Почёт ли – смерти приговор на Земле?
Шрифт:
Свободу в чувствах смерти лишь – ты высыпал игру
Под каждый берег этой тьмы и сам её – пронял,
Внутри оставшись от меня – такой же головой,
Где не был ты игрой менял и просьбой под собой.
Хранил искусственную лень, тягая меч с плеча,
То нищий – поздно видит речь и почерк от ума,
Который смертью воли слёз сегодня – заходил,
Он был суровым миром скал и этим не опал.
За серой пеленой миров – ты нищий
Исходишь в мире в пользе благ, а роскошью один,
Ты вышиваешь неба круг и стелется волна,
Как удивления смерть и рок – внутри её игра.
Спасибо, жил на том ответ и месяцем под клич -
Ты был ему в уме не рад – испытывать приличие,
То страсть внутри горит одной, увесистой главой
И поднимает рок внутри, шагая вместе с той
Иллюзией – быть смертью вниз, а может сгоряча
Иметь просторный ветер лиц и этим облачать
Свою систему гордой тьмы – внутри её одной
Способности взрастить тот нищий воздух – рой.
Приемлем в позе от любви и роет страсть коню -
Твой берег мира от идей, коль скоро я храню
Искусство смерти в нищей тьме – сегодня и одна
Осталась жить в природном сне – навечно влюблена.
Исхожий ритм в прохладе лет – слетается внутри,
Мы подобрели, что возник он снова – впереди
И час за два спадает в нём, как сожжённый костёр,
Куда сегодня мы идём и смертью видим этот сон.
Потухший с вечера фитиль
Помаркой, незамеченной в стихе
Искусство ходит, словно шевелит
Потухший номер счастья и огни
За этим миром впавшего безумия.
Куда спустились встречами – они,
Где были сказаны на дне прямого чуда
От вечности, в которой не понять
Искусство мира в новом фитиле?
Ты взял его остановившийся пригиб
И долго мучил слёзами – о чувства,
Но радость схожа прозе о любви,
В великодушии всему уму – дороже.
Искать внутри потерянной красы
Тот летний дождь из мухи – постоянно,
Так странно думать, что нелёгок ты,
Щадящий позу в кресле для ума.
Пока дородна в ситцевом пальто -
Примета ночью – выживать пространство,
Ты ищешь чуткий слова разговор,
Что на фитиль приличествуешь – вновь.
Так вязок с вечера его огонь, молча,
Он дрожью слов поговорит о людях,
Где бездна ходит в ситцевом пальто,
Рисуя нам открытки для потомков.
Чужое
Нелепо видит всходы о попутном,
Привычном мире краденой души -
Там, где осталось только ей – летать.
Или парить под снежные блага -
Куда – то роскошью из этого довольства,
Где не был ты – тем принятым к ручью
Фантома смерти – в сердце для других.
Очнувшись – скажешь, будто бы сочту,
Что твой поэт оставил эту смерть,
Он говорит о прошлом – в день беды
И только поворачивает правду,
О свой фитиль – в приличных образах,
Играя этой формой в слог умов,
Где не был ты готов убрать вину,
Над только что приправленной – ему
Приметой думать, а потом летать,
Куда ты не хотел убрать из тьмы
Природу вздоха, потухая миром
И видели вороны этим вдаль – твою
Заблудшую систему мира вдоха,
Не ей – ты так заправил речь для снов,
Что завтра будет твой фитиль – готов
И жив для долгой встречи – под игрой.
Для летней просьбы, думая со мной
Ты очищаешь свод простора благородства,
Нуждаешься в излишней простоте
Над ношей, не показанной за сходство.
А твой покойный стыд – вертел умом,
Он жёг фитиль и думая сам – вышел
В одну из истин зла – потухших стен
И там её вину от всех очистил.
Как с вечера, помаркой на стихе
Ты обещал узнать прорехи и дела,
Но этим твой поэт – идёт до тла
В такую же природу светлых лет.
Он держит свод огня и дым – в ответ,
Меняя всполох численного взгляда,
За этим обществом, в которое влюблён
И ждёт ему той вечности – усладу.
Прожив свой номер высшей суеты -
Фитиль от губ дыхания – погиб,
Он вышел в вечер спрошенной любви,
Как стал внутри – одним из просторечий,
Искать и жить его проблемой грёз,
Где дух поэта выжимает – слово
От ясности, в которой тот живёт -
Искусством смысла – в вечности свобод.
Неправда для тоски
Уязвляешь, плывя за рекой
Непрочтённо, но также тоской
Разувешанной в пользе любви,
От того, что идут корабли
К одномыслью и томно мычат,
Им мы думать, кричать не даём,
Только в позу от хохота – ждём,
Что неправда взойдёт от тоски.