Победителей не судят

Колмаков Владислав Викторович

Громкий топот за спиной. Поднять упавший меч? Нет! Не успеть. Повернуться лицом к приближающемуся смуглолицему убийце. Кровь стучит в висках. Всё тело одна сплошная рана. В глазах начинает темнеть. Последний киллер медленно приближается. Внимательный настороженный взгляд, выставленный вперёд меч. Добыча показала свои зубы. Подходит с опаской, но во взгляде решимость. Профессионал.

– Давай, давай! Подходи! Я ещё не умер! Поближе, поближе. А иначе я тебя не достану. Просто не допрыгну. Левая нога совсем онемела! Зараза! Не думать о боли! Танцуем!

Медленно истекают

последние секунды жизни. Сейчас всё решится. Сил почти не осталось. Меч так и остался лежать на земле. Приготовиться к последнему прыжку. Красная пелена застилает глаза. Что это. Слышится чавкающий звук. Его нельзя перепутать ни с чем другим. С таким звуком сталь рассекает живую плоть. Убийца с удивлением уставился на острие кривого меча, выросшее из его живота. Потом он медленно опускается на колени, улыбается и падает лицом вниз. За его спиной стоит Клеопатра. На её белом платье видны брызги крови. Прямо как рябина на снегу. Она с тревогой смотрит на меня, что-то говорит, но почему-то слов не слышно. Тело мгновенно слабеет. Падаю. Глаза закрываются. Хочется спать. Сознание отключается. Танцуем. Темнота.

Глава 12.

В свадебной церемонии участвуют два кольца

одно надевают на палец невесты

другое продевают в нос жениха.

(Роберт Орбен)

Первое, что увидел Саня, когда открыл глаза, были испуганно-встревоженные глаза Клеопатры. Увидев девушку, он почувствовал сильное облегчение. Она была жива и невредима. Он попытался инстинктивно встать, но тело откликнулось резкой болью в боку. Накатила внезапная слабость, и он бессильно обмяк на кровати. Клеопатра испуганно вскочила с резного стульчика, что стоял возле кровати, и забормотала, придерживая его руками:

– Тебе нельзя двигаться! Ты потерял много крови! Лежи спокойно!

– Где? – смог просипеть Громов и, не закончив фразу, закашлялся.

– Ты в царском дворце! В твоих апартаментах! Уже два дня лежишь без сознания! Я так рада, что ты очнулся! – радостно защебетала девушка.

– Где убийцы? – перебил её парень.

– Трое в стране мёртвых, а двое других были ещё живы, когда подоспела городская стража. Теперь их допрашивают люди моего брата, - быстро ответила Клеопатра, протирая влажной тряпочкой его вспотевший лоб.

– Пить дай, - тихо произнёс Саня, облизав пересохшие губы.

– Да, да! Сейчас! – засуетилась царская сестра.

Она взяла с небольшого столика, стоявшего у изголовья кровати, странный керамический сосуд, напоминавший большую глиняную курительную трубку на маленьких ножках, в котором плескалась какая-то жидкость. Бережно приподняла голову Сани и поднесла к его губам длинный мундштук «трубки». Парень почувствовал, как прохладная жидкость со вкусом ароматных трав полилась ему в рот.

Когда он утолил свою жажду, Клеопатра поставила питьевой сосуд на столик и, подхватив небольшой золотой колокольчик, затрясла

им, извлекая из него протяжный звон. На звук колокольчика в комнату практически сразу влетел шустрый дворцовый слуга.

– Сообщи царю, что главный стратег пришёл в себя. И ещё позови царского лекаря Асфалиона, - скомандовала девушка расторопному слуге.

Слуга почтительно поклонился и умчался исполнять указания сестры царя.

– Я так испугалась за тебя! Лекари говорили, что ты, скорее всего, умрёшь, но я им не верила. Я молила богов, сидя у твоей кровати, чтобы они сохранили тебе жизнь, и они меня услышали, - сказала Клеопатра, поглаживая руку Громова.

– Ты дежурила возле моей кровати, пока я был без сознания? – улыбнулся Саня, глядя на неё.

– Да я боялась тебя потерять, - улыбнулась в ответ девушка и, смутившись, очаровательно покраснела.

– Так значит, это твои молитвы удержали меня в этом мире. Я тоже испугался тогда на той улице. Я испугался, что не успею сказать тебе, как я тебя люблю! Я выжил, чтобы сказать тебе эти слова! Я люблю тебя и хочу, чтобы ты стала моей женой! – произнёс Громов, глядя ей в глаза.

– Я тоже люблю тебя! Я согласна быть с тобой до конца жизни! – ответила Клеопатра и, не сдержавшись, разрыдалась.

– Ты плачешь! Почему ты плачешь? – с тревогой спросил Саня, сжав её ладонь.

– Это слёзы счастья! Мой любимый! – сквозь слёзы улыбнулась девушка и, наклонившись, поцеловала его.

– Я так и не поблагодарил тебя, - целуя её в ответ, произнёс Громов.

– За что? – не поняла Клеопатра.

– За тот удар мечом, что ты нанесла последнему убийце. Если бы не ты, то он бы меня достал, - ответил Саня, сжав ладонь девушки.

– Я это плохо помню. Всё было как во сне. Помню, как схватила лежавший на мостовой меч и ударила им подошедшего убийцу. Хорошо, что он не смотрел на меня. Иначе у меня бы ничего не получилось. Я так испугалась! – горячо зашептала Клеопатра, нагнувшись к уху Громова.

***

Встревоженный царь Селевк появился у ложа раненного буквально через пять минут. Он ворвался в комнату в сопровождении своих советников, среди которых были Деметрий с Никомедом и Лиском. Они как заместители Сани и представители армии участвовали в заседании царского совета, состоявшего из царских друзей и советников. Совет как раз обсуждал ситуацию с покушением на Громова, когда прибежавший слуга сообщил, что раненный главный стратег Александр пришёл в себя.

Селевк, услышав эту радостную новость, моментально решил навестить больного. Вопреки всем протоколам он вскочил с трона и ринулся в коридор, ведущий к комнате главного стратега. Все члены царского совета естественно последовали за ним. В общем, в комнату к Сане набилось довольно много народу. Всем хотелось знать, каково здоровье раненного героя. Правда такая ситуация длилась недолго, так как прибывший туда запыхавшийся лекарь Асфалион начал возмущаться и в категоричной форме потребовал, чтобы в комнате больного остались только молодой царь и его сестра, исполнявшая роль сиделки.