Под музыку дождя

Уилфер Хеди

– Но даже если тебе не удалось вовлечь в это дело своего бывшего любовника и вы не действовали сообща, ты и одна могла спокойно осуществить свой коварный замысел, не так ли? – продолжала она выслушивать его чудовищные оскорбления в свой адрес. – Я был твоим паспортом, позволявшим тебе проникнуть в высшее общество, и ты решила завладеть этим паспортом. Каким бы ни было твое мнение на этот счет, мне ясно одно: ты приняла меня за дурачка. Но позволь мне проинформировать тебя: еще никто и никогда не принимал меня за дурачка!

– Я никогда не считала тебя…

– Да, не считала. Зато ты переоценивала свое влияние на меня.

На ее

ресницах заблестели слезы, и она опустила голову.

Надо же, такая убедительная картина невинности, со злостью подумал Джерри и отошел к окну. Несколько секунд он смотрел на залитый огнями город, потом повернулся к ней, метнул в ее сторону мрачный, неприязненный взгляд и спросил:

– Неужели ты думала, что если я руководствуюсь в своей жизни принципами чести и порядочности, то готов выплачивать тебе деньги на ребенка, которого ты зачала от другого мужчины?

– Но почему ты так уверен, что ребенок, которым я беременна, не твой? – воскликнула Аделин и, словно защищаясь, прикрыла руками свой еще плоский живот, в котором начала развиваться новая жизнь.

Джерри проигнорировал вопрос. Его черные глаза, как два антрацитовых уголька, жгли, буравили ее насквозь.

– Или, может быть, ты вообразила, что чувства, которые я испытываю к тебе, можно назвать любовью?

Как только он произнес эти слова, его мозг пронзила ослепительная молния внезапного открытия: в одно мгновение он вдруг осознал, бесповоротно понял, что любит эту женщину. Да, любит. Она не просто подходила ему как идеальный сексуальный партнер, не просто была интересной собеседницей и очаровывала не только улыбкой. Только сейчас он понял, что она очаровывала и влекла его чем-то гораздо более значимым и глубоким.

Но после бездоказательных обвинений, со злостью выплеснутых им в адрес Аделин, в нем уже взыграл дух неукротимого упрямства и противоречия, и он, отвечая на свой же вопрос, сказал:

– Если ты действительно вообразила, что это так, то ты ошиблась. Я никогда не любил тебя! – Он произнес эти слова против своей воли и желания, вопреки истинным чувствам, которые питал к ней. – Да, у нас была хорошая совместимость в постели. Наш секс устраивал меня и даже очень. Что же касается любви, то… э-э… любовь и похоть – это две разные вещи, их разделяет зияющая пропасть. Разве не так?

– Да, так, – равнодушно согласилась с ним Аделин и добавила: – Что ж, поскольку я сказала тебе то, что хотела сказать, для меня нет смысла задерживаться здесь дольше.

Она встала и осмотрелась вокруг, стараясь вспомнить, куда положила свою сумочку. Джерри продолжал неподвижно стоять у окна. Скорее всего, она поедет отсюда прямо к Стиву, подумал он. Одиночество ей не грозит. Пусть катится ко всем чертям!

– Я… Когда мне лучше освободить и привести в порядок свой рабочий стол?

– В любое время. Хоть сейчас, – не поворачивая головы, ответил он.

– Хорошо.

Он последовал за ней в приемную и, остановившись у двери, стал смотреть, как она вынимает из выдвижного ящика немногочисленные предметы личного пользования. Когда стол был приведен в порядок, она подошла к двери и спросила:

– Как мне быть с моими вещами, которые остались в твоей квартире?

– Я вышлю их тебе.

– А как насчет остатков моей зарплаты? Я спрашиваю об этом, потому что мне понадобится каждый цент для содержания твоего ребенка, когда он родится. Я понимаю, что тебе не хочется связываться с отцовством, но можешь ни секунды

не сомневаться, что будущий мальчик или девочка – это твой плод, а не чей-то еще. – Она говорила спокойно и серьезно. – Ты можешь придумывать любые причины для оправдания своего поведения, но ты лжешь самому себе, Джерри. Я никогда не предполагала, что ты можешь быть трусом, но, увы, это так. Ты смертельно испугался ответственности и обязанностей, связанных с появлением на свет твоего будущего ребенка.

Они молча смотрели друг на друга через неизмеримую пропасть, разделившую их.

Несколько мгновений спустя Джерри первым нарушил молчание.

– Я попрошу нашу бухгалтерию сделать полный расчет и перевести на твой домашний адрес всю причитающуюся тебе сумму, – язвительным тоном сказал он. – Всю до последнего цента. А теперь… прощай, Аделин.

Она повернулась и вышла из приемной, очень тихо прикрыв за собой дверь.

Ей казалось, что она с трудом вырвалась из цепких объятий какого-то кошмарного сна. Потому что то, что случилось, не могло произойти в реальности. В это нельзя было поверить. Неужели он, в самом деле только что бросал ей в лицо все эти упреки и обвинения? Обвинения в самых гнусных манипуляциях, на какие только способен пойти человек. Джерри, ее любимый и единственный мужчина. Отец ее будущего малыша. Нет, этого не могло быть. Это даже не вызывало больше никаких эмоций. Она словно вся онемела.

Добравшись до своей квартиры, Аделин выпила кружку чая и легла. Но сон не шел к ней. Она лежала в темноте с открытыми глазами и автоматически перебирала в памяти их жуткий диалог, а вернее, его жуткий монолог.

Но ей надо было подумать о будущем.

С завтрашнего дня ей уже не нужно будет ездить в компанию «Джерри Луис», потому что она стала безработной. Устроиться на работу в Бостоне будет нелегко. А когда у нее появится малыш, с трудоустройством возникнет еще больше проблем.

О неожиданном повороте в ее судьбе придется рассказать родителям, потому что ей неизбежно потребуется их помощь. Без их поддержки она просто не потянет, особенно когда родится ребенок. А это означало, что ей придется распрощаться с Бостоном и вернуться к родителям, чтобы жить с ними вместе.

К счастью, на банковском счету у нее были сбережения, но на сбережениях долго не продержишься. Стоит хотя бы раз запустить в них руку и они начнут таять, как снег весной. Не успеешь оглянуться – а их и след простыл.

Понимая, что ей нельзя долго оставаться без работы, Аделин уже на следующий день, в понедельник, зашла в агентство по трудоустройству, где узнала, что для получения хорошо оплачиваемого места даже на временной работе необходима рекомендация. Теперь все зависело от Джерри: если он согласится дать ей рекомендацию, но охарактеризует ее не с лучшей стороны, у нее не будет никаких шансов устроиться в приличное место.

Когда она позвонила ему в офис и услышала в трубке его голос, ее сердце екнуло.

– Это я, Аделин. – Она сделала паузу, чтобы успокоиться. – Я… хочу спросить, смог бы ты дать мне рекомендацию для поступления на работу?

Затаив дыхание, она стала ждать, когда он повесит трубку или скажет, что не намерен делать этого.

Услышав ее голос, Джерри сразу ощутил прилив крови ко всем частям тела и внутренним органам. После бессонной, изнурительной ночи, проведенной в раздумьях о них двоих и в воспоминаниях об их близости, его настроение несколько изменилось. Он мягко сказал: