Победивший платит

Жоржетта

– А, ты об этом, - слишком небрежно отвечает.
– Да, зажат чересчур. Что-то я читал у наших мудрецов про пагубный эффект барраярской выправки.

– Это не выправка, - качаю я головой.
– Или, по крайней мере, не только она. Если забыть о зажатости и недостатке опыта, он показался тебе потенциально неплохим фехтовальщиком?

– Да, - соглашается Пелл рассеянно, но без колебаний, - у него могут быть перспективы: лет через десять усердных тренировок. Он наблюдателен и не бездарен,

но даже твой сын держит оружие в руках крепче.

Полагаю, этот сомнительный комплимент мне стоит принять на свой счет, оставив на долю Эрика поздравления с выздоровлением. О чем я и сообщаю, и теперь наступает мой черед скрашивать молчание чаем.

– Болел?
– переспрашивает Пелл, покачивая оставшийся глоток с мельчайшей чайной пылью на дне чашки.
– Проблемы с адаптацией или прививки не сделал вовремя?

Предположение отчетливо отдает традиционным неудовольствием человека, считающего инфекционное заболевание вызовом роду человеческому и результатом личной глупости заболевшего.

– Что ты, - качаю я головой.
– Раздробленный поясничный позвонок и полгода без лечения.

Стоило сказать это хотя бы ради того, чтобы увидеть, как широко умеют раскрываться обычно суженные карие глаза.

– Полгода?
– недоверчиво переспрашивает Пелл.
– Ваша семья никогда слишком не интересовалась медициной, но все равно со стороны твоего брата запускать этот случай было слишком. Если ты ничего не путаешь, твой младший должен ходить по дому с палкой и не переступать порог этого зала.

– Полгода, - подтверждаю я.
– Ничего не хочешь изменить в своем прогнозе, Бойцовый? Учти, барраярцы живут меньше - следовательно, делают все быстрее.

– Ах, конечно же, и шестимесячные дети у них уже кусают сырое мясо, - саркастически соглашается он, однако уверенности под этой колкостью немного.
– Поживем-увидим. Ты всегда любил трудные задачи, Иллуми, но эта может не иметь решения. Сделать из инвалида фехтовальщика и из барраярца - члена своей семьи... тебя спасет разве что упрямство.

– Благодарю за комплимент, - отвечаю в тон.
– Мне действительно хотелось бы, чтобы время от времени с ним фехтовал и ты. Так он восстановится быстрее. Впрочем, я сомневаюсь в том, что эта затея не закончится лазаретом, если вы приметесь при каждой встрече заново переигрывать войну.

– Что ж, немного поучить его фехтованию и смирению было бы полезно, - парирует уязвленный Пелл, и мне приходится поправить сказанное.

– Фехтованию. Я буду тебе очень благодарен, если им ты ограничишься, друг мой.

– Я - ограничусь, - веско сообщает оправившийся от изумления Пелл.
– Второму он научится сам, если способен делать выводы. С виду он, кстати, обучаем. Хотя самолюбив не по способностям.

Ох, кто бы говорил о самолюбии... мы все трое хороши.

–

Его врожденная гордость получила почву, - спокойно замечаю.
– Для члена моей семьи это нормально; я бы обеспокоился, случись иначе.

– Надо полагать, Хисока подбирал его именно по этому качеству?
– легко спрашивает Пелл. Мне приходится проглотить ярость, с некоторых пор полыхающую при упоминании имени братца.

– Не думаю, - отставив свою чашку, отвечаю, - но его выбором я доволен.

Это правда, а правда заслуживает того, чтобы быть сказанной вслух.

– И ты его еще оценишь, - добавляю, усмехаясь. Я очень удивлюсь, если два таких задиры не найдут общего языка... и да хранят их боги от тяжелых ран.

– Очень мне надо оценивать варвара, - хмыкает Пелл, поднимаясь.
– Ты - мой друг. А он, пусть по странному стечению обстоятельств и твой Младший, все же изначально генетический брак, невоспитанный и необученный. Но пока ты им доволен, на остальное можно закрыть глаза.

– Я буду благодарен, - повторяю, не желая заново ввязываться в спор, - если ты примешься за нас обоих.

Кажется эта фраза - последняя точка в примирении. Неловкая напряженность, чуть было не вылившаяся в открытую взаимную обиду, если не забыта, то похоронена глубоко. И желая сгладить ее мельчайшие следы, мы с нарочитым оживлением обсуждаем последние новости: кого повысили в чине, кто заключил генетический контракт, когда и где будут проходить концерты столичной оперы и светские приемы...

– Ты ведь не намерен провести этот сезон вдалеке от событий света?
– интересуюсь полувопросительно.

– Ну да, - подтверждает Пелл.
– Мои обязательства, разумеется, не идут в сравнение с твоими, ведь я не обременен семьей...

– ...обременят и тебя, не сомневайся, - подхватываю я.
– Я слышал, лорд Хар всерьез подыскивает тебе невесту.

– Он занят поисками достойной меня пары последние пятнадцать лет, - отмахивается Пелл.
– Поверить не могу, что его требованиям удовлетворил, наконец, хоть один контракт. И даже дед не говорит о моей потенциальной супруге так часто, как ты о своем дикаре. Он твой новый проект? Или просто новый сердечный друг?

– Он - вдовец моего брата, - твердо отвечаю я, поднимаясь и провожая гостя до машины.
– Будь с ним бережен.

– Как с яйцом феникса, попади оно мне в руки, - уверяет Пелл, и мы прощаемся до следующей встречи.

Глава 20. Эрик.

Дверь фехтовального зала я закрываю очень аккуратно, чтобы не хлопнуть со всей силы. Не нашедшая выхода беспредметная злость зудит в сжатых кулаках, подначивая на глупости, о которых я после пожалею. Поэтому ограничиваюсь одной-единственной - схватив свою старую куртку, сбегаю из дому, пинать сухие листья на дорожках парка и думать о случившемся.