Победил Александр Луговой
Шрифт:
— Ну знаете, — не сдавался еще Александр, — ведь это должно быть почти невероятное стечение обстоятельств: и чтоб враг все знал, и чтоб предшествующий наряд устал, и чтоб ваш этот всевидящий враг днем решился нарушить границу. Это одна миллионная процента, что произойдет...
— И вот этой-то одной миллионной, — снова заговорил майор, — мы как раз и не имеем права рисковать!
Александр посмотрел на офицеров, стоявших перед ним. Лица их, обветренные, загорелые, были сейчас суровы. Они смотрели на него строго, вопрошающе.
И вдруг Александр как-то по-новому, как-то особенно ясно
Они вдали от больших, веселых городов, где-нибудь в жарких пустынях, в пронизанных ледяными ветрами горах. И именно для того живут они своей трудной, опасной жизнью, чтобы там, в больших городах, такие, как он, Александр, могли выигрывать первенства, сидеть в кафе на пятнадцатом этаже, целоваться с любимой в такси, заканчивать университет. И каким же малым, ничтожно малым должны были казаться им какие-то голы, матчи, спортивные победы по сравнению с тем, чему они посвятили и ради чего не задумываясь отдали бы свою жизнь!
— Да, конечно, конечно, — растерянно бормотал он, — тут у вас все по-другому, конечно. Не сразу поймешь...
Майор заулыбался. Ну вот и хорошо. Корреспондент понял, что к чему. Разумеется, новый человек...
— Пошли, пошли, — весело торопил капитан Белов, — расплачивайся, майор.
Обед прошел весело. Только Александр был молчалив. В тот вечер, лежа на своей солдатской койке и подложив руки под голову, он долго не мог заснуть... А на следующий день случилось событие, которое Александр запомнил на всю жизнь.
Московскому корреспонденту чертовски «повезло»: на границе был задержан нарушитель.
Это произошло под утро, очень рано. Но Александр уже не спал.
Ночь он провел плохо — мысли не давали спать, и часов в пять, когда туман затянул низины, а звезды бледнели в светлеющем небе, он вышел во двор, чтобы заняться своей обычной зарядкой.
В этот момент и прозвучал сигнал тревоги. Сначала Александр даже не понял, что произошло, настолько все было просто и буднично. Пограничники один за другим быстро, но очень спокойно выскакивали из помещения.
Капитан Белов, словно он и не ложился, торопливым шагом вышел из своего домика к машине, которую уже вывел из гаража тоже, казалось, никогда не спавший водитель.
Не прошло и трех минут, и двор заставы опустел. Пограничники исчезли в тумане бесшумно, быстро, по точно установленному, хорошо им известному расписанию.
Александр вскочил в машину.
— Учебная? — спросил он начальника заставы.
— Нет, настоящая, — коротко ответил капитан.
Александр замолчал.. Он понял, что сейчас не до него.
Машина мчалась, вспарывая густой туман лучами мощных фар, мчалась так уверенно, что Александру стало ясно: не будь фар, все равно водитель знал дорогу так, что не снизил бы скорости.
Наконец где-то остановились. Из тумана выскочил сержант и начал доклад.
Александр понял, что нарушитель, воспользовавшись туманом, перешел границу и, сумев преодолеть заграждение, двинулся в горы. Уйти он не может — весь район оцеплен, ведется преследование. Поступил приказ начальника отряда: во что бы то ни стало задержать нарушителя живым. Это имеет огромное значение.
«Ветров, — соображал Александр, — перворазрядник по гимнастике, собирается после демобилизации в институт физкультуры, Золин — имеет третий разряд по лыжам, второй по бегу. Да, нарушителю нелегко будет уйти. А если начнется перестрелка?»
Дальше машина идти не могла. Начальник заставы и группа пограничников быстро двинулись вслед за нарядом Ветрова, в свою очередь идущего по следам нарушителя. Александр еле поспевал за капитаном.
Шли долго. Час, два. Пот заливал Александру глаза, он спотыкался. Мысли беспорядочно скакали в голове. Вот она, пограничная служба, вот для чего тренируются. Идут, словно первый километр, а ведь автоматы, снаряжение, сапоги... Это он в тренировочных брюках и в легких кедах. Хорошо, что прямо с зарядки: легче идти. Александр — мастер спорта, и выносливости он на тренировках уделяет достаточно внимания. Но еще несколько километров такой гонки, и он высунет язык.
Неожиданно вдали прозвучали выстрелы, раздался пронзительный собачий визг, снова выстрелы.
Белов побежал, пограничники, расходясь цепью, тоже.
Минут через пятнадцать, когда Александру казалось, что у него уже не хватает дыхания, весь отряд сбежал с холма в глубокую балку и остановился. Тяжело дыша, отирая пот, Александр смотрел вокруг. Первое, что он увидел, был нарушитель — настоящий гигант. На голову выше его, Александра, с выпуклой грудью, могучими плечами. Он был в черной кожаной куртке, высоких сапогах. Один рукав был разорван, из раны текла кровь. В руку, видимо, вцепился Рекс. Сейчас собака лежала мертвая. Нарушитель, опустив глаза, стоял неподвижно, заложив руки за затылок. На скуле синел огромный кровоподтек. Прямо перед ним, метрах в трех, стоял Золин, держа палец на спусковом крючке автомата. Ветров сидел в стороне и деловито перевязывал простреленную ногу. У него был такой вид, словно он просто перематывает портянку.
Увидев подошедшего начальника заставы, Ветров хотел было встать, но капитан махнул рукой. Он опустился возле раненого на корточки и осмотрел рану. Потом встал, облегченно вздохнув.
— Слава богу, в мякоть. Докладывайте.
— Вот залег, товарищ капитан, за тем камнем, — докладывал Ветров, пока один из подошедших пограничников доканчивал ему перевязку, — и давай стрелять. Понял, гад, что не уйти. Я «сдавайся!» кричу, а он знай, подлец, стреляет. Ну мы подползли как можно ближе с двух сторон. Рекса спустили. Пока он с собакой схватился, мы к нему. Убил-таки Рекса, сволочь. Я, товарищ капитан, честное слово, чуть его на месте за это не пришиб, вон фонарь так и светит. Такую собаку убить!..