Поцелуй Валькирии. Школьные годы Кэтрин Реддл

Астромерия

– Да слезь ты с меня, раздавишь сейчас! С мягкой посадкой, кстати! – Гарри, однако, не в силах был встать. Еще бы, три десятка метров, пусть и медленно. Его счастье, если цел. – Заберите его кто-нибудь!

– Может, заклинание Левитации? – предложил Флитвик.

– Не думаю, на мальчике столько заклятий сейчас, что лучше на руках, - серьезно ответил Дамблдор. – Все в порядке, профессор МакГонагалл, уведите своих учеников, вы тоже, профессор Стебль. Старосты Слизерина, отведите свой курс в здание, Гарри в порядке, он жив. – Командовал директор, приказы исполнялись. Трайорти, староста школы от Слизерина, вместе с помощниками,

уводил студентов, Кэт все еще безуспешно пыталась выползти из-под Гарри. – Рубеус, приведи к мадам Помфри кого-нибудь из студентов Гриффиндора и еще найди Минерву. Северус, ваша задача - транспортировать Гарри.

– Я не хочу, чтобы он меня нес… Я сам дойду! – запротестовал Поттер. И получил подзатыльник от сестры.

– А я всю жизнь мечтал носить вас на руках, Поттер! Спал и видел! Мечты сбываются, - хмыкнул я, поднимая мальчишку. Кэт права, тяжелый. Как он ее не раздавил только?

– Ну наконец-то… - Кэтрин поднялась на ноги, заметно хромая. И последовала за нами. В больничном крыле она запела, причем чем дольше лилась песня, тем здоровее становился вид Гарри. Но все не вечно, Кэт умолкла, заявив, что иначе Гарри может попасть под власть ее чар. Мадам Помфри оставила Поттера до вечера воскресенья, с ним осталась Грейнджер. А Кэт выхромала из палаты, села на подоконник и поджала ногу, на которую сильнее всего упал Гарри.

– Вот что за дар? Ему хорошо, а мне больно, - поджала она губки. – И сама себя лечить не могу. Надо отцу все высказать, какого боггарта дементоры на учеников нападают?

– А почему он так отреагировал? Он ведь потерял сознание и упал с метлы, да?

– Да, судя по его рассказу, – она говорила с ним наедине минут пятнадцать, – он увидел черную собаку на трибуне и налетел дементор. А Гарри с детства при них теряет сознание. Я с трудом подобрала заклинание, чтобы он очнулся, и не успела отойти…

– Зато смягчила ему удар, думаю. Он сильно тяжелый?

– Да нет… Но ногу мне вывихнул, похоже. Ходить могу, но больно. А мадам Помфри беспокоить не хочу. Мне интересно, что там от его метлы осталось… Он за «Молнию» меня удавит…

– Еще не нашли ее. Но пусть спасибо скажет, что ты ему помогла. И что он жив вообще… Ему врач пропишет похоже половину видов имеющихся у меня лекарств. Ушибся сильно… А насчет ноги, - пару минут подумал я, вспоминая свой ассортимент зелий.
– Пошли, выделю обезболивающее. Идем, идем… - подставив ей руку, я отвел Кэт в подземелья, помог перевязать ушиб на ноге, довел до гостиной и отпустил.

Но через полчаса, возвращаясь из больничного крыла, куда перенес лекарства для Поттера, увидел Кэтрин, шипевшую на Малфоя.

– Еще слово, и тебя из школы вышвырнут со скоростью магловской ракеты, понял? Сам полетай с тридцати метров, потом посмотрим… И не смей называть мою маму грязнокровкой!

– Но если это так… Она, наверно, была, как ты, зануда. И к тому же грязнокровка! – я ненавидел это слово. С пятого курса… С той ссоры с Лили…

– Минус пятьдесят очков Слизерин, два вечера отработки, мистер Малфой, и выговор по факультету. Моим личным указом. Никогда не произносите в Хогвартсе при свидетелях подобные слова. А вам я советовал бы идти отдохнуть, мисс Реддл. Через несколько часов мне и директору нужно ваше присутствие. – Это правда, Дамблдор просил нас прийти вечером. Как раз нога Кэт отойдет.

