Под чёрным флагом

Лесков Сергей Владимирович

– …А потом я уже немного разобрался в ситуации, – продолжал Лёха свой монолог, когда Толя подошёл ближе и поздоровался со всеми за руку поочерёдно. – Ну, думаю, сегодня мне точно обломится отдохнуть с приятной женщиной. Она всю дорогу, пока мы в Питер ехали, вино в себя вливала да мужу названивала. Он, конечно, трубку не брал. «Загулял, козёл, – говорит после очередной порции вина моя клиентка. – Ну, да и хрен с ним. Ты, как довезёшь меня, поднимешься ко мне, ванну примешь, водочка у меня есть, переночуешь, а утром обратно в Новгород уедешь, идёт?» Ну, естественно, идёт… Пока она вино вовнутрь принимала да своему благоверному названивала, я и поворот нужный проехал. Короче, крутился ещё по Питеру около часа где-то, пока к ней домой не подъехали. Я уже весь в мечтах о ванне, водочке и постели, губёшки свои раскатал, поднимаемся к ней, а там… в кухне на полу

спит её муженёк в полном отрубе. Естественно, какая тут ванна? Пришлось обратно спускаться и в Новгород пилить. А мне из этого долбанного Питера уже и не выехать. В эту сторону она дорогу мне показывала, а обратно показывать некому. Пытался по указателям ехать. Еду себе, еду, и вдруг всё перегорожено, ремонт какой-то. Разворачиваюсь и обратно. Плутал хуже, чем в лесу. Спрошу у кого-нибудь, объяснят, еду, как объяснили, а там опять какая-нибудь запруда. Проклял весь Питер, все матюги собрал в кучу! Время уже утро. Жена звонит на мобильный, спрашивает «ты где», а я как идиот отвечаю, что в Питере, не выехать, мол. Ну, она орать на меня, не верит, думает, что зависаю в Новгороде где-нибудь. Город пустой, на улицах никого. Смотрю, мужик какой-то пожилой пилит. «Ну, слава Богу, – думаю, – этот точно подскажет, как мне на Новгород выехать». Подъехал, спрашиваю, а он мне и говорит: «Сынок, я уже и не помню, как тебе выезжать на эту трассу, старый стал, забыл всё». Как выехал я, так и сам не понял. Вот ведь как бывает. Ещё как-то в Пушкине оказался. Там ещё хуже запутался, чем в Питере. Короче, полный звездец!

– А в Пушкине-то чего плутать? – высказался кто-то из стоящих около Лёхи. – Городишко меньше нашего.

– Да уж… меньше может и меньше, но бестолковый какой-то, – не унимался Лёха. – Я даже не понял, как и заехал туда. Одни железнодорожные переезды и улицы с односторонним движением. Прикидываете – времени ночь, темно вокруг, улицы пустые, и дорогу спросить не у кого. Я к какому-то таксисту подъехал, постучал ему в стёклышко, этот работяга спал в машине, так он со страху по коробке вмазал – и газья от меня… Пришлось к гаишникам обращаться. Они кого-то ночью выцепить пытались. Я перед ними несколько раз туда-обратно круги нарезал, так ведь даже внимания на меня не обращали! Когда надо, так их не напросишься и не наищешься. Короче, еле уехал из этого долбаного Питера, будь он неладен!

Толя посочувствовал Лёхе, – сам не очень любил по северной столице плутать, – и стал дожидаться Осокина. Очередь практически не продвигалась, и смысла куда-то уезжать уже не было – время поджимало.

Сергей приехал с небольшим опозданием – в начале двенадцатого. Они сразу же отошли в сторонку к шиномонтажке, где Толя и поделился с сыщиком своей информацией. Осокин внимательно слушал его и был достаточно удивлён тем фактом, что по всему выходило – не «Быстрик» был за рулём джипа.

– Да… дела… – детектив покачал головой, когда Толя закончил свой рассказ. – Странно всё это очень. Слишком странно. Надо подумать хорошенько, чтобы как-то понять действия «Рваного». Действительно, зачем ему с таким остервенением впрягаться в происходящее, если за рулём был не он? Объяснение здесь может быть только одно: он прекрасно знает, кто управлял его машиной в момент ДТП, скорее всего, сам дал ключи от тачки этому человеку, и ему очень невыгодно, чтобы этого человека вычислили. Даже, видимо, опасность для него более реальная, чем быть под подозрением самому.

– Я на всякий случай тебе всю видеозапись на флешку скинул, – Исаков протянул её Сергею. – Подумал, что тебе это пригодится. Может быть, что-нибудь удастся установить по вашей милицейской или детективной линии.

– Молодец, всё правильно, – детектив забрал у Толи флешку, – сделаем хорошие фотки и отдадим их операм, которые «Рваного» разрабатывают. Хорошо бы установить этого кадра. Твои какие планы?

– Не знаю даже, что и дальше предпринимать. Надо подумать. Ты сам что можешь посоветовать?

Сергей внимательно посмотрел на таксиста, помолчал несколько секунд и пожал плечами:

– Да, в принципе, ничего нового. Совет один: ничего пока не предпринимать. Ждать. Насколько мне известно, Быстровым занимаются довольно плотно. Не всегда всё просто и быстро получается. Здесь всё намного сложнее, чем в сериалах про бандитов.

