По закону сломанных ногтей
Шрифт:
Он заглянул ей в глаза, и только убедившись, что она на него смотрит ответил:
— Я люблю её.
Не сказать, чтобы для Арины это стало неожиданностью, но то, как спокойно он об этом говорил, лёжа в постели с другой девушкой, озадачивало.
— Я не понимаю. Зачем тогда, — она показала глазами на кровать, — было всё это?
— Тебе не понравилось?
— О, господи! — она перекатилась на спину и демонстративно прикрыла рукой глаза. — Мне понравилось. Мне очень понравилось.
Она
— Но как так можно? Любить одну девушку и тут же тащить в постель другую.
— Я хотел убедиться, — он смотрел на неё спокойно и серьёзно.
— В чём?
— В том, что действительно её люблю.
Как ни странно, то, что Арину использовали как тест, её совершенно не задело. И то как он это сказал — тоже.
— Ты пройдёшь здесь свой путь. Найдёшь то, что ищешь, и исчезнешь. А мы останемся. А может исчезнем вместе с тобой.
— Как это исчезните?
— Не знаю, но иногда мне кажется, что мы все ненастоящие. Словно картонные декорации или куклы. Нас дёргают за ниточки, и мы двигаемся.
— О, у меня такое ощущение постоянно. — Она стянула с него простынь и, завернувшись в неё, вышла на балкон.
Раннее ранее утро. Ещё серое, непрозрачное, плотное. Именно в эти минуты особенно остро чувствуешь своё одиночество.
— Мне всю жизнь кажется, что я не живу, а как флюгер поворачиваюсь в ту сторону, куда дует ветер. — сказала она, когда принц тоже вышел и упёрся руками в перила рядом с ней. — Спроси меня, чего я хочу, и я не отвечу. Просто живу.
— Мне кажется, это неправда, — он развернулся к ней лицом. — Арина, чего ты сейчас хочешь?
Она подняла на него глаза и ответ на его вопрос даже не заставил её задуматься.
— Домой. Больше всего на свете я хочу вернуться домой.
— Вот видишь! — он развёл руками и пошёл обратно в комнату.
Она видела, как он поднимает с пола своё полотенце и запахивает его на бёдрах. Видимо, сегодня им выспаться уже не судьба. Она шагнула, чтобы последовать его примеру, но запуталась в своей тряпке и упала.
— Чёрт! — она только и успела, что выставить перед собой руки. — Да что ж такое!
— Ты жива там? — выглянул принц.
Она красноречиво выставила безымянный палец.
— Сломала очередной ноготь.
Принц помог ей подняться, вытряхнув её из простыни.
— К подарку, — улыбнулся он.
— Ты откуда знаешь? — она откусила образовавшийся заусенец.
— Это все знают, — пожал он плечами. И выставив перед собой ладонь, стал перечислять, начиная с большого пальца. — К счастью, к ненастью, к дороге, к подарку, к любви.
— А у нас говорят: к несчастью.
— А у нас ненастье — это всегда несчастье. Хорошо, что бывает редко.
Арина натянула на
— Эберт вчера заявил на тебя права, — наконец, сказал он, подняв глаза. — Но король их оспорил. И я тоже возразил. Будут торги. Ты не будешь на них присутствовать. Тебя просто поставят в известность.
Он развернулся, чтобы уйти, но Арина его окликнула.
— Ричард! — Он обернулся. — Пусть меня купит король.
— Уверена? — он удивился.
— Как никогда.
Два всадника проводили Арину к королевскому дворцу со стороны сада. Она оглядывалась по сторонам, прежде чем подняться по ступеням. В одиноком окне третьего этажа ей померещился мужской силуэт. Но, может быть, показалось.
Её пригласили пройти, и, понимая, что её счастливая и беззаботная жизнь в замке Ричарда осталась позади, Арина тяжело вздохнула и вошла.
Отдельные покои, служанки, горничные, чопорный камердинер вместо добрейшего Флеймена и целая армия наложниц, которые высыпали в коридор обсудить новую претендентку.
Совсем юные и не очень, неказистые и сногсшибательные, потолще и совсем худые — все они сливались для Арины в одно расплывчатое пятно на фоне которого, победно улыбаясь, выделялась Лара.
— Король просто счастлив, что получил такой дорогой подарок, — промурлыкала она, толкая перед ней дверь. — Твоя комната.
— Подарок?! — Арина лишь мельком взглянула на тёмно-бордовый будуар.
— Да, торговаться за тебя трём самым богатым людям королевства посчитали глупым, поэтому играли в карты. Было весело. И Ричард выиграл почти всухую или как там у них говорят? В-общем, с большим перевесом. — Она многозначительно помолчала. — А потом он подарил тебя королю.
Арина чувствовала, что совершила ошибку. Очень большую ошибку. Но дело сделано, а Лара последняя, кого она хотела бы сейчас видеть.
— Не оставишь меня одну? — бросила она ей, отвернувшись.
— Конечно. Тем более уже вечер, а у меня ещё полно дел. Но завтра утром будь готова, мы едем на Дрим. Нашу с тобой экскурсию на остров никто не отменял.
Комната была большой, но какой-то мрачной, тёмной, пыльной, зловещей. Балкона не было. Арина попыталась открыть окно, но за его ажурной решёткой оказался шумный двор. От запахов города, еды, нагретой солнцем мостовой, отцветающей удушливой сирени ей стало только хуже, и она со злостью захлопнула его обратно.
Хотела выйти в коридор, но любезный охранник у её дверей объяснил, что бесцельно бродить по замку не положено и ужин ей принесут.
Клетка заперта, и она по собственной воле попалась этому ловцу певчих птиц.