Почти понарошку
Шрифт:
– Я согласна.
И в довершение всего, бросилась ему на шею, чего явно не ожидал уже ни он, ни невольные свидетельницы самого дурацкого в мире предложения. Герман сначала обнял ее в ответ, потом подумал, потом и сам заметил старушек с их козами, потом спросил совсем не романтично:
– Вы в ЗАГСе кого-нибудь знаете?
А она не менее неромантично ответила:
– Это Козелец. Здесь все друг друга знают хотя бы косвенно.
–
– Как это – сразу?
– Завтра же.
Даша тихонько пискнула. И отстранилась. Старушки тоже притихли, спрятавшись за кустом шиповника, но никуда не ушли. Козы невозмутимо жевали траву.
– Это ничего, если мы никого не предупредим? – спросила новоиспеченная невеста.
– А надо?
– Я думаю, нет, - не раздумывая, сообщила она.
– Ну вот и договорились, - подвел итог переговоров Герман. – Купаться идем?
– Нет! – ее голос звучал очень серьезно. – Я домой. Мне же… собраться надо… да?
– Да? – переспросил он. – Хорошо, домой так домой.
Назад шли молча. Даша притихла, что-то обмозговывая. К любопытным взглядам «аборигенов» уже выработался иммунитет. У калитки своего двора невеста на всякий случай поинтересовалась:
– А у вас еще много отпуска осталось, или мы сразу уедем?
– Немного, поэтому уедем сразу.
Кажется, его ответ ей понравился. Потому что лицо ее сразу же просветлело. Она еще немного помялась на месте. Встала на носочки, быстро поцеловала его щеку, будто клюнула, сказала: «Тогда завтра в девять!» И умчалась к себе.
Ровно в девять утра следующего дня Герман подъехал к дому Даши и дважды просигналил. В девять ноль три калитка скрипнула, и из нее показалась голова невесты. Она оглянулась по сторонам. На улице было довольно оживленно. Тяжело вздохнула. И вышла из двора вся. Полностью. В ярко-голубом платье в розовый цветочек, закрывающем по-прежнему залепленное пластырем колено, но открывающем линию плеч в вырезе-лодочке. С распущенными по плечам пышными волосами и в белых туфлях на каблуках. Помяв в руках широкий клатч – под туфли – она подошла к машине и неловко сказала:
– Привет…
– Привет, - хмыкнул Герман.
В отличие от Даши, его внешний вид мало говорил о намерениях. Джинсы и футболка с яркой надписью на спине ничуть не выдавали в нем жениха, темные очки скрывали глаза, в которых иногда проскальзывало недоумение от собственных поступков, а лохматые волосы весело кудрявились, будто давно не знали расчески.
– Красивое платье, - добавил он.
– Спасибо, - промямлила она и, снова повернувшись к калитке, выкатила чемодан на колесиках. А потом сообщила: – Нам на Сидорука, 9.
– Да я помню, - сказал Герман, укладывая чемодан в багажник.
–
– Да что тут у вас ехать! Пьяным и то не заблудишься, - вырвалось у Германа.
– Ну знаете, - вспыхнула она, - вы приезжий. Естественно, я уточняю! Не я же за рулем!
В общем-то, чем она могла рулить, кроме велосипеда? В любом случае, вид ее был не самым довольным, и, вместо того, чтобы влюбленно взирать на своего жениха, как то полагается порядочной молодой, Даша мрачно смотрела прямо перед собой.
– Вы передумали? – поинтересовался Липкович на ближайшем светофоре.
– Нет.
– Тогда приехали, - сказал он и припарковался в стороне от главного входа в ЗАГС.
Даша тяжело вздохнула и обреченно посмотрела на будущего мужа.
– А вы не передумали?
– зачем-то спросила она.
– Ну, если уж я забрал вас с вещами и привез сюда…
Он помог ей выбраться из машины и уверенно вошел в здание, поймав себя на неожиданной мысли – если бы шел в ЗАГС с Юлькой, то обязательно бы жутко волновался. А сейчас было спокойно.
Герман крепко ухватил Дашу за руку.
– Дальше я точно не знаю, - сказал он.
Невеста пожала плечами и уверенно повела его по коридору – прямиком в кабинет директрисы. «Договариваться». Через сорок пять минут они вышли из этого кабинета со штампами в паспортах и свидетельством о заключении брака в клатче новобрачной.
– Отметим дома? – спросил Герман.
– Давайте уже уедем куда-нибудь, - только и сказала она. Выглядела вялой и сонной. Будто «церемония бракосочетания» утомила ее больше, чем месяц каторжного труда на тростниковых плантациях.
Он кивнул, и они поехали за его вещами.
– Дядь Лёв!
– крикнул он, входя в дом. – Я уезжаю.
Дядя Лёва показался в коридоре неожиданно быстро. Смотрел на племянника далеко не самыми трезвыми глазами. Но осуждающе – а довести его до такого еще постараться надо. Он спокойно пронаблюдал за тем, как Герман скрылся на втором этаже, за тем, как он потом спустился вниз с сумкой, за тем, как торопливо обувался. И лишь в конце поинтересовался:
– Гера, что за нафиг?
– Все нормально, - пожал тот плечами.
– Ну-ну. Жене привет.
– Обязательно, - усмехнулся Герман. – Еще чего скажешь?
– Не, я не скажу. Валентин потом скажет.
– Не думаю, что ради этого он станет тратить свое время. Ладно, дядь Лёв. Ты звони, если что…
– Как всегда.
Едва за племянником захлопнулась дверь, Лев Борисович тяжело выдохнул: