Поцелованная богом
Шрифт:
— Дед просил передать тебе поклон, — продолжила Лиса, с удовольствием делая глоток кофе. — М-м-м, вкусно-то как! Знаешь, каждый раз после командировки, жизнь начинает играть совершенно новыми красками.
— Знаю, — кивнул, наливая себе кофе. Потом неожиданно даже для себя спросил: — Как ты смотришь на то, чтобы устроить маленький отпуск? Мы могли бы остановиться в Найроби, например.
— А как же твоя работа? — Лиса отставила чашку и посмотрела мне в глаза.
— Еще ночью связался с
Лиса внимательно выслушала и задала следующий вопрос:
— А моя работа?
— А что с ней? Уж отдых тебе точно положен.
— Егор, ты не сердись, — она погладила меня по руке, — но что-то я сыта Африкой по горло.
— Европа? — тут же предложил я.
— Я домой хочу. В свою квартиру. Отдохнуть немного, почитать, поспать.
— Немного? А потом?
— А что потом? Все, как обычно, — она пожала плечами.
— Ты опять уедешь, черти куда? — знал, что не нужно спрашивать, но спросил.
— Если нужно будет, то уеду.
— А я?
— А что ты?
Я оторвал от нее взгляд и понял, что парни как-то незаметно покинули нас. В столовой мы сидели одни.
— Мое мнение для тебя ничего не значит? — зачем-то спросил ее.
— Рок, это моя жизнь, — она даже подобралась вся, словно готовясь к бою.
И что ей сказать? Я не находил слов. Похоже, Лиса тоже не готова была продолжить этот бесполезный разговор, потому просто перевела тему:
— Пошли билеты искать.
Мы убрали за собой посуду, и вышли из столовой. Молча.
Африканец перехватил нас по пути в комнату Лисы.
— А, вот вы где!
— Доброго утра, — вежливо улыбнулась рыжая.
— Взаимно. Ну, что летим?
— Когда? — спросил у Пашки.
— Через четыре часа.
— Так быстро? — удивилась Лиса.
— Меня сын ждет. И работа, — ответил Африканец.
— Тогда я пошла за вещами.
— Не торопись особо, — посоветовал я. — До аэропорта пару минут езды, по любому успеем.
— Пойдем, купим билеты, — предложил Пашка.
— А ты не купил еще?
— А откуда мне знать номера ваших паспортов? — удивился Африканец.
— Лиса, дай паспорт, — попросил у рыжей.
— Сейчас принесу.
Лиса отдала мне свой паспорт и ушла к себе, сообщив, что хочет еще раз принять душ. Мы вернулись к себе, покупать билеты.
— Вы поссорились, что ли? — поинтересовался Пашка между делом.
— Нет. С чего?
— Мадмуазель, — Пашка выделил это слово, — очень самостоятельная. Тебе это вряд ли нравится.
— Мне это нравится до определенного предела, — заполняя форму для покупки билетов, ответил ему.
— И предел уже наступил?
— Еще нет, но уже маячит.
— Хочешь, угадаю?
— Ну, попробуй.
— Она ни за что не бросит работу.
— Я
— Да ладно, ты понял, о чем я. Кстати, она довольно известная личность.
— Ты наводил справки? — я оторвался от компьютера.
— Оно мне надо? Кир рассказал.
— А он откуда знает?
— Ты, Рок, совсем на своих финансовых вершинах соображать перестал. Конечно, врача такого уровня наши знают. Не все, врать не буду, но очень многие.
— Вот пусть и лечит в Москве.
— Да не ершись, я тебя понимаю, — Пашка хлопнул меня по плечу. — Место бабы, пардон, женщины дома. Семья, дети, домашний уют и яблочный пирог.
— С такими взглядами тебе будет трудно найти жену, — сообщил ему.
— А мне и не нужна жена. Мне гувернантка для Ваньки нужна, кстати. Но сейчас не об этом.
— Я понял, ты меня поддерживаешь.
— Она не согласится сидеть дома.
— Я этого и не прошу. Пусть работает в Москве.
— Все с тобой понятно, — вздохнул Пашка. — Упрешься, как баран. А в итоге, что?
— Что?
— Разойдетесь, как в море корабли.
— Не знаю, — ответил прямо. — Все может быть.
Мы купили билеты и через пару часов, попрощавшись с Киром, отправились в аэропорт.
— Почему через Найроби? — спросила Лиса.
— Прямых рейсов в Хартум нет, — пояснил Пашка.
Перелет в Найроби, еще пара часов ожидания, опять самолет, и мы, наконец, в Хартуме.
— Дом, дом, милый дом, — облегченно выдохнул Африканец, едва мы вышли из самолета.
Нас встретили какие-то люди, провели через контроль и таможню к парковке. Пашке передали ключи от машины.
— Твоя? — поинтересовалась Лиса, устраиваясь на заднем сиденье.
— Моя дома, эту одолжили, — пояснил Пашка.
— Ты здесь какая-то большая шишка?
— Рок, я потрясен. Ты до сих пор не объяснил своей женщине, кто я такой?
— А кто ты такой?
— Я не Негоро, — по-злодейски оскалился Африканец, — я Себастьян Перейра, торговец черным золотом.
— О боже, куда я попала.
Ванька выбежал из дома, как только мы въехали на территорию.
— Папа!
Африканец подхватил сына на руки.
— Мулат? — удивилась Лиса.
— Тебя это смущает? — тихо спросил я.
— Нисколько. Просто я не знала, что его мать африканка.
— Его мать умерла, давно.
— Не бойся, я не буду спрашивать ни у отца, ни у сына, — проницательно заверила рыжая.
Ванька оторвался от отца и подошел к нам.
— Здравствуйте, — вежливо поздоровался с нами и обратился ко мне: — Егор, это твоя жена?
— Привет, — Лиса по-взрослому протянула ему руку. — Я Лиза.
— Это твоя жена? — упрямо повторил мальчишка.