Почти полный список наихудших кошмаров
Шрифт:
– Хватит позориться. Я не стану участвовать в этом балагане. Прошу тебя, перестань уже петь эту дурацкую песню.
– Перестану, если ты составишь мне компанию.
– Мимо нас проезжают люди – они увидят меня.
– Нет. Они увидят «женщину с зонтиком, обращенную влево» [37] . Только их это не волнует.
– Меня волнует.
– Ты слишком часто волнуешься. По поводу многих вещей.
– Странный ты человек, – заключила Эстер, а про себя решила, что он прав. Глядя на
37
Имеется в виду картина Клода Моне.
– Не буду. Обещаю.
После этого она принялась исполнять ковбойский танец, которому еще в детстве ее научила бабушка.
Эстер точно поняла, когда Джона нарушил свое обещание – в это мгновение он повалился лицом на асфальт, как любил делать, если она, по его мнению, выглядела особенно нелепо. – Ты танцуешь как Элейн из «Сайнфелда» [38] , – выдавил он минуту спустя, после того как сумел заговорить сквозь смех.
– Ненавижу тебя, – буркнула Эстер, но танцевать не перестала.
38
«Сайнфелд» – американский телесериал в жанре комедии положений, транслировавшийся с 1989 по 1998 годы.
Джона тоже некоторое время не останавливался, а потом взял ее за руку, прокрутил на месте и притянул к себе, так что они оказались лицом к лицу, как в вальсе. Он тихонько напевал себе под нос, пока они медленно переступали с ноги на ногу, соприкоснувшись головами. Эстер нравилось чувствовать его рядом. Нравился пробуждавшийся в животе трепет, похожий на стаю встрепенувшихся оранжевых бабочек.
И в этом, разумеется, заключалась проблема.
Эстер положила руку ему на грудь и нежно оттолкнула.
– Я не могу, – тихо произнесла она, не в силах на него взглянуть. В ее сердце происходило нечто странное – причиняющее боль.
– Почему?
– Потому что… – Почему? Причин была масса. Потому что она недостаточно хороша. Потому что часть ее внутри прогнила, сломалась и была недостойна любви. Потому что в конце концов Джона об этом узнает, а зачем что-то начинать, если конец все равно неизбежен? Потому что однажды он уже ушел, и в этом было мало приятного; восьмилетки могут быть теми еще засранцами – травля, которую она перенесла за время его отсутствия, оставила глубокий след в ее душе. Какова бы ни была причина, она больше не могла вручить другому человеку такую власть над собой.
Эстер хотела все это сказать Джоне, но в попытке облечь мысли в слова возникла ошибка, и ей удалось выдавить из себя лишь:
– Потому что просто не могу, ясно? – Иногда лучше не получать желаемое. Иногда лучше не трогать красивую вещь из страха ее разбить.
– Ясно, – прошептал Джона, погладил ее щеку большим пальцем, но больше ничего не сказал: нельзя заставить кого-то любить против его воли.
Сквозившая
– Милая Кэролайн, пам-пам-пам, – пропели они вместе, на этот раз гораздо тише, потому что это были практически единственные известные им слова. – Столь хорошо еще не было никогда.
20
8/50: Вождение автомобиля
– Значит, ты никогда не водила автомобиль? – спросил Джона.
Эстер сидела на месте водителя в машине Холланда Смоллвуда, в уродливом «универсале» 1980-х годов тыквенного цвета, и отказывалась заводить мотор, поскольку ей не хотелось а) погибнуть самой и б) быть убитой отцом Джоны.
– Пробовала как-то раз, но у меня случился приступ паники, поэтому я занесла этот пункт в свой список и больше никогда к нему не возвращалась.
– Позволь уточнить: как только у тебя появляется шанс потерпеть неудачу, ты решаешь больше никогда этого не делать?
– Именно. И от мысли, что я ни разу не потерпела неудачу, мне становится очень-очень хорошо. Идеальное психологическое здоровье. Я – гений.
– Сегодня научишься, – заверил ее Джона и кивнул на рычаг переключения скоростей. – Холланд ездит на механике.
– У меня не получится.
– Блин, даже мой слабоумный отец – и тот может ездить на механике, так что ты точно справишься.
– Нельзя говорить «слабоумный». Это не политкорректно. Тем более, если я разобью машину Холланда, он меня убьет.
– Нет, он убьет меня. Потом тебя. А потом твою семью. Поэтому у тебя будет время сбежать в Мексику, прежде чем он начнет тебя преследовать. Заводи мотор.
– Нет.
– Эстер, посмотри на свой костюм. Погляди, кто ты сегодня. Стал бы фильм «Убить Билла» таким интересным, если бы Невеста отказывалась водить машину?
Эстер окинула взглядом свой желто-черный кожаный комбинезон, который выбрала сегодня, и глубоко вздохнула.
– Пробуди в себе Уму, – кивнула она. – Пробуди свою внутреннюю оторву.
Поначалу, если честно, получалось весьма неплохо. Эстер оказалась не таким плохим водителем, каким считала себя; и хотя у нее не было даже пятой части требуемой для вождения координации, она никуда не врезалась. Джона старался уводить ее подальше от общего движения и перекрестков, чтобы ей не приходилось останавливаться и трогаться заново. В основном они держались небольших дорог на окраине города – длинных, прямых, без светофоров и знаков «Стоп».
День мог бы завершиться совсем иначе, если бы в одном захолустье вдруг не решили построить торговый центр: для облечегения возведения белой махины проводились дорожные работы.
Женщина в светоотражающем жилете остановила их автомобиль и не давала проехать, пока грузовик переезжал с одной строительной площадки на другую. Эстер оказалась первой в веренице машин. В ожидании она поправила зеркало заднего вида, чтобы сосчитать количество выстроившихся сзади машин. Их получилось шесть, и каждые несколько секунд останавливались новые.