Побег в Секвойю

Кроссан Сара

Мы оба уже достаточно взрослые, но если я смотрю на нее, всегда вижу только маленькую сестренку, как и десять лет назад: шестилетняя в желтой вязанной одежде, которой сказали, что ее мама умерла, и которая неделями прижималась ко мне. Она бы прижималась к отцу, если бы каждый день не проводил с бутылкой дома или в министерстве. После этого он никогда больше не был прежним. Он жил только ради его работы.

Я снова сажусь и смотрю на Ниам, она пронзала меня взглядом. Почему именно сейчас я должен сообщить ей, что отец

никогда не вернется домой? Почему я должен стать тем, кто разрушит ее мир?

– Скажи мне, что случилось?
– требует она.

Джад серьезно смотрит на меня.

– Я лучше оставлю вас вдвоем поговорить, - говорит он.

Ниам хмурит лоб.

– О чем?

КВИНН

Пока Беа и Джаз отдыхают, я прочесываю вокзал в поисках извергнутых, поднимаюсь по эскалатору на верхнюю платформу, слегка затопленный стеклянный зал. Из-за ярко-синего неба можно было подумать, что на улице летнее утро.

В конце зала, где свет самый яркий, громоздятся аппараты для дыхания на солнечных батареях. Проклятье, даже извергнутые искали здесь защиту.

Я склоняюсь над одним из дыхательных приборов, он похож на мини-холодильник, и включаю его. Слегка покашливая, он начинает работать и затем ровно жужжит. Я тянусь к маске на лице, чтобы попробовать аппарат. Подаваемый воздух влажный, но для дыхания подходит безупречно, у меня падает камень с сердца, который я не замечал раньше.

По крайней мере, смерть от удушья нам не грозит. Перед Беа я стараюсь держаться уверенно, но только потому, что она нуждается в этом. Она потеряла намного больше, чем я, и все равно не отступилась. Во всяком случае, не совсем.

Я снова надеваю дыхательную маску и укутываюсь глубже в отцовское пальто.

Если он надеется, что это сделает его отцом года за то, что он спасет жизнь, он ошибается. Каждый сделал бы это. В данной ситуации это было, конечно, самое малое.

И если бы он сейчас увидел меня таким, то понял бы, что одиночный побег в пустошь - не что иное, как смертная казнь. Кому я вообще пытаюсь что-то доказать? Это было ему ясно.

По крайней мере, я все еще на ногах, что нельзя сказать о Джаз, и если мы не предпримем что-нибудь в скором времени, она умрет на наших глазах, так как одни мы ничего не можем сделать с ее ногой. Если мы только сможем доставить ее живое тело в Секвойю.

Я оседаю на землю и толкаю ногой один из аппаратов для дыхания. Вероятно, я должен пойти один и привести помощь. Беа могла бы пока позаботиться о Джаз. Здесь есть воздух и вода. И более надежного убежища, чем этот вокзал, найти довольно сложно.

Это, наверное, самая бредовая идея в моей жизни, но когда я слышу крик Джаз, мне становится понятно, что ничего другого нам не остается.

БЕА

Когда я просыпаюсь

на холодном полу вокзала, я не нахожу Квинна.

– Петра, - Джаз начинает приходить в себя.

Она вскрикивает и снова оседает на полу. Я приближаюсь к ней и пододвигаю рюкзак Квинна ей под ноги, чтобы поднять их повыше и уменьшить кровотечение. Затем укладываю ее голову к себе на колени.

– Я думала, что это был кошмарный сон, - всхлипывает она снова, и в ее глазах я читаю, что боль является причиной этого.

Через несколько минут по вокзалу разносится шум.

– Квинн? Иди сюда! –зову я.

– Я слышал крик, - он ставит рядом с нами помятый аппарат для дыхания на солнечных батареях.

– Это была я, - бормочет Джаз.

Он проводит рукой по ее волосам и присаживается рядом с ней.

– Насколько ужасна рана?
– он осторожно кладет руку ей на лоб.

– Со мной все в порядке, - успокаивает она его. Ее веки порхают, и она снова погружается в бессознательное состояние.

Квинн обращается ко мне.

– Наверху лежат сотни аппаратов для дыхания. Поэтому здесь, может быть, было огромное количество Извергнутых. Но теперь нет ни одной человеческой души. С вами все будет в порядке, - он натянуто улыбается.

– О чем ты говоришь?
– я с трудом глотаю.

– Сначала выслушай меня, Беа.

– Нет, - возражаю я.

– Мы не можем тащить ее через всю страну.

– Ты хочешь уйти?

– Один из нас должен привести помощь, и я не отпущу тебя одну бродить по улицам.

Я не хочу оставаться без него. Только не опять. Вообще никогда. Я пытаюсь говорить, но слова застревают в горле, и я вынуждена закашлять. Он стучит по моей спине.

– Дай мне карту и позволь мне идти, - просит он.

– Но куда? Куда ты хочешь пойти, Квинн?
– мой голос сейчас больше похож на писк.

– Я найду Секвойю. Лагерь должен быть достаточно большим, чтобы вместить все общество, так что я не должен пропустить его. Кто-нибудь оттуда определенно сможет помочь, и тогда я вернусь. Алина должна быть там, - он понижает голос.
– Если мы оба останемся здесь, у Джаз не будет шанса.

– Должен быть другой способ, - события со всей силой обрушиваются на меня, и я начинаю плакать. Я хочу быть сильной, не знаю только как.

Он обнимает меня и прижимает к себе.

– Я вернусь. Я обещаю тебе, - говорит он.

Мои родители тоже обещали мне, но потом я больше их не видела. Он может меня обнимать. Однако я не верю ему.

– Они работают, я проверил, - говорит Квинн.

Он притаскивает еще один дыхательный прибор, нажимает кнопку, толкает его ногой, и мы вместе внимательно слушаем, как древняя штука усердно работает.

– Ты можешь взять их с собой,- я киваю, но эти устройства такие огромные, что я ни за что не смогла бы их поднять.