Победа от Виктории

Кручина Татьяна

Вика захлопнула дверь и сбежала с крыльца, чуть не свалившись. В дом она заходить побоялась. В таком месте, судя по миазмам, можно обнаружить труп с ненавистными червяками или что-то того хуже.

Она выехала на шоссе и по дороге позвонила Петру, попросив уточнить адрес у Лидочки. Скорее всего, она прописана в этом доме, а живет совсем в другом месте. После вечерней тренировки Петр перезвонил и сообщил, что адрес верный. Лидочка живет на «Озерной 37» вместе с матерью и бабушкой. Со слов девочки, мать редко бывает дома, так как много работает, а бабуля старая, больная, с постели не встает. Это известие удивило Вику. Она весь вечер, а потом и следующее утро не могла отвязаться от мыслей о заброшенном доме.

После обеда, бросив все дела,

вновь поехала в поселок. Сначала остановилась у дома по адресу «Озерная 35», решив расспросить соседей. На звонок ответил громкий лай, а затем пес стал биться в калитку. Забор был высокий и сплошной, зверя Вика не видела, только слышала рычанье и звон цепи, но все равно испугалась и ретировалась в машину. Проехала дальше и припарковалась у сугроба.

Прошла по тропинке к крыльцу. Здесь ничего не изменилось. Было все так же пустынно и тихо. Постучалась. Никто не ответил. Постояла в нерешительности, то берясь за ручку, то отдергивая руку. Наверняка какая-то ошибка. Сколько улиц с одинаковым названием, в одном Петербурге их более двадцати. Возможно, что есть «Озерная 37» где-то в ближайшем поселке. Внутренний голос говорил, что не стоит входить. Но неуместное любопытство не позволяло уйти. Там ее мог поджидать бомж, пьяница, вор, убийца, маньяк, людоед… Да мало ли кто мог прятаться в заброшенном доме? Вике стало страшно, но она вцепилась в ручку и уже не отпускала. Сердце бухало в голове, словно строй солдат по брусчатке.

Она поглубже вдохнула морозный воздух, подтянула шарф, прикрыв им нос, дернула дверь и вошла. С порога осмотрелась. Поискала, чем бы подпереть дверь. Увидела брошенный резиновый сапог возле лестницы наверх, осторожно пододвинула его к косяку. Напротив входа имелись две двери, обе закрытые. Вика оглянулась назад, на заснеженный сад. В проеме был виден красный капот машины.

Внутри дома что-то хрустнуло и лязгнуло, потом опять. Вика вздрогнула. «Нужно бежать», — пронеслось у нее в голове. Все замолкло, и эта тишина казалась зловещей. Вот сейчас из комнаты выскочит зверь. Дыхнет на нее распавшейся плотью в зубах, утащит внутрь, где начнет когтистой лапой сдирать с костей мясо, как тот мясник на рынке. Но вместо того, чтобы уйти, Вика прошла в ближайшую комнату.

В ней находилась только железная кровать, больше никакой обстановки не было. Вика стояла на пороге и не могла поверить своим глазам. Так же, как не могла сдвинуться с места. Все мышцы и нервы у нее парализовало, а мозг отказывался обрабатывать информацию. На кровати лежало чудовище. Оно было похоже на человека, но Вика знала, что ни один человек, так пожранный болезнью, не может быть живым. Особенно поражал вздыбленный живот. Вике казалось, что сейчас из него выпрыгнет нечто и набросится на нее, проникнет внутрь и будет там паразитировать, пока не убьет, как в страшном фильме «Чужой». Когда внутри перекатывающейся волнами громады раздались бурление и удары, Вика вскрикнула и бросилась вон. Пробегая по дорожке, заметила, что качели раскачиваются, а к ним ведут детские следы. Она вскочила в машину, с перепугу перепутала педали, врезалась в сугроб, развернулась почище профессионального дрифтера и понеслась прочь.

Глава 35. Блины

Немного успокоившись в дороге и уже выехав на шоссе, Вика развернулась на развилке и вернулась в поселок, не в дом на отшибе, конечно, а в свой загородный особняк. Он стоял в другой стороне и выходил фасадом на озеро. Строить дом она закончила два года назад, пережив много нервных моментов, три раза меняя бригаду и по несколько раз переделывая одно и то же.

