Победа. Том 1
Шрифт:
– Приехали!– посмотрев в окно, сказал Нойман.– У вашего шофера хорошая память.
– Он говорит, что у тебя хорошая память, - сказал Белов сержанту-водителю.
– Так недавно же заезжали!– не снимая рук с баранки, ответил сержант.– На войне по обгорелому пню дорогу отыскивали. А тут какой-никакой, все-таки город...
Дом был двухэтажный, с небольшой деревянной мансардой. Между открытыми оконными рамами стояли длинные узкие ящики с геранью. К двери вели несколько каменных ступенек.
На стареньком выцветшем платье сверкал ослепительной белизной передник.
– Вот, Гретхен, привез!– сказал Нойман, показывая на стоявших у лестницы Воронова и Белова.
Женщина улыбнулась, полная грудь ее заколыхалась.
Широко распахнув дверь, она быстро произнесла:
– Вялькоммен, манне хэррэп. Добро пожаловать, господа офицеры!
Они вошли в маленькую прихожую. Из нее открытая дверь вела в просторную комнату. Судя по круглому столу посредине и большому посудному шкафу у стены, это была столовая. Женщина провела их сюда.
– Господа офицеры будут жить...– начала она.
– Ты перепутала, Грета, - укоризненно прервал ее Нойман, - я же все сказал Герману. Здесь будет жить только товарищ майор.– Он слегка поклонился Воронову.
– О, яволь, яволь, хэрр майор!– затараторила Грета, в свою очередь кланяясь русскому офицеру.
"Видимо, это и есть зануда", - подумал Воронов.
– Боюсь, что стесню вас, - сказал он.– Но ненадолго. Самое большее недели на две. Кроме того, я и появляться-то буду редко.
– О, хэрр майор, когда угодно! Комната к вашим услугам. Я вам ее сейчас покажу...
– Герман дома?– спросил Нойман.
– Нет, - поспешно ответила Грета. Она двигалась и говорила так, как будто все время куда-то торопилась.– Ушел сразу после того, как ты заезжал. Но, пожалуйста, идемте.
Вернувшись в переднюю и поднявшись по узкой лестнице, с расшатанными, скрипящими ступенями, они оказались на небольшой площадке. Отсюда лестница вела еще выше,, в мансарду.
Это была уютная комнатка с маленьким окном. Грета тотчас распахнула его, и белая занавеска заколыхалась от ветра. На подоконнике стояла неизменная герань.
Здесь имелось все необходимое: кровать, застеленная такой же толстой пуховой периной, как и та, в Бабельсбсрге, с горкой подушек в изголовье, стол, который одинаково мог служить и письменным и обеденным, книжная полка и даже несколько десятков книг на ней.
Воронов подошел к полке.
– Я приготовила для господина майора все чистое.
Да, да, -все сменила - и постель и полотенце, - заторопилась Грета. Раньше в этой комнате жил брат Германа, но он погиб на войне. Это его книги...
Испуганно посмотрев на Воронова и Белова, она тут же ушла от щекотливой темы и с еще большей поспешностью
– Я думаю, господину майору здесь будет удобно. Конечно, я понимаю, он привык к большому комфорту, но сейчас в Потсдаме все забито. Вы знаете, из Бабельсберга выселили всех немцев. Сказали, что временно... В Бабельсберге, конечно, удобнее, все дома целые. Потсдам сильно бомбили, а Бабельсберг почему-то нет. Сейчас туда все время идут машины, и ваши, и американские, и английские. Наверное, там хотят жить большие начальники, нихт вар? [Не так ли? (нем.)] Грета вопросительно посмотрела на Воронова.
Но он не слушал ее. Подойдя к книжной полке, он испытал острое любопытство: что читали в той Германии?..
– Вы разрешите?..– спросил Воронов, беря наугад одну из книг. Это было дешевое издание "Избранного" Гёте, С ним соседствовал "Железный Густав" Фаллады. Рядом - "Туннель" Келлермана. Все эти книги были известны Воронову. Он ставил их на место, едва взглянув на заглавие. "Закат Европы" Шпенглера он полистал. Взял потрепанный учебник "Истории Германии". Раскрыв книгу наугад, прочитал: "...Нет, не войска "Антанты" победили Германию. Евреи и коммунисты нанесли ей удар в спину, в то время как немецкие солдаты проливали кровь на полях сражений..."
Воронов невольно передернул плечами. Это его движение не осталось незамеченным. Увидев, какую книгу он держит в руках, Нойман сказал:
– Стиве. Школьный учебник. Я думал, что всю гитлеровскую дребедень вы выкинули.
– Эту книгу Герман сохранил в память брата, - вмешалась в разговор Грета.– Он был школьным учителем.
Все немецкие дети учились по этой книге.
– Да, разумеется, - с горечью произнес Воронов.
– Ее следует выбросить?– поспешно спросила Грета.
Воронов не ответил. Поставив книгу на место, он взял следующую. Она называлась "Потсдам и его окрестности".
– Простите, - сказал Воронов Грете, - вы не позволите мне взять у вас ненадолго эту книгу?..
Она и в самом деле могла ему понадобиться. Кроме того, это был повод переменить тему разговора.
– О, конечно!– воскликнула Грета, словно и она была рада такому поводу.– Господин майор может считать ее своей. Вы бывали раньше в Потсдаме?– неожиданно спросила она.
Воронов посмотрел на нее с недоумением.
– Да, да, я понимаю, это глупый вопрос, - заторопилась Грета, - но если бы вы знали, как здесь было красиво! Какие устраивались парады!..
– Грета!– резко оборвал ее Пойман.
– Но я... я же только...– робко проговорила Грета и смолкла, опустив глаза.
– Ладно, Грета, спасибо, - сказал Нойман, чтобы нарушить наступившее неловкое молчание.– Ухаживай за товарищем майором. Так, как ты умеешь. Он помолчал и тихо добавил: - Слишком много мы причинили им горя...