Поцелованная богом
Шрифт:
— Да, — кивнул Пашка. — Но я скоро вернусь.
— Работа? — продолжал допытываться Ванька.
— Нужно помочь Егору.
— Он хороший человек?
— Он мой друг. И твой тоже.
— Тогда обязательно нужно ему помочь, — согласился мальчик и повернул голову ко мне: — Спокойной ночи, Егор. Увидимся завтра.
— Спокойной ночи, — пожелал ему. — И хороших слов.
Африканец отнес сына в кровать, уложил и включил маленький ночник.
— Няню прислать? — спросил у сына.
— Что я, маленький? — обиделся Ванька. — Я сам.
— Хорошо,
Я вышел из детской, Пашка следом за мной.
— Спать можешь в гостиной, — сказал он мне в спину. — Гостевой спальни у меня нет.
— Я прямо-таки удивлен, — ехидно ответил ему.
Еще во времена нашей молодости все знали, что Африканец не отличается гостеприимством.
— Ага, — подтвердил Африканец, — я не слишком-то радушный хозяин. — Так что или гостиная, или можешь в саду прилечь в гамаке. В свою спальню не зову, ты не в моем вкусе.
— Хоть ужином-то накормишь?
— Накормлю. Пойдем, уже накрыли на стол.
Мы спустились на первый этаж. Действительно, пока были у Ваньки, слуги накрыли на стол.
— Прошу, — Пашка махнул рукой, предлагая устроиться за столом. — У меня хорошо готовят, вкусно.
Сели за стол и принялись за еду. Молча, не сговариваясь.
— Кофе предлагать не буду, — сказал Пашка, когда с ужином покончили, — а вот перекурить будет самое то. Только пойдем на воздух, в доме я не курю.
В глубине сада были развешаны гамаки, и мы удобно устроились друг напротив друга.
— У тебя не очень большой дом, — заметил, выпуская кольца дыма.
— А на кой нам с Ванькой большой дом? — удивился Африканец. — На первом этаже гостиная и кабинет, на втором наши спальни. Кухня стоит отдельно, а слуги спят в пристройке.
— Под слугами ты подразумеваешь охрану?
— Еще пару рабочих на подхвате — убрать или починить что-то.
— А готовит кто?
— Повара из Парижа выписал, — хмыкнул Африканец. — Ты что, дурной? Ванькина нянька прекрасно готовит. Ты только что ее стряпню ел. Скажешь, невкусно?
— Вкусно, — согласился искренне.
— То-то же.
— Ты давно здесь живешь?
— Три года как, — Пашка замялся, крутя в пальцах сигарету, а потом продолжил: — Год мы прожили в том доме. Я постоянно ловил себя на мысли, что жду, когда в комнату войдет Имани. Я даже чуял ее запах и слышал голос. Странное ощущение: стоишь под дверью, чувствуешь, что она там, в комнате. А входишь — и нет ее. Я вначале мог всю ночь по дому ходить, искать. Казалось, что вот-вот — и найду. Потом понял, что схожу с ума. Вроде как живу в другой реальности. Если б был один — там бы и остался. А что? Так и жил бы с ней, там. Но у меня Ванька. Если со мной что-то случится — он останется один. Конечно, деньгами я его обеспечил, считай на всю жизнь. Но никого, кроме меня, у него нет. Поэтому решил, что пора уезжать. А тут мне как раз работу предложили. И дом этот. Судан, кстати, одна из самых спокойных стран на континенте. Вот мы и перебрались. В первую же ночь здесь я окончательно осознал:
Он аккуратно затушил сигарету в стоящей рядом пепельнице и прикурил новую.
— Я слышал про тебя, — сказал он. — Но ты поступил правильно. Я бы тоже так поступил.
— А я и не жалею, — я тоже прикурил еще одну сигарету.
— Ну да, ты теперь крутой бизнесмен.
— Не завидуй.
— Стараюсь.
— Что делать будем?
— Сейчас спать пойдем, а завтра полетим в Банги, — ответил Пашка. — Будем у ЦАРских спецов подаяние клянчить.
— Как мы оружие пронесем на борт?
— Не, ты точно дурной, — радостно заявил Африканец. — На кой ляд нам стволы везти с собой? У ЦАРских спецов стволы не хуже.
— Почему ЦАРских? Они же наши.
— Наших в Африке вагон и маленькая тележка. Вот и приходится как-то их различать. В Центральной Африканской Республике — ЦАРские спецы, в Нигерии — нигерийские и так далее.
— А в Судане — Африканец?
— Ага, — Пашка поднялся из гамака. — Африканец и африканские спецы.
— Ты же один всегда работал?
— Я и сейчас один. Но группа поддержки у меня есть. Сам понимаешь, без группы иногда сложно. Вот их так и называют — африканские спецы. В смысле, мои.
Я потянулся и понял, что вставать из гамака мне лень.
— Не советую, — Пашка пошел к дому. — Если уснешь в гамаке, завтра все тело болеть будет.
Я это тоже понимал, к тому же спать в Африке на свежем воздухе без москитной сетки — себя не любить. Поэтому выбрался из гамака и пошел следом за Африканцем.
— На счет гостевой спальни я не шутил, спать будешь в гостиной на диване, — Пашка кивнул в сторону. — Нянька тебе уже постелила. Ванная по коридору, не заблудишься. И постарайся не шуметь, Ванька спить чутко. Все, отбой.
Я прошел по коридору, нашел ванную и принял душ. В голове немного шумело от усталости. Скорее машинально, чем осознанно, набрал номер Лисы. Неожиданно телефон у нее работал. Пару длинных гудков и ее голос в трубке:
— Егор, забери меня отсюда!
Связь оборвалась.
Несколько раз я пробовал заново набирать ее номер — без толку, связи опять не было. Пришлось заставить себя лечь спать. Я говорил себе, что она жива, и это самое главное. Где бы Лиса ни была, что бы с ней ни случилось, я ее найду и вытащу. Вот так, убеждая себя, что все более или менее хорошо, я провалился в сон.
А с утра пораньше меня «обрадовал» Пашка.
— А прямых рейсов в Банги нет! Полетим с пересадкой в Найроби! — заорал он, входя в гостиную.
— Долго лететь? — зевая, спросил я.
— Три часа до Найроби, полтора часы стыковка и еще три часа до Банги. И вставай пошустрее, а то на рейс опоздаем.
— А ты чего орешь? Ваньку не разбудишь? — я встал и потянулся.
— Он уже проснулся и купается в бассейне.
— Так у тебя и бассейн есть?
— А чем простой вояка из Судана хуже простого российского олигарха? — вопросом на вопрос ответил Пашка.