По завещанию Ванессы строение должно было выглядеть точно так, как сгоревший дом. Таким оно и получилось. От двухэтажного прямоугольника с панорамным окном под высокой крышей в сторону озера отходила широкая открытая веранда, с боковых сторон имелись одноэтажные пристройки. Дом был выкрашен в цвет дымчатой розы, на первом этаже окна закрывались синими ставнями с бронзовыми крюками. На участке

не имелось клумб, грядок и плодовых деревьев. Росли ели, березы, рябины. Весной цвели подснежники и ландыши, летом — полевые цветы, осенью зрела брусника. Сбоку участок примыкал к лесу и от него, помимо забора, отделялся живой изгородью из туй. Только три первых дома по улице имели свой выход к озеру, потом дорога изгибалась и уходила от берега. В этом месте он был болотистый, с камышами и желтыми кувшинками. Вика построила деревянную пристань и небольшой пирс, с которого мальчишки прыгали в воду. Имелся и небольшой катер.

Сюда она приезжала редко, еще реже оставалась ночевать. Вика старалась не думать о Карающем дитя, но здесь каждый раз о нем вспоминала. На этом месте сгорели ее родственники: двоюродная тетка и кузина. Она их никогда не видела, но прекрасно знала, что привело к их смерти. Поэтому ей снились плохие сны и все вокруг настораживало, будь то тишина озера, темнота леса, вой ветра или шум дождя.

Вика подъехала к высокому забору с кирпичными столбами и металлическими решетками. На воротах висела табличка: «Озерная 2». Она пультом открыла створки и въехала под крытый навес. Прошла к веранде по расчищенной дорожке. Вокруг стояла тишина, дом был пуст, но после увиденного на другом конце улицы она знала, что бояться ей предстоит совсем иного. Нужно все обдумать и обезопасить мальчиков.

Вика сделала несколько звонков. А потом, чтобы занять себя и отогнать дурные мысли, решила испечь блины. Порадовалась, что нашлись все необходимые ингредиенты. Кроме того, имелись и разнообразные добавки: свежая сметана, клюквенный джем и даже красная икра. Будет с чем лопать блины. Вика достала невысокую кастрюлю, налила в нее немного молока, расколола два яйца, взбила вилкой смесь, добавила щепотку соли, вновь все взболтала. Затем стала осторожно подсыпать в кастрюлю муку, тщательно перемешивая ложкой. Когда получилась однородная густая масса, разбавила ее молоком, доведя до нужной консистенции.

Вика закрыла дверь в кухню, приоткрыла окно и включила вытяжку. Поставила на плиту сразу две сковородки. Она всегда так делала для быстроты процесса. Когда они разогрелись, полила дно первой подсолнечным маслом. Зачерпнула половником немного теста и вылила на нее, покручивая за ручку. Масса распределилась ровным слоем без катышков, но с кривыми краями. Подправлять зазубрины каплями теста не стала. Все равно первый блин комом, пока сковорода не разогреется до нужной температуры. Повторила то же самое со второй.

Бледно-желтый слой теста на первой сковороде вздыбился пузырями и подрумянился по краям. Вика лопаточкой перевернула его на другую сторону. Сразу за ним перевернула и второй блин. Стряхнула первый на широкую тарелку, капнула на дно сковороды масла, залила ее тестом. Оно теперь распределилось ровным кругом. Стряхнула второй блин и повторила движения. После этого она вместе с плитой и двумя сковородами работала как конвейер.

Через полчаса на тарелке высилась внушительная горка красавцев-блинов. Таких, которые получались у Марии Дмитриевны: тоненьких, румяных, с мелкими дырочками и чуть более поджаренными краями. Мальчики будут довольны.

Вика помыла посуду и подошла к окну. Темнело. Дальний берег озера просматривался смутно. Там не было домов. К самой кромке воды подходил подлесок из тоненьких берез и осин. Летом и осенью местные жители добирались до него на лодках. Ездили туда за черноголовиками. Эти крепкие грибочки с темными блестящими шляпками росли там в изобилии и годились для варки, сушки и маринада. В прошлом году сосед уговорил Вику съездить в лесочек вместе с ним. Грибов она набрала, но столкнулась с жуткой напастью. В ту осень наблюдалось нашествие лосиных вшей. Эти гады нападали на каждого, кто только приближался к лесу. Проникали через все барьеры из одежды, словно призраки. Сосед дал побрызгаться репеллентом. Но это не спасло. Мерзкие кровососы оставили на месте укусов болезненные шишки. Вике еще долго казалось, что по ней кто-то ползает.