Почти любовь
Шрифт:
– Я против, – отрезаю резким тоном. – Опеку над ребенком из дома малютки тоже не рассматриваем.
– Почему? – никак не угомонится Варя. Сделав тяжелый вдох, я залпом выпиваю содержимое фужера. Вытерев губы тыльной стороной ладони, устремляю на подругу тяжелый пронизывающий взгляд, от которого она непроизвольно ежится.
– Потому что ребенок – это не временная игрушка, Варя.
– Что ты такое говоришь… – обескураженно бормочет она, глядя на меня с недоверием. – Ты же не вылезала из приютов и детских больниц, когда…
– Я могу не успеть его воспитать даже до школьного
Узел в груди и удушающая тяжесть резко отпускают. Оказывается, говорить правду не так уж и страшно. Мне впервые за много месяцев становится легко и свободно. Застыв в изумлении, Варя замолкает. Шок на ее лице постепенно сменяется понимаем и сочувствием.
– Надеюсь, ты не будешь об этом болтать? Никто, кроме Кравцова и наших родителей, не в курсе. Хотя еще Виктор знает и Сашкина бывшая… – поморщившись, нехотя вспоминаю омерзительно-красивую прилипалу Майю.
Я не раз говорила Кравцову, что мне на нее плевать, но в последнее время она стала раздражающим фактором в наших отношениях. В свой позапрошлый приезд мама по секрету рассказала, что Майя – очень частый гость в доме четы Кравцовых, а Саша редко, но навещает родителей. Мысль о том, что они могут случайно или не совсем случайно там пересечься, мне, мягко говоря, неприятна. Секрет я конечно же сохранить не смогла и не совсем тактично высказала свое недовольство Саше. А этот сукин сын даже бровью не повел, заявив, что дважды натыкался в своем отчем доме на бывшую жену. «Если тебя что-то напрягает, Лесь, в следующий раз поехали со мной. Никто тебя там не съест.» – выдал он как ни в чем не бывало.
– Ты чем-то больна? – напоминает о себе Варя. Господи, она меня сегодня доконает.
– Я с семи лет больна, Варь, – бесстрастно отвечаю на заданный вопрос. – Сначала с лейкозом боролась, потом с раком яичников. Саша меня, кстати, и оперировал. Сейчас все нормально. Я больше года в ремиссии.
– Какой ужас, – Варвара прижимает пальцы к губам. В глазах потрясение. Я невозмутимо улыбаюсь, погладив ее по плечу.
– Ничего ужасного. Я не умираю, Варь, – оптимистично успокаиваю подругу. – Но могу. В любой момент. Поэтому дети для нас табуированная тема.
– Мне так жаль, – искренне бормочет Варя, бросаясь ко мне с объятиями. – Я такая дура. Всякой ерунды тебе наговорила. Прости меня. Почему ты раньше мне не призналась?
– Жалости твоей не хотела. Да и не только твоей. Саша тоже ничего не знал, пока меня к нему в клинику не доставили.
– Боже, как же он тебя любит. Бедная ты моя, – проникнувшись до слез, всхлипывает Варя.
– Ну, хватит. Не оплакивай меня раньше времени, – мягко высвободившись, встаю с дивана и легкой походкой направляюсь в кухонную зону. – Еще шампанского? – взяв из бара бутылку, с улыбкой разворачиваюсь к Варе. Она согласно кивает, шмыгая носом и смахивая ладонями слезы.
– Напьемся и в клуб? – через силу улыбнувшись, спрашивает Варвара.
– В поселке клуба нет, но можем такси взять, – пожимаю плечами я, возвращаясь на диван.
– Серьёзно?
– А кто мне запретит? – откупоривая бутылку, заговорщически подмигиваю подруге.
– Кстати, забыла самое главное сказать, – загадочно сверкнув глазами, плутовато начинает Варя. – Я в поезде в одном вагоне с Виком ехала. Выглядит потрясно, возмужал, похорошел. О тебе всю дорогу спрашивал, привет передавал, жаловался, что ты его жестко игноришь, на звонки и сообщения не отвечаешь.
– А он что в Питере забыл? – нахмурившись, уточняю я.
– Не знаю, может, на благотворительное мероприятие какое-нибудь приехал. Я не успела спросить. – пожимает плечами Варя. – Но тебя он точно не забыл, – добавляет с хитрой улыбкой. – Роковая ты женщина, Леська. Такие мужики из-за тебя голову теряют.
Я отвожу взгляд в сторону, ощутив резкий укол в сердце. Еще одно болезненное воспоминание сводит на нет весь позитивный настрой.
– Я что-то не то сказала? – недоумевающе интересуется Варя, почувствовав произошедшую во мне перемену.
– Нет, – отрицательно трясу головой, хватаясь за свой бокал. – Все в порядке, Варь, – жадно пью, безуспешно прогоняя возникший перед глазами призрак мужчины, потерявшего не только голову, но и рассудок, и волю к жизни. Я все еще себя не простила и вряд ли когда-то смогу. И хотя мы никогда не говорим с мужем о Вадике, я знаю, что он тоже помнит. И его друзья, с которыми он не общается со дня нашей свадьбы. Как я и предполагала, они восприняли нашу поездку в Мексику, как предательство памяти Вадима, не говоря уже о том, что в его смерти заочно обвинили меня. Саша не стал ничего доказывать и никого переубеждать, а принял ситуацию так, как есть. Понятия не имею, как он держится, учитывая, что с Олегом они работают в одной больнице.
– Ты из-за Вадика напряглась? – с опозданием доходит до Вари. – Лесь, у него с головой была беда. У многих умников с кукушкой проблемы от перенапряга мозговой деятельности. Ты-то тут причем? Я тебе, между прочим, еще после того его фокуса с отравлением говорила: рви сейчас, потом хуже будет, но нет, ты снова благотворительницу включила. А он и рад стараться, присосался, как клещ. Такие люди всегда ищут объект для своих страданий. Не ты, так другая.
– Давай не будем о нем. Ладно? О мертвых или хорошо, или никак, – тихо говорю я. Варя открывает рот, собираясь что-то сказать, но ее перебивает телефонный звонок. Взглянув на экран, она аж подпрыгивает от возбуждения.
– Леська, это Вик, – сообщает, сияя улыбкой. – Что мне ему сказать? Он же явно не мне звонит.
– Ты зачем ему свой номер дала? – укоризненно шикаю на безбашеную подружку. – Совсем спятила?
– Почему это спятила? Такой клевый парень пропадает. Тебе не нужен, так я не прочь с ним замутить. Я девушка свободная, – легкомысленно хохочет Варвара и, вскочив с дивана, подносит телефон к уху.
– Не смей! – кричу я, кинувшись за подругой, но та резво проскальзывает в сторону и отвечает на звонок. Покрутив пальцем у виска, я обреченно падаю в кресло, грозно наблюдая за сумасшедшей подружкой, жизнерадостно гарцующей по гостиной.