Поцелуй Валькирии. Школьные годы Кэтрин Реддл
Шрифт:
– А голову не мешало бы вымыть, - голос Кэт вернул меня в реальность.
– Вы напрашиваетесь на отработку, Кэтрин? Я сам знаю, когда мне мыть голову, - не выпуская ее из объятий, я улыбнулся. Она права, не мешало бы… Но сказано это было ласково, а мне нужно как-то оправдать свои встречи с ней. Отработка – один из способов сделать это. Точнее, лжеотработка. – Во втором семестре, две недели. В шесть вечера…
– Могу и попозже… Но вредный же ты! Почему так мало?!
– Я найду к чему потом придраться, - усмехнулся я.
– И ты ничего не хочешь мне сказать? –
– Хочу… Но не уверен, что это своевременно.
– Твои действия уже говорят красноречиво… - теплый взгляд карих глаз. Я даже не помнил, были ли в моей жизни подобные моменты.
– Тогда скажу… - она хотела это услышать, я пересилил внезапное волнение – я в любви не признавался еще никогда, несмотря на свой возраст, - я… Я люблю тебя… - это произнеслось как-то само собой, подсознательно. Может быть, говорить о любви еще и рано, но она действительно значила для меня что-то светлое. Что-то, что можно было назвать влюбленностью. И…
– Не продолжай, - прошептали нежные губки, – это все, что я хотела услышать, и я могу не отвечать, ты и так все знаешь…
– Знаю. Когда тебя отпустить? Нам нельзя уходить отсюда вместе. Могут неправильно понять, - сильнее прижал я ее к себе.
– Когда будет часов семь, я скажу, что ночевала у Люпина… Вечером на отработку во сколько?
– В семь, я увеличу ее на час.
– Вредина! Мне уроки надо делать!
– подхватив ее на руки, я вздохнул. Она моя студентка, но я, тем не менее, был сейчас счастлив…
– Возьми учебники с собой, я помогу. Тем более что от завтрашнего сочинения по Зельям я тебя освобождаю.
– Ммм, поблажки? А говоришь, любимчиков нет среди учеников.
– Любимчиков нет. А любимая есть… Но спать! Тебе завтра учиться. А мне учить… - отправив ее в постель, я до утра думал о том, что, наверно, это неправильно…
========== Сбежавший узник Азкабана (Кэтрин), Несостоявшаяся игра (Снейп), “Ловушка” по собственной вине” (Кэтрин) ==========
От третьего лица
Черный пес оглянулся на темное мрачное здание, оставшееся позади. В его голове мелькали отрывки прошлой, свободной жизни – Джеймс, Лили… Крестины и первый день рождения Гарри. Розалина Реддл, которая всегда тепло ко всем ним относилась… Кэтти, последний раз навещавшая его полтора года назад. Но в воспоминаниях она была маленькая, девятилетняя…
Сириус Блэк оглянулся в последний раз и зашел в воду. Собачьи лапы отчаянно боролись с течением, с холодной толщей воды, он отплывал за зону запрета на вольную трансгрессию. Потом он станет человеком и трансгрессирует в Годрикову Впадину. Он не боялся утонуть, он просто не мог погибнуть в тот день, когда наконец обрел свободу…
Кэтрин
С той ночи, когда я проснулась в комнате Снейпа, прошло две недели. За это время я привыкла к тому, что приходя на «отработку» в семь вечера, уходила не позже десяти. Но теперь вместо работы я делала уроки – те, что по той или иной причине не успевала сделать до ужина. И потом мы разговаривали. За это время я узнала о Северусе многое, о его детстве, учебе в школе. Оказалось, что он не чистокровный волшебник – его отец был маглом. Как и у моего папы. Иногда мне казалось, что ни с кем Северус так не откровенничал, как со мной. Я узнала, что его родители часто ругались, что он с нежеланием ехал домой на каникулы. И единственным светлым пятном его
Я знала, что на третьем курсе он едва не стал жертвой Римуса. И в какой-то степени это объяснило мне его неприязнь к Мародерам. Но я твердо решила помирить его с Римусом, хотя тот дулся и на меня – я сказала, что ночевала в ту ночь у него, до него как-то дошел этот слух. Но и Рему я не сказала правды о месте своей ночевки, что его сильно обидело.
– Принц-полукровка! – я подошла к двери личных апартаментов Сева, произнесла пароль. Дверь открылась, я прошла внутрь и закрыла дверь. Теперь я знала пароль, могла зайти сюда в любой момент… На столе лежал свежий номер «Пророка», хозяина комнаты не было, я из любопытства посмотрела на газету. На обложке было черно-белое фото. При взгляде на него я с силой впилась пальцами в спинку стула – в усталом и измученном человеке на колдографии я узнала Сириуса Блэка. Крестного отца Гарри, заключенного в Азкабан за предательство Лили и Джеймса, помощь Темной Леди и убийство более десяти человек при свидетелях-маглах. Я видела его последний раз года полтора назад – отец взял меня с собой в Азкабан. Не просто так, конечно, как валькирию. И впечатление осталось не лучшим – Сириус казался полусумасшедшим, очень замученным. И его охраняли особенно строго. Но подпись под его снимком гласила, что этот «особо опасный преступник» сбежал из тюрьмы. Этого еще никому не удавалось сделать. А ему удалось…
– Бродяга, как же ты смог? Сириус… - я осознала, что по щекам катятся слезы радости. Я никогда не верила в его виновность, я чувствовала, что Сириус не мог предать Джеймса и Лили, не мог. – Какой же ты молодец, Бродяга!
– Уже в курсе? – услышала я за спиной голос Сева. И обернулась к нему. – Этот молодец убил два десятка человек почти. Думаешь, снова не убьет?
– Он не убивал! Я не верю в это, я знала Сириуса, я знала Джеймса. Он не мог предать лучшего друга! – я вновь посмотрела на газету. Сбежал, все же сбежал…
– Твое право думать как хочешь… Но я бы не верил так слепо… Однако нам надо идти, нас звал Дамблдор. Я просто знаю, где тебя можно найти в это время. Идем, - Северус приобнял меня за плечи, отворачивая от стола и выводя из комнаты. Через десять минут мы уже были у Дамблдора, там же находились и Гарри с Римусом. Северус демонстративно отвернулся от Люпина, но улыбнулся мне уголками губ.
“Все равно я их примирю, они оба мне очень дороги!”
– Я нашел мисс Реддл. Так что вы хотели нам рассказать, профессор? – для всего замка я была по-прежнему его ученица. Но если бы кто-то знал, почему с отработки я прихожу такой счастливой… Нельзя, я еще несовершеннолетняя, достанется обоим. Однако каждый день после обеда я стремилась ускорить бег времени, с трудом от этого удерживаясь, лишь бы быстрее пробило семь – тайные свидания приносили радость… Каждый поцелуй запоминался так, словно первый. А я должна была терпеливо ждать следующего вечера.
Профессор Дамблдор рассказал о побеге Блэка, о том, что нам надлежит помогать Гарри. И мы все должны быть предельно осторожны. Но директор, как и я, считал, что опасность кроется не в Сириусе… А в Питере Петтигрю.
Римус и Сев были оба уверены в том, что Петтигрю погиб. Но у меня было стойкое чувство, что это не так.
– Значит, меня может убить мой собственный крестный? – вздохнул Гарри. Я обняла брата, потрепала по вечно взъерошенной макушке и улыбнулась ему.