По зову полной Луны
Шрифт:
Очевидно, сейчас не лучшее время для научных изысканий. В любой момент всё может повернуться как угодно, и мы должны быть к тому готовы. Придётся отложить поход до весны.
До чего же досадно! Мне требуется снова увидеть кристаллы. Увидеть и почувствовать их, как умею только я. Мысли об этом не дают мне ночами уснуть, а когда я всё же проваливаюсь в дрёму, то вижу тревожные сны. Вижу алтарь в центре сокрытого глубоко под землёй Храма. Он горит волшебным огнём. Огонь пульсирует, трепещет, зовёт меня. Я иду к нему… и просыпаюсь в жарком поту.
Всякая работа валится из рук. Может, заболел? Сам не свой от ожидания.
Наконец-то весна! Поистине бесконечно тянулись эти месяцы, полные снега и стужи. Но теперь сугробы истаивают на глазах, обращаясь в звонкие ручьи. Ещё пара недель сойдёт и распутица, дороги просохнут. Я люблю весну. А мои старые кости любят тепло и неспешные прогулки на свежем воздухе.
Страна по-прежнему полнится слухами о скорой войне с Урганой. А за Стеной после зимы оживилась нелюдь и дикари.
Чует моё сердце, близятся смутные времена.
Командор теперь наотрез отказывается покидать крепость и слышать не хочет ни о какой экспедиции. Дел у него без того выше головы. Но и исследования прекращать нельзя! Ведь наш поход к руинам может иметь для страны более важное значение, чем сотня войн. А вот этого Мартин уже никак не понимает. Да и кто станет слушать старика, свихнувшегося на древней «рухляди», может даже весьма опасной, и глупых сказках?
Я отправился бы в путь один, но он отказывается снарядить со мной и малый отряд сопровождения в десяток солдат! Упёрся как баран. У него, видите ли, каждый человек на счету, да и меня отпускать не желает. Маги, дескать, тоже могут пригодиться. Даже маэдо не смог бы его убедить, если бы захотел. Все прямо помешались на этой войне, будь она неладна!
Да тут ещё эти двое разругались. Командор ходит злой, гоняет солдат, почём зря. Они, как я понял, разошлись во мнении, как следует поступить армии в сложившейся ситуации. Маэдо за самые решительные действия — немедленная отправка войск к западной границе и так далее. Мартин же не намерен никуда срываться, покуда не получит конкретных распоряжений сверху.
Случившееся разногласие так некстати. Не должно ссориться, особенно в столь напряжённое для всех нас время. Верю, скоро страсти поулягутся, мы сможем сесть и всё спокойно обсудить.
Август. Месяц моего имени. Изо дня в день льют бесконечные ливни. Холодно и пасмурно. Как в природе, так и на душе. Лето в этом году выдалось скверным, так что здесь, в северных землях, его почти и не заметили. Скорее было ощущение, что затянувшаяся весна перешла в раннюю осень. От постоянной сырости обострился ревматизм, надо велеть Сольену приготовить согревающих мазей. Э-хе, старость — не радость.
Прошлогодние страхи не оправдались, ни одна из войн так и не началась. Хотя нелюдь всё же пошла в набег, но в другую сторону — на королевство Омар. Вот пусть тамошний правитель с ней и разбирается, а нам теперь нет до того дела. Зато в сообщениях из столицы заговорили о некой лихорадке, вспыхнувшей в степях Лаоса. Есть опасения, что зараза доберётся до южных провинций. Но мы-то на севере, так что и здесь покуда бояться нечего.
В крепости всё как всегда. Командор с маэдо взяли привычку, что ни неделя ездить на охоту в соседние леса. И дождь им нипочём. Никогда не понимал этих увеселений. Должно быть,
Все прочие дела заброшены. Мысли мои, как и раньше, всецело сосредоточены на получении новых знаний об истории (и главное — гибели!) Предтеч. Но, сидя в четырёх стенах, разве чего добьёшься. Судя по всему, поездка в Чащобы в этом году также не состоится. Погода не благоприятствует, да и Мартин не хочет «ворошить осиный улей», как он тут выразился.
Ругаться, кричать и топать ногами я не умею, не хочу и, вообще, считаю ниже своего достоинства.
Теперь обещает, что весной, если не стрясётся ничего из ряда вон выходящего, можно будет подумать о походе. Если и тогда сорвётся, я оправлюсь в Чащобы вместе с учениками без всякого сопровождения. Даю слово!
Ближайшие же осенне-зимние месяцы посвящу насущным заботам, которых накопилось изрядно. Сольен и остальные уже обижаются, что совсем перестал уделять время их обучению. А Чарес взял манеру допытываться: «отчего я сделался таким нервным». Будто заняться ему больше нечем!
Также, наконец, разберусь со своими записями. Наведу, так сказать, порядок и в голове, и в делах. Давно пора.
Зима прошла без каких-либо примечательных событий. Скорей бы установилась тёплая погода. Снова перестал есть и спать…
До чего же я не люблю, когда случается подобное! Сижу в расстройстве. Работать не хочется. Писать тоже. А что остаётся?
Так вот, вчера к нам прибыла делегация из столицы. Весьма и весьма уважаемые люди. Поводом для их приезда стала проверка боеготовности северных гарнизонов. С этим-то у Мартина порядок. Но на деле сии господа явились в Жесть с иной целью.
Гости с командором и маэдо закрылись в кабинете Мартина. Меня приглашать посчитали излишним. Просидели они там, однако, недолго. Как потом рассказал один из учеников, бывший в коридоре: дверь с грохотом распахнулась, едва не слетев с петель; первым из кабинета вышел господин Аргуст, за ним приезжие делегаты. Они о чём-то его упрашивали, но маэдо не желал слушать и быстро скрылся с глаз.
Командор весь день молчал. Из того, что мне всё же удалось вытянуть из него, картина совещания чуть прояснилась. Оказалось, высокопоставленные господа призывали маэдо вернуться с ними в столицу. И командор поддержал их. Мартин утверждает, что никто на него не давил, и он высказал собственное мнение. Признаюсь, если бы спросили меня, я бы посоветовал маэдо тоже самое.
Аргуст — человек хороший, может немного высокомерный (но ему простительно). Вот и здесь вспылил, плюнул на всё и исчез в неизвестном направлении. Гости следующим утром без долгих прощаний также оставили Жесть.
Куда уехал маэдо? В крепости он не ночевал, и никто не знает, где он, и что думает делать дальше.
Аргуст сказал, что ни на кого не держит обиды, но намерен покинуть Жесть и отправиться дальше на север к Великой Стене. Мы не стали его отговаривать, наперёд предвидя всю тщетность данных стараний. Не такой у маэдо характер, чтобы поддаться на чьи-то увещевания. Раз решил, значит уедет. Они с Мартином побеседовали, и командор перестал ходить мрачнее тучи, даже вызвался проводить его до одной из крепостей Рубежа.