Победить тьму...

Эрскин Барбара

— Каким образом?

Лиза изумленно смотрела на него. Ее руки покрылись мурашками, и она задрожала.

Он улыбнулся.

— У меня есть свой собственный способ, благодаря которому я могу следовать за ней, видеть, куда она направляется, или наблюдать за тем человеком, который преследует ее, пробираясь в темноту, где она иногда прячется.

— А ты не можешь остановить ее?

В голосе Лизы слышался нескрываемый гнев, и это заставило Мэрина горько улыбнуться.

— Я тоже учусь, Лиза. В этой истории много такого, чего я не понимаю. Но не отчаивайся, я в некотором роде обладаю такой же силой, как и она. Так вот, теперь ты беспокоишься о сыне Адама.

Она улыбнулась. Читать ее мысли было для него намного проще, чем мысли Брид.

Он многозначительно покачал головой.

— Вполне

возможно, что сейчас именно на него она обратила пристальное внимание. Она очень ревнивая, властная. Видимо, он стоит у нее на пути. Все, что я могу тебе предложить, это научить этого мальчика самому защищаться так, как это делаешь ты. Она не может причинить тебе никакого вреда, и она не сможет проникать в твою голову до тех пор, пока ты ей сама этого не позволишь. Объясни ему все это.

Лиза кивнула.

— Я сделаю это. Обязательно сделаю это.

Мэрин подался всем корпусом вперед и уперся локтями в колени.

— А как поживает жена Адама? Сейчас она в большей опасности, чем ты или сам врач. Я думаю, что даже в большей, чем ее сын. Если Брид решил избавиться от всех препятствий, я уверен, что она начнет именно с нее.

Лиза вздрогнула.

— Я не знаю. Я не знаю, верит ли Джейн на самом деле во всю эту историю. Я очень рассчитывала на то, что амулет защитит ее. Но, раз вы сказали, что он больше не работает, вероятно, она и правда нуждается в помощи. Это очень странно. Проходит довольно большой промежуток времени, и ничего не происходит. Как вы уже сказали, такое впечатление, будто Брид исчезла, потеряла всякий интерес. Я начинаю чувствовать себя защищенной, в безопасности и почти забываю о ней. Так нет же, внезапно она снова возникает в моей голове. Коварная, как всегда.

Мэрин долгое время смотрел на пламя, горящее в камине.

— Ты знаешь, у меня такое впечатление, что там, где она находится, она не ощущает времени. Прошел ли год или минута, для нее это все равно. Ну а что насчет Адама? Брид и его навещает?

В комнате повисла тишина.

— Я не знаю, мы уже очень долгое время не говорили об этом.

Она вспомнила их последний разговор, который состоялся месяц назад. Тогда он резко попросил ее забыть обо всем. Он сказал, что Брид — это часть его прошлого, не больше чем память. К тому же не самая счастливая. Мысль о том, что она представляла для него какую-то опасность, или представляет сейчас, он категорически отверг и назвал глупой. Закончив с ним разговор, Лиза повесила трубку, но несколько минут оставалась неподвижно сидеть перед телефоном. Затем прошла назад к себе в студию, взяла в руки кисть и еще целых полчаса отрешенно стояла перед картиной, над которой работала. Голос Адама звучал как-то агрессивно, зло и в то же время в нем чувствовалась явная вина.

В любом случае, он был сам на себя не похож.

Когда Лиза ушла, Мэрин очень долго сидел, уставившись на горящие поленья. Его тело было расслабленным, глаза, казалось, тоже отдыхали. Он осторожно искал что-то в своем сознании. Сейчас он думал не о Брид, а том, кто преследует ее. Там была сила, ум, огромные знания. Пару раз он сумел приблизиться к этому человеку и почувствовал острый взгляд, энергию и злость мужчины. И ему понадобились все его силы и знания для того, чтобы оставаться непреклонным. У него было четкое представление о том, с кем он имеет дело, и этот факт пугал и возбуждал его.

Ярко-оранжевое пламя резко взметнулось в трубу. Мэрин почувствовал, как его внимание заострилось. Он весь напрягся и вновь заставил себя расслабиться.

— Ну давай же, мой друг, давай взглянем друг на друга. Нам с тобой необходимо поговорить. — Он не понял, произнес ли он это вслух или нет. Это не имело никакого значения. Путь между двумя мирозданиями был открыт, и на этом пути среди теней ждал его Бройчан.

