Побеги древа Византийского. Книга вторая. На перекрёстках двадцатого века
Шрифт:
– Знаете, Михаил Константинович, к утру обещали прислать кого-то из Наркомата. Для нас очень важно не ударить лицом в грязь.
«А, вот почему ты так волновался! – понял Михаил. – Ну что ж, тогда повоюем».
В восемь утра артиллерия обозначила мощный налёт на укрепления противника; на центральном участке наносился вспомогательный отвлекающий удар. В то же время ударный кулак из двадцати танков с пехотным батальоном прорвал слабо прикрытый фланг условного противника. В прорыв были введены два полка кавалерии, и вскоре противник был разгромлен.
Представитель Наркомата довольно пожимал руку комдиву:
– Поздравляю,
Молодой комдив, оглянувшись на стоящего позади Михаила, доложил:
– Вся заслуга в успехе целиком принадлежит командиру механизированного полка Комнину. Это он разработал план наступления.
Удивлённо посмотрев на скромно стоящего в стороне Михаила, представитель Наркомата кивнул:
– Я это отмечу в отчёте.
Через несколько дней Комнина вызвали в Наркомат обороны. В приёмной секретарь предупредил его:
– Вас примет заместитель наркома.
После недолго ожидания Михаила пригласили войти. Распахнув дверь, он увидел доброжелательно улыбающегося Тухачевского.
– Здравия желаю, товарищ заместитель наркома!
– Здравствуй, здравствуй, Михаил Константинович… Рад тебя видеть.
– И я рад вас видеть, Михаил Николаевич.
– Наслышан о твоих успехах! Да и другого, зная тебя, не ожидал. Сейчас мы усиленно переводим вновь создаваемые бронетанковые войска на бригадное построение. Так что принимай механизированную бригаду! Это мощное соединение, способное решать сложные задачи. В отделе кадров тебе всё объяснят.
– Михаил Николаевич, просьба у меня имеется…
– Какая?
– Прошу направить меня на учёбу в академию. Там сейчас открылся вечерний командный факультет для тех, кто служит в Московском округе. Мне надо подтянуть теорию бронетанковых войск.
Тухачевский написал что-то на бумаге и вручил листок Михаилу.
– Явишься в академию и отдашь это начальнику.
Они тепло распрощались.
Летом у Даши и Михаила родился ещё один сын. Назвали его Мишей.
– Забыла уже, небось, как все эти пелёнки-распашонки применяются? – шутил Михаил.
– Я-то не забыла, а вот ты – несомненно. Ну ничего, вспомнишь. Это тебе не старые времена, когда няньки были, кухарки да горничные. Нынче господ нет, одни рабы остались.
Даша, конечно, шутила, но шутка её была с горчинкой. Она так и не смогла свыкнуться с Советской властью, примириться с тем, что всё, чем жила с детства, было грубо разрушено, раздавлено тяжёлым пролетарским сапогом. Она не вступала во всякие модные, появившиеся как грибы после дождя организации, членство в которых считалось необходимым признаком лояльности и поддержки власти. Единственным светлым пятном оставалась её семья – Михаил и дети. Вся деятельность мужа рассматривалась ею только с одной точки зрения – практической пользы для семьи.
– Понянчу с удовольствием. Если, конечно, время позволит.
– Да уж, тебе позволит, – грустно заключила Даша.
Не без сомнений и долгих раздумий они с мужем решились на третьего ребёнка. Обоим было уже под сорок, да и служба и учёба Михаила в академии почти не оставляли ему свободного времени для семьи.
– Анюта поможет, – бодро заметил Михаил.
– На неё только и надежда. Не представляю, что бы я делала без её помощи.
Аннушка очень полюбила возиться с маленьким
Теперь всё время Михаила распределялось между механизированной бригадой и академией. Он с головой окунулся в новое для него, да и для всей Красной Армии, дело создания бронетанковых войск. Изменялась вся стратегия и тактика применения войск в обороне и наступлении. То, что когда-то проходили в Пажеском корпусе и отрабатывали на полях Великой войны, оказалось по большей части не пригодным в современных условиях. Требовалось создавать новые уставы и наставления, постоянно совершенствовать структуру бригады. Появились понятия массированного наступления, молниеносного глубокого прорыва и скоротечного танкового боя.
Учебных заведений, выпускающих механиков-водителей и младших командиров, практически не существовало, и приходилось создавать такую школу при бригаде, приглашая инструкторов. Таким образом, бригада на несколько месяцев превратилась в учебную. Михаил и сам кропотливо изучал материальную часть, тактико-технические характеристики танков и бронемашин, учился управлению, подмечая все нюансы, которые возникали при вождении и стрельбе с ходу.
Быстро пролетел год, и вот третий выпуск академии – всего восемь человек – празднует окончание учёбы. На торжественной части присутствовал начальник Управления по механизации и моторизации РККА, который поздравил выпускников, пожелал успешной службы и вручил дипломы.
Спустя пару дней Михаил получил вызов в Наркомат к его заместителю Грязнову.
– Скажу напрямик, для участия в совместной с немцами комиссии мы составили и подали список на подпись заместителю наркома. Михаил Николаевич просмотрел его и посоветовал включить в состав вас.
Комнин внимательно оглядел Грязнова. Слегка лысеющий человек, с лицом, словно вылепленным из камня. Они не были близко знакомы, но Михаил много слышал о его личных качествах: сильная воля, целеустремлённость, решительность, хорошие организаторские способности, забота о подчинённых. Грязнов прилагал много сил для укрепления бронетанковых частей.
– Не понимаю, о чём идёт речь, товарищ замначальника Управления.
– Меня зовут Иваном Ксенофонтовичем. Сейчас я вам всё поясню. Усаживайтесь поудобнее.
Михаил откинулся на спинку стула.
– Вам, наверное, известно, Михаил Константинович, что нами совместно с немцами организована танковая школа под Казанью под кодовым названием «Кама». Этот проект выгоден нашей стороне не менее, чем Германии, которая по Версальскому договору не имеет права организовывать бронетанковые войска. Предоставляя место для обучения немецких танкистов, мы надеемся ознакомить наших курсантов с особенностями конструкции немецких боевых машин, изучить методику их стрелковой подготовки и технологию боя и, конечно же, в совершенстве овладеть техникой вождения. Думаю, вы уже прекрасно освоили управление теми машинами, которые имеются у нас на вооружении. Итак, немцы будут обучать своих офицеров, а мы добавим в их группы своих людей. Мне доложили, что вы прекрасно владеете немецким языком. Это правда?