– Да я и так только и делаю, что жду, – Анатолий с недовольным видом посмотрел на Осокина. – Только, сколько ждать-то можно? Ладно, езжай. Не буду отвлекать тебя. Не забывай про моё дело, держи, пожалуйста, всё на контроле. Как только понадобятся деньги, дай мне знать.

Мы сейчас не бедствуем. Благодаря маминой квартире удаётся жить более-менее на уровне… Я же вчера случайно в «Магните» встретился с этими двумя уродами, «Быстриком» и его главным помощником. Я так понимаю, это именно тот, что безопасностью заведует. Иванов Кирилл, кажется. Я его про себя «гестаповцем» обозвал. Ты даже представить не можешь, что у меня внутри творилось. Особенно когда это рваное ухо мне пальцем в грудь тыкал, совершенно на меня не глядя. Короче, не могу я так больше. Надо что-то делать.

– Подожди, не делай никаких глупостей, – пытался урезонить Исакова сыщик. – Не забывай, что ты не один, за твоей спиной любимая женщина и два малыша. А Быстров с Ивановым – страшные люди! Знал бы ты, по каким делам их разрабатывают! Не вздумай ничего предпринимать. Если снова случайно где-нибудь встретишь кого-нибудь из них, лучше обойди стороной.

Толя молча кивнул и распрощался с частным сыщиком, который сел в свой «Форд» и уехал, а он продолжил стоять в очереди, решив, что немного поработает – надо, в конце концов, и свой вклад вносить в семейный бюджет!

Но мысли о том, как можно удовлетворить своё чувство ненависти к этим отморозкам, не покидали его. Когда не было клиентов и приходилось стоять в очереди в грядке «бомбил», Толя строил в голове планы реализации своего чувства мести, планы о восстановлении справедливости. Вот, если бы отправить куда-нибудь Иришку с мальчишками месяца на два, он и мог бы что-нибудь предпринять. Информацией об этом «Рваном» он кое-какой владеет, машину знает, где тот живёт – тоже известно. Ещё бы ствол с глушителем где-нибудь достать. Надо переспать с этим и на холодную голову всё просчитать и продумать. Жаль, что к Осокину нельзя за помощью обратиться. За тот короткий срок, что они знакомы, Исаков достаточно узнал его и был уверен, что сыщик не будет помогать ему в этом вопросе. И не потому, что боится, а потому, что уверен в отрицательном результате, уверен в силе этих бандюганов. Да к тому же верит, что оперативная разработка «Рваного» рано или поздно будет реализована. А вот Исаков уже в это не верит!

Он решил доработать день полностью, а утром в спокойной обстановке всё продумать. Но принципиально для себя он уже решил, что будет мстить сам, не будет ждать реализации мифической полицейской разработки, которая может длиться ещё не один год, но так и не сможет быть реализована. В эту ночь он засыпал уже с мыслями о мести. В голове вертелись варианты тактики.

Трудный разговор

А утром следующего дня Анатолий проснулся с уже окончательно принятым решением. Недаром в народе утверждают, что «утро вечера мудренее». И решение своё он считал единственно верным. Именно поэтому в десять часов он набрал номер Осокина и договорился с ним о встрече. Он постарался объяснить, что эта встреча для него – Исакова – необходима, и предложил провести её не как обычно, на «Ленте», а в кафе, чтобы посидеть, не торопясь и без посторонних глаз, около часа, спокойно побеседовать и, возможно, заключить взаимовыгодное соглашение. А заодно и кофе хорошего попить. Договорились встретиться в 12 часов дня в кафе «Бриошь» на Воскресенском бульваре.

Разговор предстоял трудный, но Анатолий постарался всё правильно продумать и просчитать. Сергей должен пойти ему навстречу в реализации его планов, ведь Анатолий сделал всё возможное, чтобы учесть интересы всех сторон. Во всяком случае, так ему казалось, когда он просчитывал все необходимые и имеющиеся варианты.

В указанное время мужчины сидели в кафе за крайним столиком справа. Посетителей было мало, их практически не было, и поэтому никто не мешал Анатолию спокойно и взвешенно донести свою позицию и намерения частному сыщику. Осокин очень внимательно слушал собеседника, практически не прерывая его и не задавая наводящих вопросов. Наконец Исаков закончил.

– Бред, – констатировал детектив, – причём полный и безоговорочный! Ты суперменом себя почувствовал? Пойми же ты, наконец, что твоему «Рваному» через пару месяцев и так полный звездец придёт! Работают же ребята, и не мальчики этим занимаются!

– Так что же эти самые немальчики практически более года не могут ничего сделать?

– Во-первых, – парировал Осокин, – после гибели твоей мамы чуть более полугода прошло, а во-вторых, это жизнь, а не кино! Я тебе уже говорил об этом.

– Уж не хочешь ли ты сказать, что «Рваным» начали заниматься лишь после гибели мамы? – резонно заметил Исаков. – Как минимум, уже год идёт ваша разработка, а воз и ныне там…