Почтовая станция
Шрифт:
Я долго выпытывала как такие разные и по социальному уровню и по времени жизни очутились здесь. Если бы услышала от кого, то не поверила, а поскольку приведения не врут и сами признались, значит, правда. С предком смотрителя понятно, он здесь работал. Разбойники можно так сказать тоже работали, остальные проезжали по своим делам через лес. Каждый из них получил проклятие за что не признаются, оно и понятно никто не хочет говорить о своих непривлекательных поступках.
— Ну что вы опять спать не даете! Совесть в вас проснется? —
— Прекрасная леди, — полупрозрачный герцог изящно поклонился. — Простите нас великодушно…
— Да что ты расшаркиваешься, — один из разбойников прошел сквозь герцога, подбоченился отчего короткая тельняшка подскочила на объемном пузе. — Отчего это ты всех кормишь, привечаешь, а нам ничего не перепадает?
— Так как же вас накормить-то? — я развела руки в стороны. — Вы же привидения. Зачем вам пить и есть? Да и как оно же насквозь пройдет…
— А ты думаешь легко сотни лет слоняться по лесу и покоя не знать? — пузатый разбойник зло прищурился и надвигался бурей.
— Раз вас наказали, значит, было за что, — стало страшно, но старалась говорить спокойно и уверенно, потихоньку отходила к дому. — Я не виновата в том.
— То есть по-хорошему нам помочь не хочешь? — второй разбойник, худой с повязкой на одном глазу подлетел справа зло смотрел на меня.
— Так не знаю я, чем вам помочь. Разве сходить в храм и воды чистой принести, — услышав про воду, привидения зашипели, ощетинились, пошли краями острыми будто иглами.
Испугалась.
Кинулась в дом, а они дорогу мне преградили и как зашипят:
— В храм? Избавиться от нас вздумала? Быть тебе среди нас! — закружились вокруг меня словно дымом окутали ничего не видно. Я закашлялась.
Вообще, проходить сквозь привидение противно до невозможности, будто в воду ледяную входишь, когда холод до самых костей пробирает и выкручивает их. Один раз два дня назад случайно вышло, сквозь купца прошла. Никогда не забуду то чувство. Не думала, что придется еще раз это сделать. Но я решилась: зажмурилась и, задержав дыхание, бросилась вперед. Протянула руки, чтобы дверь открыть, но меня назад откинуло.
Тряхнула головой, зло на смеющихся привидений посмотрела, подняла руку, чтобы кулаком погрозить и замерла…
— Великая Матерь… Да как же так-то? — осмотрела себя и заплакала бы, да только не умеют привидения плакать. — Вы что натворили, малахольные? Мне же нельзя, у меня стажировка и письма неотвеченные. А ну, возвращайте меня обратно!
— Ишь чего удумала, — пузатый разбойник, противно хихикая, кружил вокруг меня. — А неча чистой водой пугать. Мы может и мертвые, но и в объятия Великой не торопимси.
— Позвольте помочь, юная леди, — герцог протянул мне руку. Я пару раз моргнула, но все же протянула свою руку. Неожиданно не прошла сквозь, а будто за облако взялась мягкое и холодное. Герцог легко меня поднял, отряхнул платье. — Вы уж простите за соучастие
— А как же мне обратно-то? — я оглянулась и увидела себя лежащую на земле. — Мне же нельзя умирать.
— Формально вы и не умерли, — купец ритмично крутил бусинки четок, задумчиво смотрел на мое тело. — Нет у нас такой власти. Знаете сказку о спящей царевне?
— Знаю, конечно, но я-то тут при чем?
— Можно сказать, вы сейчас как та царевна.
— И что же мне теперь ждать поцелуй истинной любви? — не дождусь, ведь нет у меня любви той. Вообще никого нет.
— Ну зачем же…
— А ну, цыц, ишь разошелси, счетовод несчастный, — разбойники схватили купца, раскрутили и выкинули в лес. — Будешь спать, пока не придумаешь, как нас кормить.
Сказав это, они исчезли.
— А вы тоже мне не скажете, как вернуться в тело? — я посмотрела на оставшегося герцога и родственника смотрителя.
— Прости, но нет, — родственник смотрителя развел руки в стороны. — Это ты здесь временно, а нам еще долго куковать вместе. Видала, чаво они с купцом сделали? Пусть тело у нас другое, но быть скрученным или разорванным очень неприятно.
Призрак махнул рукой и исчез.
— Можете просто исчезнуть без объяснений. Я понятливая, — отвернулась от оставшегося герцога. Стало обидно и невыносимо одиноко.
— Разве я могу оставить юную леди одну. В лесу и ночью, — герцог сел на крыльце, рядом с моим телом.
— Смогли же участвовать в… моем изгнании.
— Я так давно привидение, что считаю это тоже жизнью, а вы предложили ее у меня отнять. Нехорошо.
— И страшно… — я обняла себя за плечи, странное чувство вроде бы и чувствую невесомое облако и в то же время пустота под ладонями.
— Это в первое время, потом проходит.
— И долго мне в таком виде быть?
— Нет. Это все, что могу сказать, поверьте, быть разорванным этими противными разбойниками неприятно.
— А почему вы от них не уйдете или лешаку не пожалуетесь? Ой! Лешак! — я резко подскочила и взмыла выше крыши. Ага, резко не двигаться. Но как теперь опуститься? Прикрыла глаза вдохнула-выдохнула и представила, что медленно опускаюсь на землю. Получилось! Быть привидением не так и сложно. — Уважаемый герцог, пойдемте скорее к лешаку, уверена он поможет мне вернуться в тело.
Я потянула мужчину за руку.
— Простите, юная леди, но ничего не выйдет: он ушел на ежемесячные сборы.
— Какие сборы? — я попыталась припомнить что-нибудь подобное, но память молчала.
— Места здесь приграничные, неспокойные вот все лешаки каждый месяц на три дня собираются, чтобы объединить силу и укрепить границу от проникновения нечисти с той стороны. Она, конечно, прорывается, но без защиты лешаков все было бы намного хуже. И вряд ли бы здесь были почтовые станции и деревни.