ПОД НЕМЦАМИ. Воспоминания, свидетельства, документы
Шрифт:
Кампанию по сбору пожертвований возглавляли две женщины, Л. [498] и П. [499] , причем если первая из них искала в этом деле себе лавров и почета, то вторая в действительности всерьез отдалась благородному делу помощи родным русским воинам (эта П. в свое время явилась главой организации молодежи, явившейся из землемерного училища к X. [500] с просьбой использовать их в работе ИГ. П. оказалась очень дельной и умной девушкой и, следует признать, принесла немало пользы РОД своей деятельностью. Позже она перешла работать в редакцию журналисткой и писала серьезные статьи под псевдонимом «В. Александрова»). П. подняла на ноги молодежь, составив из нее несколько групп, которые двинулись с подписными листами по городу. Сбор пожертвований оказался чрезвычайно успешным, и конечная сумма пожертвований достигла, если мне память не изменяет, суммы 80 тыс. рублей. Особенно значительным оказался вклад купечества. Каждый из них жертвовал не менее 500-1000 рублей. Однако более показательным было отношение трудового населения. В редакцию газеты приходили простые люди — рабочие, служащие, домашние хозяйки, молодежь, старики. Порой разыгрывались трогательные, волнующие сцены. Так, однажды в редакцию пришел старик нищий и принес семьдесят с чем-то рублей — все, что он имел — и отдал эти деньги, а к ним в придачу три нательных креста, заявив, что он просит передать эти кресты русским добровольцам. «До тех пор, пока они будут честно служить своему народу, эти кресты будут оберегать их от пуль, потому что эти кресты — чудотворные кресты», — сказал старик. Затем он пришел еще раз и опять принес небольшую сумму денег.
498
Холили [псевдоним Петровская, в первом браке Лабутина] Тамара Петровна (1915, Эстляндская губ. — 3 июля 2001, Нью-Йорк, США) — журналист. Окончила Педагогиум в Таллине (1936), затем преподавала в деревенской школе в Печёрском крае.
499
Пирожкова Вера Александровна (род. 14 августа 1921, Псков) — общественно-политический деятель, профессор политологии Мюнхенского университета. Дочь математика А. В. Пирожкова. Окончила 10 кл. средней школы и в 1938 поступила на матмех Ленинградского университета, студентка ЛГУ. Летом 1941 приехала на каникулы к родителям и оказалась в оккупации. С весны 1943 участвовала в деятельности Псковской ИГ, сотрудник псковской редакции газеты «За Родину». В 1944 эвакуировалась с семьей в Ригу, работала в редакции «За Родину». В эмиграции в Германии. Окончила философский факультет Мюнхенского университета (1951), ученица Ф. А. Степуна. Преподавала в Марбургском университете. Доктор (1970), автор диссертации «Свобода и необходимость в истории». До 1986 преподавала в Мюнхенском университете, с 1986 на пенсии. Редактор-издатель общественно-политического журнала «Голос Зарубежья» (1976–1998). В 1993–1995 читала лекции в МГУ и СПбГУ С 1995 живет в Санкт-Петербурге. Автор мемуаров.
500
Г. Д. Огроменко (Хроменко).
На собранные деньги были приобретены подарки для русских добровольцев [501] . Во время пасхальных дней специальная делегация из трех человек во главе с П. отвезла эти подарки в район Дно и вручила их солдатам русской добровольческой части, стоявшей там [502] . К подаркам были приложены письма от жителей Пскова. Простые, недорогие подарки были приняты добровольцами с глубоким волнением: всех растрогало это внимание жителей Пскова и Псковского района к русским солдатам-добровольцам [503] .
501
Ср. с записью от 1 мая 1943 из дневника В. А. Пирожковой: «Мы перед Пасхой провели сбор подарков и средств на подарки для солдат РОА. Набрали порядочно и распределили их таким образом: деньги на пасху, куличи, яйца — это все снесли в лазарет и устроили встречу между находившимися здесь ранеными добровольцами и инициативной группой. Подарки, полученные вещами, запаковали, чтобы отправить их в части, стоящие на фронте. В каждый пакетик было вложено по красному яичку. Все эти сборы, устройство, печение и варение доставили, конечно, много хлопот и беготни. Деньги были пожертвованы уже возникшими в Пскове купцами. Хорошее впечатление было от посещения лазарета с русскими ранеными добровольцами в первый день Пасхи. Они были очень рады, и так приятно было видеть нам самим их довольные лица».
502
В р-не Дно дислоцировались 16-й запасной восточной батальон и батарея (в д. Пожеревицы Дедовичского р-на Псковской обл.), 653-й восточный батальон (Дубровка и др.). В самом Дно — восточно-пропагандистский взвод 501-й роты пропаганды.
503
Поездка состоялась 26–28 апреля 1943.
Известную сумму ИГ оставила в своем распоряжении на случай возможных расходов. Эти деньги легли в основу денежного фонда ИГ, все время пополнявшегося в дальнейшем опять-таки за счет добровольных пожертвований.
Во Пскове ИГ организовала на Пасху угощение для добровольцев отдела пропаганды. На этом угощении присутствовали представители городского управления [504] и члены ИГ, и, таким образом, это празднество превратилось в своего рода «смычку» между добровольцами и гражданским населением. На этой встрече присутствовал также Экзарх Сергий [505] , который обратился к собравшимся со словом, в котором было немало связано с необходимостью борьбы с большевизмом.
