Почти идеальная жизнь
Шрифт:
Эди пожала плечами.
– Ни то, ни другое. Просто правда.
Джудит обняла Эди одной рукой, и они вышли из кафе и нашли такси до дома. Эди смотрела, как мимо проплывает город: огни, двери, машины, бары – все спешили по своим делам в городе, который никогда не спит.
Может быть, это все-таки не ее место. Может, она промахнулась, думая, что сможет претендовать на этот город и называть его своим. Что дает ей право претендовать на что-то или кого-то? У нее нет Мака, у нее нет Грэма. У нее есть только она
– И кто это будет? – Джудит откинула голову назад, в голосе слышалась полночная усталость. – Мак или Грэм?
В темноте салона по лицу Джудит и ее кудрявым рыжим волосам проплывали тени.
– Обязательно должен быть только один из них?
– Вовсе нет.
Эди отвернулась обратно к окну.
– Неправильно хотеть, чтобы кто-то боролся за меня? Я не имею в виду драться. Просто хотеть меня – хотеть нас – достаточно сильно, чтобы сделать что-то ради этого. Быть откровенным и честным и поставить все на кон.
Джудит долго молчала.
– Не думаю, что неправильно хотеть этого. Просто нельзя терять себя в этом. Не забывай о том, чего хочешь ты.
– Что, если я не знаю, чего хочу?
Джудит сжала ладонь Эди.
– Ты выяснишь. Как-нибудь.
Эди опустила стекло до самого низа, и Джудит сделала то же самое. Девушки высунули руки из окон, впуская теплый ветер и проветривая нью-йоркский вечер.
Глава 34
Наши дни
Эди казалось, что она уже несколько дней стоит перед маленьким желтым домом. Она очень давно не была здесь, но до сих пор знала дорогу наизусть: по ландшафтному шоссе 98, мимо «Гранд Отеля», мимо поворота к теннисному клубу. Сразу за толстой сосной с насечкой на уровне колена стояла табличка с написанным от руки названием «Кастинг Офф», хотя буквы давно выцвели. Подъездную дорожку почти не было видно из-за зарослей, но Эди все равно повернула, будучи уверенной, что находится в нужном месте.
Уже несколько недель дома она по большей части делала все на автомате: клала вафли в тостер, делала сэндвичи, поджаривала мясо для спагетти. Вытирала столешницы, проверяла уроки. Душ, спать, повторить. Она действовала вполсилы с того момента, как все началось, пытаясь оградить детей, чтобы не видели всего, что обнаружилось, или разрушилось, между ними. Снаружи она, наверное, казалась обычной, но внутри походила на засохший лист. Еще один порыв ветра – и ее унесет окончательно. Но надо было принимать решения – насчет жизни, насчет работы, насчет будущего. И она продолжала добывать информацию, необходимую, чтобы проложить курс.
Она взбежала по лестнице, перешагивая через ступеньку, постучала в дверь и прислушалась в ожидании шагов. Но вместо этого
Эди еще мгновение понаблюдала за ними, потом открыла дверь на застекленную веранду и села в одно из кресел-качалок. Подлокотники были гладкими от времени и прикосновений, а на сиденье лежала тонкая подушка в цветочек. Эди сидела, медленно раскачиваясь, пока Грэм не послал мяч в сторону дома. Пес выскочил из воды, встряхнулся и побежал по причалу.
Пес нашел ее первым. Держа мячик в зубах, он носом открыл сетчатую дверь, бросил мячик у Эди в ногах и тяжело дышал, улыбаясь, пока она не погладила его по голове.
– Саймон! – крикнул Грэм, идя по причалу. – Ты куда делся, мальчик?
Он отряхивал песок и землю с ног и еще не заметил Эди. Она разглядывала его из уединения своего укрытия.
Наконец он поднял голову и встретился с ней глазами. На лице промелькнуло замешательство, потом улыбка. Он открыл дверь, и Саймон повернул морду к хозяину.
– Ты окажешься вся в слюнях, если не будешь осторожной, – сказал Грэм. – Чем счастливее он становится, тем больше слюней. – Он поднял мокрый мяч и бросил его за дверь, после чего вытер ладони о шорты. – А гости делают его очень счастливым. – Эди почесала Саймона за ухом, и из его пасти потекла длинная, вязкая слюна. – Видишь, о чем я? – Грэм шлепнул пса по заду. – Саймон. Отойди от нее. – Саймон встал, попятился и сел у ног Грэма. Грэм почесал ему голову, однако не спускал глаз с Эди. – Я забыл про встречу?
Она покачала головой.
– Никаких встреч.
– Ладно. – Он подождал объяснения и, не дождавшись, снова почесал Саймона. – Что ж. – Он опустил глаза на свою мокрую одежду. – Если не возражаешь, пойду переоденусь. Я ненадолго. Будь как дома.
Войдя, он оставил дверь дома открытой.
Через сетчатую дверь было слышно, как он ходит по дому, из кухни в комнату, потом дальше, где располагались две маленькие спальни. Саймон охранял дверь, поворачивая голову от двери к Эди, словно не зная точно, за кем ему следить.
Через несколько минут Грэм вернулся на веранду в чистых изношенных шортах цвета хаки и рубашке с коротким рукавом. Его темные волосы были мокрыми, и Эди разглядела на них следы расчески. Он сел в кресло-качалку рядом с ней и положил щиколотку одной ноги на колено другой. Саймон положил морду на бедро Грэма.
Эди откинула голову на спинку кресла. Прошло какое-то время, прежде чем они заговорили.
– Дома все хорошо?
– Кэт написала Маку письмо. – Она почувствовала, как Грэм повернулся и уставился на нее. – Она его не отправила. Его нашла Райли и отдала Маку в первый день, когда приехала сюда.