные серьги находились под запретом уже в течение пятидесяти лет. Однако семьи монархов ими пользовались, хотя мало кому из их членов хотелось попасть в такую зависимость. Обручальные серьги, когда бы они ни применялись, приносили несчастье, и все маги постепенно пришли к выводу, что их запрет станет самым мудрым решением Часовни и религиозных братских общин. И те и другие приложили все усилия,

чтобы стереть из памяти все сведения об их изготовлении. Несколько раз это приводило к кровопролитию, особенно среди братства Вай'сана и Творцов, которые и по сей день остаются малочисленными. Когда Лэйиниса нашла способ обмануть магию, в наших рядах начались споры. Некоторые хотели продолжить ее работу и научиться разрывать установленную серьгами связь навеки. Однако большинство представителей сестринских и братских общин опасались, что в результате интереса, проявляемого к принудительным обручальным серьгам, снова всплывет на поверхность секрет их изготовления. На чаши весов были брошены страдания немногих пар, соединенных неразрывной связью, и грядущие беды, которые непременно обрушатся на людей, если секрет серег попадет в руки неразборчивых в средствах мошенников. Не знаю, пробовала ли ты экспериментировать со своей связью, но элемент принуждения там присутствует. Вот почему королю-богу не удалось навязать тебе заклятие на принуждение. В соответствии с законом, по которому действуют обручальные серьги, принуждение передается от тебя к Кайлару.

— Что? Ты хочешь сказать…

— Я хочу сказать, что если ты прикажешь Кайлару пойти на руках в Сенарию, то найдешь его тело в одном из горных ущелий, с обрубками вместо рук. Это принуждение, несомненно, гораздо сильнее того, что хотел испробовать на тебе король-бог.

— Значит, выход есть? — недоверчиво спросила Ви.

— Ну, не то чтобы выход, дитя мое. Однако ты являешься хозяйкой связи и можешь сделать то же, что и Лэйиниса.

— А что она сделала?

— Использовала принуждение, скрытое в связи, и заставила Джоралда развестись с ней и жениться на другой принцессе. Она сумела на время приостановить действие связи, что позволило императору обзавестись наследником.

— А что было потом?

— Император умер, но империя сохранилась, не считая отсоединения Джайла, правитель которого воспринял развод Джоралда как тяжкое оскорбление. Лэйиниса служила новой супруге Джоралда в течение пяти лет ее регентства. Потом новая императрица выступила против Джайла, и Лэйиниса покончила с собой. Вражда между Алитэрой и Кьюрой не затихает вот уже несколько столетий и может вспыхнуть с новой силой, если эти страны будут граничить друг с другом. Однако речь идет о том, что ты тоже можешь временно приостановить действие связи. Женщина-маг по имени Джесса работала вместе с Лэйинисой и принадлежала к лагерю сторонников полного разрыва связи. Когда Часовня наложила запрет на дальнейшие исследования, думаю, Джесса его нарушила. Она была целительницей, а также проявляла интерес к садоводству, и я просмотрела написанные ею книги. В них не рассказывается ничего нового, есть более содержательные труды. Кроме того, Джессу не считали сильным магом. Думаю, никому не пришло в голову заняться изучением ее работ, а если бы это сделали, обнаружили бы сведения, которые нашла я. Джесса попыталась их зашифровать, но не слишком искусно. Шифровальщик из нее получился никудышный. Прочтя ее книги, я испробовала различные шифры, а потом обратила внимание на заметки, сделанные на полях. Владей ты древним кьюрским языком, сама бы увидела, как смешны и наивны ее попытки. В заметках на полях она писала с заглавной буквы какое-нибудь слово, и, сложив вместе все заглавные буквы, можно прочесть, что она хотела сказать. Вот такая примитивная тайнопись. Я поняла не все из послания Джессы. Думаю, тебе это удастся лучше. Да, вот еще что. Я ни словом не обмолвилась о своей находке ни Кайлару, ни Элене и не стану этого делать. Это твоя ноша. Тебе решать, стоит ли платить такую цену.

Двенадцать часов спустя Ви нашла Элену. Девушка с радостным видом готовила завтрак.

— Что случилось? — встревоженно спросила Элена, глядя на темные круги под глазами Ви. — Ты плохо себя чувствуешь?

— Знаешь, Элена, — по усталому лицу Ви промелькнула застенчивая улыбка, — у меня есть для тебя свадебный подарок, хотя и с опозданием на месяц.

