По ту сторону тьмы

A. Jane

– Круто, значит, тут можно будет устроить много всего и… – радостно воскликнул Джордж.

– Нет, – резко прервал его восторги Оуэн, – эта комната появляется, только если действительно нужна. Так что вам не удастся использовать её для своих экспериментов.

– Ну что за несправедливость? – воскликнули братья хором.

– Но, однако, это именно так. А теперь, раз ваше любопытство удовлетворено, то не хотели вы помочь мне в одной безобидной шутке на Хеллоуин?

– Мы сразу поняли, что ты один из нас, Блэквуд! – широко

улыбнувшись, произнёс Фред и, чуть придвинувшись к первогодке, заговорщицски произнёс, – так что у тебя за план?

– Ну, я просто подумал, что было бы весело заколдовать летучих мышей гоняться за студентами, а самых вредных из них чуть-чуть кусать, – и, смотря в голубые глаза братьев, зелёные омуты глаз мальчика были полны чистоты и невинности, голос выражал легкое смущение.

– Хм… – протянул Джордж, распрямив плечи и покрутив в руке бокал, – знаешь, братец, мне кажется, или этот невинный агнец хочет затеять что-то запрещенное и, несомненно, смешное? Но вот вопрос, хватит ли у него силёнок?

– Я думаю, братец, что именно за тем мы тут и сидим, потягивая дорогущее вино и взирая на этот пример добродетели, – в тон Джорджу ответил Фред, подражая Драко, и в этот момент братья, не выдержав собственного пафоса, рассмеялись.

– И что это значит? – в притворной обиде спросил рейвенкловец, взирая на двух рыжеволосых мальчишек, согнувшихся пополам от смеха.

– Это значит, что мы согласны, – отсмеявшись, ответил Фред.

– Летучие мыши – простенько и со вкусом, – произнёс Джордж, допивая остатки вина, – думаю, проблем с этим не будет. Останется только найти заклинание, позволяющее изменить поведение мышей.

– Ну, тут проблемы нет, я его уже нашел. А вот как быть с профессором Флитвиком, ведь, как я понял, это именно он наколдовывает их. Как незаметно для него изменить формулу.

– Это проблема, – отозвался Джордж, и задумался.

Комната погрузилась в молчание, каждый искал решение, огонь весело трещал в камине, за окном завывал ветер.

– А может, нам их самим наколдовать? – вдруг проговорил Фред.

– Самим? – не понял Оуэн.

– Ну да, и мы просто добавим их к тем, что наколдует профессор, я не думаю, что кто-нибудь заметит, что их стало чуточку больше.

– А это выход, – отозвался Джордж, – тогда будет сложнее доказать, что это наших рук дело.

– Значит, нужно будет найти заклинание и немного потренироваться, – удовлетворенно произнёс Оуэн.

– Это трансфигурация, думаю, с этим проблем не будет. Мы с Фредом наколдуем мышей, а ты, Оуэн, изменишь их поведение, только, наверное, стоит немного отсрочить действие заклинания, чтобы профессора не сразу поняли, что мыши заколдованы, – сказал Джордж, вставая с дивана.

– Я согласен, тогда встречаемся в этом месте через три дня, поэкспериментируем, – рейвенкловец поднялся и движением палочки убрал опустевшие бокалы. – И помните, никто не должен знать.

– Не беспокойся Оуэн,

мы ж не дети, понимаем, – усмехнулись браться и выскользнули за дверь, отбой прозвучал полчаса назад.

Ровно через три дня юные проказники вновь собрались в выручай-комнате, где битых три часа пытались совладать со строптивыми созданиями, которые упорно не хотели вести себя прилично и то и дело пытались покусать своих создателей. В тот день битва была проиграна, но война, объявленная летучем мышам, была в самом разгаре, и за неделю до праздника создания ночи пали жертвами упорства молодых волшебников.

– Фуууххх… – выдохнул Фред, – падая в кресло, – вот это задачка, до чего же они вредные-то, эти мыши.

– Да, есть такое, но зато представь, как будут верещать слизеринцы, да и Перси тоже, – с мечтательной улыбкой ответил Джордж.

– Думаю, верещать будут не только они, – присоединился к ребятам Оуэн, – мышей, наверное, нужно подготовить заранее и выпустить за несколько часов до начала пира, чтобы отвести подозрения.

– Что ж, тогда так и поступим, – ответил Фред и, потянувшись в кресле, обратился к рейвенкловцу, – Оуэн, а ты не мог бы попросить своего эльфа принести чая и чего-нибудь съестного, а то до ужина ещё час, а кушать хочется уж очень сильно, – и, состроив страдательную физиономию, рыжий печально похлопал глазками.

– Так и быть, попрошу, но он не мой домовик, и не нужно на меня так смотреть, – сдерживая смех, отвечал мальчик. – Миллит! – позвал он.

– Господин Блэквуд, сэр, звал Миллит, – пропищал тут же появившийся домовик.

– Да, ты не мог бы накрыть легкий ужин на трёх персон и чай вместо сока, – мальчик говорил вежливо, но сразу было видно, что он считает домовика прислугой, и не более, что он аристократ. В такие моменты Оуэн позволял своей истинной сущности отразиться во внешнем облике.

– Как пожелает, господин Блэквуд, сэр, – поклонившись, домовик исчез с тихим хлопком, а спустя пару минут, на низеньком столике в уютной гостиной стали появляться приборы и блюда.

– Знаешь, Оуэн, – сказал Джордж, подсаживаясь ближе к столу, – иногда ты становишься таким…

– Каким? – небрежным тоном поинтересовался мальчик, хотя внутренне немного опасался ответа, в это момент решалось, смогут ли близнецы стать ему друзьями – союзниками, на которых он сможет положиться или же нет.

– Ну, таким… знаешь… аристократом до мозга костей, – задумчиво протянул Джордж.

– И вам это неприятно? – немного напряженно спросил Оуэн.

– Да нет, в общем-то, просто это немного необычно, когда ты в одно мгновение меняешься. Но как бы ты себя не вел, ты это ты. И навряд ли это что-либо сможет изменить это, ты верен себе, сразу видно.

– А потому, пока ты готов с нами веселиться и дружить, неважно, кто ты, хоть аристократ, хоть вампир, хоть сын Сам-Знаешь-Кого, – улыбнулся Фред и стал накладывать себе еды в тарелку.