Победителей не судят

Колмаков Владислав Викторович

После недолгого размышления он решил открыть ей полуправду о своём появлении в этом мире. Он рассказал ей ту же легенду, что поведал её брату. Рассказ о далёкой загадочной стране за океаном и неудачной морской экспедиции ещё больше подогрели интерес Клеопатры. Три недели пролетели как одно мгновение. Встречи в библиотеке и разговоры по душам сильно способствовали их сближению. Затем оба решили, что пора переходить на следующий уровень отношений. Саня пригласил Клеопатру в театр, и она, улыбнувшись, согласилась.

Театры в античном мире являлись очагами культуры. Люди с большим удовольствием посещали

театры, приобщаясь к возвышенным материям. Телевидения и Интернета в этом мире не знали, поэтому театры процветали. Практически в каждом античном городе был амфитеатр. Эти архитектурные сооружения были чем-то похожи на стадионы двадцать первого века. От круглой площадки, на которой располагалась театральная сцена, террасами вверх поднимались скамьи, на которых размещались зрители. Над скамьями натягивались тенты из плотной материи, чтобы защитить зрителей от солнечных лучей или дождя. Для особо важных персон были сооружены комфортабельные крытые ложи.

В той жизни Саня видел развалины греческих амфитеатров и тогда они произвели на него сильное впечатление. Но сейчас эти грандиозные сооружения находились в прекрасном и вполне рабочем состоянии. Гений греческих инженеров просто поражал своей функциональной красотой. Пирамиды в Египте, например, тоже поражают воображение, но для Громова они были всего лишь абстрактным куском камня. А вот амфитеатр был полезным общественным сооружением, сочетавшим в себе красоту и функциональность. Пирамиды просто торчат посреди песков, а в амфитеатры народ ходит, чтобы приобщаться к культуре.

Правда сам Саня так и не удосужился посетить эти очаги культуры. Всё не когда было! Но не в кабак же сестру царя приглашать. До ночных клубов и ресторанов местная индустрия развлечений ещё не дошла, поэтому для культурного отдыха подходил только театр. Правда, девушка заявила, что она не хочет, чтобы зрители, вместо того чтобы смотреть спектакль глазели на них. Саня тоже не стремился к дешёвой популярности голливудских звёзд, поэтому согласился с ней.

Было решено, что они посетят столичный театр, как молодая пара из сословия купцов, чтобы не нагнетать нездоровый ажиотаж среди зрителей.

***

И вот сейчас Громов, одетый как богатый купец вежливо кивнул, лихорадочно соображая, как бы побыстрее отшить Лаодику.

– О нет, благородная Лаодика! Я рассуждал о полезности театров для общественной жизни, - вежливо ответил он.

– Как такой серьёзный мужчина может думать о такой ерунде? – усмехнулась старшая сестра царя. – Мы в моих покоях могли бы поговорить о чём-то более интересном.

– К моему глубокому сожалению я сейчас никак не могу этого сделать. Ваша сестра Клеопатра скоро будет здесь, а потом мы планируем посетить театр, - вернул усмешку Саня.

– Театр – это интересно! Пожалуй, я тоже хочу посетить спектакль, - промурлыкала Лаодика, поближе придвигаясь к Громову.

– Не в этот раз, сестрёнка! Поищи себе другую жертву! – раздался резкий рассерженный голос Клеопатры.

Саня с облегчением обернулся и увидел свою любимую. Клеопатра, незаметно подошедшая во время разговора, выглядела очень рассерженной. Сузившиеся глаза, обращенные на сестру, вздымающаяся грудь и сжатые губы. Она была прекрасна в своём

гневе. Саня невольно залюбовался ею. Лаодика правильно поняла намёк Клеопатры и, сославшись на неотложные дела, поспешно шмыгнула за угол. Проводив её злым взглядом, Клеопатра улыбнулась Громову.

– Спасибо, что спасла меня из её лап! Ты вовремя подоспела! Настырность твоей сестры может сильно утомлять, - ответил улыбкой Саня.

– И это говорит главный царский стратег, спаситель царя и гроза врагов? – усмехнулась Клеопатра, поправляя своё платье богатой горожанки.

– С врагами то справляться проще! – со смехом возразил Громов, похлопав по рукояти меча, висевшего на левом боку. – А вот твоя сестра будет пострашнее любой вражеской армии.

– Да, Лаодика у нас такая! – весело фыркнула Клеопатра.

– Моя госпожа! Повозка готова! – произнёс, подошедший к ним, молодой (лет двадцати) телохранитель Клеопатры.

– Надеюсь, на повозке нет никаких символов царского дома? Я не хочу, чтобы нас узнали, Патрокл, - с улыбкой кивнула девушка своему телохранителю.

– Да, госпожа! Я сделал всё, как вы приказали! – почтительно ответил Патрокл.

***

Народ весело зашумел, реагируя на шутку актёра в смешной улыбающейся маске. Саня бросил быстрый взгляд на сцену, где кривлялись актёры, одетые в громоздкие одежды и стилизованные маски. Не увидев там ничего интересного, он перевёл взгляд на сидевшую рядом Клеопатру и осторожно взял её за руку. Девушка с улыбкой посмотрела на него и мило покраснела.

– Ты явно скучаешь? Тебе не нравится эта комедия? – спросила она.

– Скажу честно! Я не совсем понимаю юмор актёров. У меня на родине несколько другие развлечения. Видно не выйдет из меня заядлый театрал! – ответил Громов, не выпуская её руку.

– Не только ты не понимаешь театрального искусства. Многие мои соотечественники грешат тем же. Ведь каждая фраза актёров имеет помимо прямого ещё и символическое значение со скрытым смыслом. Даже жесты имеют определённое значение, - глядя на парня сияющими глазами, начала объяснять Клеопатра.
– Хотя я тоже считаю, что театральные спектакли грешат ненужным символизмом, но такова традиция. Правда труппы бродячих актёров дают более простые и доступные представления для простолюдинов. Но их никогда не пустят в амфитеатр для выступления.

– Видимо не судьба мне стать ценителем прекрасного. У вас тут всё так запутано, - с притворным сожалением произнёс Саня, покачав головой.

Он ещё раз бросил взгляд на сцену и усмехнулся. Представление с небольшими перерывами шло уже больше часа. Игра актёров его выходца из просвещённого двадцать первого века совсем не поразила. Мужики (среди актёров Саня не заметил не одной женщины, даже женские персонажи отыгрывались мужчинами) в складчатой одежде разных цветов, прикрывающие лицо нелепыми стилизованными масками, выражавшими различные эмоции, кривлялись на театральной сцене, произнося напыщенные и не всегда понятные диалоги. Уже на десятой минуте представления Громов потерял нить интриги, разворачивающуюся на сцене. Однако рядом сидела очаровательная Клеопатра, и это компенсировало всё. Ради неё он был готов терпеть эту пытку театром хоть весь день напролёт.