Ивар Фернес стоял в задумчивости у окна в своем кабинете, прислонившись к теплой батарее. Он обдумывал следующую главу книги о содержании в лечебном учреждении душевнобольных. Сейчас он позволил себе сделать небольшой перерыв, чтобы выпить чашечку кофе. Тут его внимание привлекла к себе Брид, которая гуляла на больничной площадке. Он осторожно отодвинулся от окна, но так, чтобы ему было удобно наблюдать

за ней. Это было совсем нетрудно, так как накануне утром выпал снег, укрыв землю белым покрывалом, и упрямо отказывался таять. На Брид прямо на голубой халат был надет ее страшный коричневый кардиган, а на ногах были уличные сандалии. Но по ее внешнему виду совсем нельзя было сказать, что ей холодно. Наоборот, было такое впечатление, что она наслаждается пребыванием на свежем воздухе. Из своего укрытия он мог видеть, как на ее щеках появился здоровый румянец, а волосы, которые развевались на легком, но тем не менее очень холодном пронизывающем ветру, казалось, снова приобрели яркий оттенок, они словно ожили. Она шагала очень уверенно, расправив плечи, хотя было бы более естественно, если бы она пыталась сжаться, чтобы согреться под кардиганом. Брид не просто бесцельно слонялась, как это обычно делали больные во время перерывов между занятиями, гуляя в зимнем саду, который был окружен высокой стеной. Им ведь некуда было идти.

Сейчас она уходила от него все дальше и дальше, но он все еще мог полностью видеть ее фигуру. Она направлялась к голым деревьям, которые росли по периметру стены. Внезапно Ивар нахмурился, он представил себе, как она проходит сквозь стены и исчезает из виду на дороге, которая ведет от стен больницы. Схватив пальто с вешалки у двери кабинета, он быстрыми шагами пошел по коридору к лестнице и спустился вниз.

Выйдя на улицу, огляделся. Окна его кабинета просматривались с западной части сада, поэтому он решил отправиться именно туда, чтобы посмотреть, куда направлялась Брид. Широкими шагами он ступал по траве, прекрасно понимая, что его ботинки оставляют зеленые следы на тонком снежном покрове. Подойдя ближе к высокой кирпичной стене, он остановился и внимательно огляделся вокруг. Брид нигде не было видно. Не было видно также ее следов. Он еще раз оглядел все вокруг, а затем позволил себе пройти вперед еще несколько шагов. На ветке вишневого дерева, которое росло рядом со стеной, сидела зарянка. Перышки на маленькой груди вздымались и опускались в то время, как птичка пела свою песню. С минуту он наблюдал за ней, прислушиваясь к пению. Если бы кто-нибудь находился здесь или крался вдоль стены, птичка непременно улетела бы. На самом деле, как только он подошел ближе к ней, пение прекратилось. Птичка насторожилась, склонив свою маленькую головку набок, вопросительно посмотрела на него, в ту же секунду взмахнула крылышками и исчезла. Ивар Фернес опять огляделся и почувствовал себя довольно глупо, хотя, вне всякого сомнения, пребывание на свежем воздухе пошло на пользу его усталой голове. Куда же, черт возьми, она подевалась? И вдруг неожиданно он увидел ее. Она стояла всего в нескольких метрах от него в тени высокого дерева.

— Доктор Фернес, вероятно, вы искали меня? — Она слегка склонила голову на одну сторону, и внезапно его осенило, что зарянка делала то же самое.

— Боюсь, ты права, — улыбнулся он ей. — Я просто подумал, что тебе будет холодно без пальто.

— Мне не холодно, я люблю снег. Он дает мне силы, и я ощущаю себя свободной.

Почему ей всегда удается заставить его чувствовать себя так, будто он в чем-то виновен перед ней? Он никогда не испытывал этого перед кем-либо из своих многочисленных пациентов.

— Брид, ты почти не общаешься с другими женщинами, правда?

Она не потрудилась ответить ему. Вместо этого повернулась к зданию, находящемуся у них за спиной, и посмотрела на башни времен Эдварда, на их величественную архитектуру.

— Это нельзя назвать счастливым домом. Я бы предпочла жить в другом месте.

— Я знаю, Брид. Настанет день, и так и будет, я тебе обещаю.

Она повернулась к нему, и он ощутил на себе пристальный взгляд ее серебристо-серых глаз.

— Когда?

— Как только ты почувствуешь себя лучше.

— Я не больна.

— Возможно, что и так.

— Тогда зачем меня держат здесь? Это же как тюрьма.

Он ошибся в отношении других женщин. Некоторые их них ей нравились, и иногда они разговаривали. Все пациенты сходились на мысли, что это лечебное заведение напоминало тюрьму. И, когда она попросила уточнить, что это такое, они с готовностью объяснили ей.

— Брид, мне кажется, что тебе будет трудно адаптироваться к внешнему миру.