В тот раз все обошлось, но кто знал,

не упадет ли Поттер еще откуда-нибудь еще раз?

“И не факт, что я или Альбус будем рядом. Но черный пес… Неужто Блэк? Так близко к школе? Нет, невозможно, но если так, если он напугал Гарри и заставил его упасть, значит, он все же предатель. И он виновен в том, за что сидел…”.

Кэтрин

– Ну как ты? – я присела на край кровати Гарри, когда Северус уложил его и оставил на попечение мадам Помфри. Петь на поле мне не хотелось - я не афиширую, что я валькирия. Засветилась, конечно, с мантией, но тем не менее это удалось замять. А вот песню так просто не замнешь…

– Ничего. Болит все ужасно… Я с какой высоты упал-то?

– Метров тридцать, профессор Дамблдор замедлил твое падение, я привела в чувство, - врач ушла в комнатку с лекарствами. – Почему ты упал?

– Увидел на трибуне черную собаку, отвлекся. А потом прилетел дементор, ну и сама понимаешь…

– Как выглядела собака? – по описанию Гарри это был Сириус. Но я не верила, что Блэк специально пугал Гарри, может, просто хотел на него посмотреть.

– Ты б дяде Тому сказала, что я в больницу попал. Может, уберет этих стражников с Хогвартса, - предложил Гарри. – А то еще на кого-нибудь нападут.

– Не волнуйся, я поговорю с ним. Давай спою? Больно не будет. Но тут еще полежишь, - вернулся Сев вместе с Дамблдором, мадам Помфри принесла лекарства. Я отошла к окну и тихо запела Песню валькирии, Гарри стало лучше. С ним осталась Гермиона, Рон обещал принести из Хогсмида – визит туда будет завтра – много сладостей, и мадам Помфри выгнала нас всех, кроме Герми. Сев проводил меня в подземелья, помог наложить обезболивающие зелья, в виде повязки-компресса, довел до гостиной.

– Чистая кровь!
– портрет открыл проход, я зашла в гостиную факультета и увидела Малфоя, громко вещавшего:

– А вообще классно он с метлы летел. Жалко, что не в грязь упал. На форме Реддл грязь совсем плохо смотрится, на слизеринской мантии… Вот бы еще раз увидеть эту сцену…

– Малфой, закрой рот! – предупреждающе заметила я. Он меня вообще раздражает, а сейчас я и так не в настроении.

– О, пришла сестричка от братика! Ты что ж его защищаешь так, грязнокровкиного сыночка? – Кребб и Гойл дружно хихикнули, Панси Паркинсон, подружка Малфоя, улыбнулась. – А, точно, ты ж сама дочь грязнокровки. Повезло ж вам с мамами! Как тебя только взяли на Слизерин-то с такой матерью?
– он еще какое-то время продолжал выступать в наш с Гарри адрес, невзирая на мои попытки заткнуть его мирным образом. В конечном итоге мне это надоело.

– Так, а ну-ка выйдем, Малфой, - я вывела его в коридор, где спесь этого отпрыска Люциуса Малфоя чуть убавилась. Он понимал прекрасно, что я сильнее, старше и я староста, - минус двадцать очков Слизерин, и закрой свой рот, пока я его не заткнула.

– А твой брат сам виноват, опозорился на всю школу… Дементора он увидел, ой страсти! – картинно закатил глаза блондинистый паразит.

– Еще слово, и тебя из школы вышвырнут со скоростью магловской ракеты, понял? Сам полетай с тридцати метров, потом посмотрим… И не смей называть мою маму грязнокровкой!
– не выдержала я. Хотелось влепить ему пощечину, но вот этого делать мне, увы, нельзя… Валькирия просто не имеет на это морального права, а я все-таки валькирия.