71

Теперь его называли Солоном — Наездником Бури. Говорили, что его волосы стали белыми во время странствий по холодным, покрытым льдом морям. Ходили легенды, что волосы побелели, когда его засосала морская пучина, которой Наездник Бури оказался не по зубам, и она изрыгнула смельчака

из своей утробы. Однажды его корабль действительно опрокинулся, и даже с помощью магии едва удалось спасти свою жизнь. Тогда пришлось плыть целую милю по бушующему морю. Конечно же, волосы Солона стали белыми с тех пор, как он взялся за Кьюрох, задолго до той безумной зимы. Он не раз рассказывал об этом солдатам и матросам, которые пошли за ним, но им больше нравились собственные домыслы.

Наступила весна, и Солон возвращался к императрице Вариямо, разбив всех ее врагов. В тот день, когда Солон спас ей жизнь, он склонился перед повелительницей, и та дрожащим от злости голосом заявила, что отдаст ему руку только после усмирения мятежных островов. Восстание на них вспыхнуло после убийства Ошоби Такеды. Кайде не могла смириться со своей слабостью и показать, что нуждается в помощи, но со временем ее гнев утихнет. Во всяком случае, так было раньше.

Все думали, что Солон дождется весны и вместе с армией по очереди высадится на все острова Такеды. Он начал действовать немедленно, в полном одиночестве. На маленьком челноке греб восемнадцать миль до Дьюраи и сразу объявил ультиматум. Солон потребовал, чтобы остров сдался, присягнул на верность королеве и сдал ему все оружие. В противном случае он пообещал убить каждого, кто окажет сопротивление, и обратить в рабство всех сдавшихся на милость победителя.

Гулон Такеда рассмеялся Солону в лицо и умер на месте вместе с восемнадцатью воинами. Потом Солон привез две дюжины воинов, передал их в распоряжение нового микайдона и отправился спать в таверну рядом с доками, не надеясь получить известие от Кайде. Проснувшись, он направился к своему челноку, где его ждала ватага отчаянных моряков во главе с капитаном. У мореплавателей была давняя вражда с семейством Такеда, и они вызвались отправиться в поход вместе с Солоном.

Всякий раз, когда они выходили в море, корабль начинал трепать шторм, и Солону пришлось усовершенствовать свое магическое искусство управления погодой. Однако ни одному магу не под силу усмирить шторм, бушующий зимой у островов, составляющих Сетскую империю, и каждый день приходилось сражаться с бурями. Несколько раз представители семейства Такеда, с которыми им довелось столкнуться, были так ошеломлены, что сдавались без боя. А потом Солон снова вернулся в Хоккай с победой и обнаружил, что воины Такеды, которых он взял на службу, стали надежным отрядом в сетской армии и страшно гордятся тем, что сдались Наезднику Бури.

И вот все закончилось. Хорай, родной остров Такеды, не ждал появления армии у своих берегов по крайней мере еще шесть недель. Солон застал их военачальников врасплох и, несмотря на численное преимущество — три тысячи воинов против четырех сотен, — нанес Такеде сокрушительное поражение. Прежде чем их армия успела собраться в нужном месте, все командиры были мертвы, и Солон, сделав с помощью магии звучание своего голоса особенно приятным, предложил воинам сдаться на выгодных условиях. Мятеж подавили, а почти все потери были со стороны Такеды.

В первый погожий день весны, когда купцы собираются на своих судах и начинают готовиться к весенним походам, проверяют нанесенный зимой ущерб, заготавливают соль и чинят сети, покрикивая на обленившихся за зиму работников, маленький флот Солона вошел в гавань Хоккая.

Их приветствовали как героев, и буйные моряки, которые первыми пошли за Солоном, превратились в дисциплинированных воинов. Матросы бросили работу, и капитаны не стали сдерживать их окриками, а, присоединившись к рабочим на берегу и виноторговцам, радостными возгласами встречали победителей. Радостная толпа понесла их к дворцу, и сердце Солона замерло от страха и томительного ожидания.

«Кайде, любимая, только не принимай мою победу как оскорбление! Без тебя она ничего не значит».

Наконец они подошли к Уайтклиффскому дворцу, сияющем у в лучах весеннего солнца. Кайде встречала их на помосте, где всего несколько месяцев назад ее едва не свергли. На ней были наджика цвета морской волны и платиновая тиара, украшенная сапфирами. Императрица подняла руки, и толпа постепенно успокоилась.

— Как обстоят дела на островах, Наездник Бури?

— Там царят мир и покой, ваше величество.

Народ ликовал, но лицо Кайде оставалось угрюмым. Некоторое время она наблюдала за всеобщей радостью, затем снова подняла обе руки.

— Говорят, ты — маг, Наездник Бури.

— Это правда, — откликнулся Солон.

Толпа притихла, видя, как серьезна императрица. Многих интересовал вопрос, который впервые возник еще в те времена, когда Солон в первый раз отправился в школу магов в Мидсайру. Каковы границы его верности правящему повелителю?

— Тебя называют богом, Наездник Бури. Говорят, ты в одиночку покорил зимой все моря.