По ту сторону Венского леса
Шрифт:
Опасаясь, что документы вывезти не удастся, немецкое командование приказало группе бомбардировщиков поджечь здание военного министерства.
В это время 101-я батарея младшего лейтенанта Арсу по развороченным улицам города примчалась на новое место назначения. Солдаты отцепили орудия и установили их около мостика, перекинутого через пруды в парке Чишмиджиу.
Сержант Илиуц взобрался со своим дальномером на иву, в тени которой еще недавно играли дети: под скамейкой валялось маленькое ведерко с лопаткой.
Не успели артиллеристы зарядить орудия, как новая волна «юнкерсов» спикировала на ближайшее к парку крыло военного министерства.
Из
— Воздух! Бомбардировщики «юнкерсы», направление — северо-восток, курс — сорок пять градусов, высота — две тысячи, дальность — шесть тысяч метров.
Тем временем подносчики сняли с грузовика ящики и поднесли к каждому орудию по десяти штук.
Старший сержант Наста поучал некоторых солдат, и особенно нового подносчика снарядов телефониста Луку.
— Снаряд — это не телефон, чтобы вертеть им, как тебе захочется. Осторожно бери обойму и передавай ее заряжающему, если видишь, что орудие не заряжено. Ясно?
— Ясно, господин старший сержант. Я знаю, ведь я уже, черт возьми, целый год с вами.
— Я тебя для того и учу, чтобы мы впредь не разлучались, чтобы нам не пришлось петь за упокой твоей души. Ведь с этими «юнкерсами» шутки плохи. Если хоть на одну секунду опоздаешь зарядить орудие или ошибешься на одну тысячную в расчетах, фриц тут же сбросит тебе на голову бомбу.
Проходивший мимо младший лейтенант Арсу отвел Насту в сторону и прошептал:
— Наста, я не очень-то разбираюсь в этом! Понимаешь? Но вы народ испытанный. Скажи, что мне делать, чтобы не мешать вам?
— Стойте здесь у орудия. Пушка — самое хорошее укрытие. Противник целится обычно именно в нее, но бомба падает всегда в стороне. А я сам буду командовать огнем батареи.
Дальномерщик сообщил снова:
— Дальность — две тысячи.
— Спасибо, философ, — улыбнувшись, поблагодарил его Наста, желая казаться спокойным.
— Да, вам-то хорошо… вы со своими пушками на земле, а мне вот приходится торчать на дереве. Наста, не выпускай самолеты из прицела. Не опозоримся же мы здесь, в парке Чишмиджиу, правда, братцы?
Но солдаты, казалось, не слышали вопроса. Вцепившись в орудия, они напряженно всматривались сквозь листву уцелевших деревьев в раскинувшееся над ними небо.
Младший лейтенант внимательно следил за действиями солдат.
Он видел, что у зенитчиков батареи прекрасная подготовка и они вполне могут действовать самостоятельно. Кроме того, у них опыт недавних боев. В солдатах он не сомневался. Он больше волновался за себя, ведь именно сейчас, в эти минуты, он получит боевое крещение. Надо быть спокойным, хладнокровным. Пусть солдаты видят, что он рядом с ними.
— Батарея, передаю команду старшему сержанту Насте.
— Слушаюсь! — И Наста повернулся лицом к батарее, чтобы видеть все орудия.
В это время ефрейтор Тудор нагнулся, сорвал василек и аккуратно положил его в карман.
— Ты что? Кругом смерть, а ты собираешь цветы, — прошептал Безня.
— Я засушу этот василек в память о парке Чишмиджиу, — ответил Тудор.
Гитлеровские самолеты приближались, они шли двумя волнами, одна за другой.
Наста давал последние указания, наблюдая за движением бомбардировщиков! Среди самолетов первой волны появились
— Батарея, огонь!…
Ближайший самолет, встреченный ураганом трассирующих снарядов, трусливо вышел из пике, сбросив бомбу далеко от цели. Сильный взрыв, раздавшийся около дворца, окрасил небо в кирпичный цвет. По-видимому, бомба попала в здание.
Несколько пулеметов, расположенных на крыше министерства внутренних дел, преследовали самолет десятками длинных очередей. «Значит, мы не одиноки — в столице много орудий и пулеметов, они не дают врагу хозяйничать в городе», — радостно отметил про себя Наста.
Но бомбардировщики не отказались от намеченной цели. Некоторым из них удалось преодолеть огонь зенитной артиллерии. Бомбы падали все ближе и ближе, и осколки непрерывно свистели над головами солдат. Упал Тудор, раненный осколком. Зенитчики бросились было к нему, но Тудор так закричал на них, будто ему причинила боль не рана, а то, что они так безрассудно оставили свои орудия. Солдаты быстро вернулись на места. Орудия продолжали вести огонь с еще большей яростью.
Вдруг на военное министерство спикировал никем не замеченный самолет и на небольшом расстоянии от земли сбросил бомбу, которая попала в уже пострадавшее крыло здания. По упорству, с каким гитлеровцы продолжали бомбить министерство, было ясно, что они решили любой ценой уничтожить архив своего отдела контрразведки.
Стволы орудий раскалились, но бойцы стреляли непрерывно, посылая снаряд за снарядом, мужественно отражая натиск фашистских самолетов.
Когда один из бомбардировщиков второго эшелона обрушился на здание министерства, три орудия одновременно открыли огонь, выпустив десятки снарядов. Трассирующая струя била прямо в самолет. Самолет вздрогнул и, с пронзительным воем разрезая воздух, начал падать. От него отделилась маленькая черная точка и угрожающе быстро стала расти. И вдруг страшный грохот прокатился над парком. Развороченная земля и песок с дорожек парка встали сплошной стеной. Арсу почувствовал, что ему не хватает воздуха, и потерял сознание. Придя в себя, он заметил, что стоит на коленях. Все тело охватила страшная усталость, как после очень тяжелого марша; ему с трудом удалось встать. Два орудия молчали, их расчеты были оглушены и ослеплены взрывом; Только орудие капрала Романа продолжало вести огонь по поврежденному самолету. Бомбардировщик пылал, и, чем дальше он уходил, тем сильнее пожирал его огонь.
Роман закричал на всю батарею прерывающимся от волнения голосом:
— Сби-ли, братцы! Сби-ли!
Откуда-то из-за решетки парка послышались возбужденные голоса:
— Горит… Смотрите, смотрите, он горит!… Падает, падает!
Языки пламени взвивались, как фиолетовые змеи, а огненное чудовище с глухим треском пожирало все на своем пути.
Опять появились пожарные с выдвижными лестницами и длинными шлангами. Они изо всех сил старались остановить огонь, который уже перекинулся на соседние здания. Вскоре вся улица стала сплошным морем огня.