504
По данным советских историков-краеведов в Псковском самоуправлении во время оккупации состояли на службе около 1,2 тыс. человек.
505
Сергий II [в миру Воскресенский Дмитрий Николаевич] (26 октября 1897, Москва — 29 апреля 1944, шоссе Вильнюс — Рига, близ Каунаса) — митрополит Литовский и Виленский, Экзарх Латвии и Эстонии (с 1941). Сын священника. Окончил Московское духовное училище. В 1918–1922 — на гражданской службе. В 1922 поступил в Московский Данилов монастырь, в 1925 принял постриг. С 1930 — настоятель собора в Орехово-Зуево, с 1931 — редактор журнала Московской Патриархии. Настоятель Воскресенского храма в Сокольниках (1932–1933). 16/29 октября 1933 хиротонисан во епископа Коломенского, викария Московской епархии. Епископ Бронницкий (с 1934), Дмитровский (1936). В 1935 повергался кратковременному аресту. Архиепископ (8 октября 1937). В 1937 (?) принужден к сотрудничеству с органами НКВД и по состоянию на март 1941 в ведомственной переписке фигурировал в качестве агента НКГБ. Считается автором доноса на епископа Питирима (Круглова), помогавшего преследуемым клирикам деньгами, одеждой и продуктами питания. В марте 1941 возведен в сан митрополита Виленского и Литовского. От эвакуации из Риги летом 1941 отказался, по некоторым свидетельствам, спрятавшись в подвале кафедрального собора. С июля 1941 в оккупации, сохранил каноническое общение с Московской Патриархией. В августе 1941 с согласия и при поддержке властей организовал Православную (Псковскую) миссию в освобожденных обл. России, занимавшуюся активной благотворительной, просветительской, издательской деятельностью в оккупированных юго-западных р-нах Ленинградской, части Калининской, Новгородской и Псковской обл. Сыграл большую роль в религиозном возрождении в оккупации. В 1943 на оккупированных территориях действовали 6500 православных храмов, а на всей территории СССР — 3329. С 1943 поддерживал развитие Власовского движения, при личной встрече благословил А. А. Власова. Талантливый проповедник и популярный архиерей. Решением Поместного собора в Москве (1943) осужден за сотрудничество с противником. При возвращении из Вильнюса в Ригу убит вместе с шофером и двумя спутниками группой неизвестных лиц в немецкой форме, разговаривавших на русском (?) языке. Похоронен около храма на Покровском кладбище в Риге.
ИГ пользовалась столь значительным авторитетом среди псковичей, что в редакцию газеты [506] , которая фактически являлась штабом ИГ, приходили люди со своими заботами. Одни просили совета, другие — помощи, третьи жаловались на немцев. В последнем случае речь шла об истязаниях рабочих. X. приложил все усилия, чтобы этим жалобам был дан дальнейший ход, считая делом престижа ИГ, чтобы виновники истязаний были наказаны. В одном случае, тогда, когда виновником был признан поляк-переводчик, справедливость восторжествовала, а зло было наказано. Вторая жалоба осталась без последствий, так как было установлено, что поркой рабочих занимался мастер-немец.
506
«За Родину».
30 апреля во Псков неожиданно прибыл генерал Власов [507] . До этого в течение длительного времени о генерале Власове ничего не было слышно — и вдруг генерал собственной персоной предстал перед псковичами! Встретиться с народом генерал Власов желал, без сомнения, уже давно. Но немецкие «покровители» препятствовали вождю освободительной борьбы русского народа против большевизма установить непосредственный контакт между ним и населением оккупированных областей. Возможно, что немцы опасались, что антибольшевистское движение Власова станет и антинемецким, если дать генералу Власову полную свободу действий [508] . Разумеется, учитывая истинное отношение русского народа к немцам их опасения не были безосновательны. Но теперь, видимо, настал момент, когда немцы решили рискнуть и проверить, каково же действительное отношение русского народа к генералу Власову и насколько принципы и положения РОД отвечают желаниям русских людей. Дескать, может быть, русский народ смотрит на генерала Власова как на немецкого ставленника и не пойдет за ним? Если подобного рода сомнения существовали, то, надо сказать, встречи генерала Власова с русским населением оккупированных областей не только эти сомнения разбили, но и доказали, что русский народ
507
Возможно, что А. А. Власов прибыл в Псков 29 апреля. Здесь автор-составитель считает необходимым сделать важное исправление и внести существенное уточнение в одну из своих предыдущих публикаций (см.: Александров К. М. Рецензия на фильм о генерале А. А. Власове // Военно-исторический архив (Москва). 2007. Март. № 3. С. 172). К сожалению, утверждение о том, что А. А. Власов ни разу не был в Пскове в июне 1943, в пылу полемики оказалось сформулировано неудачно, и у читателя могло сложиться впечатление, что Власов вообще никогда не посещал Псков. Это, конечно, не так. Власов был и выступал в Пскове, но не в июне 1943. Тем более он не участвовал в параде 22 июня 1943 и не выступал перед личным составом Гвардейского батальона РОА.
508
В немецком докладе от 14 марта 1943 о посещении генералом Власовым Могилёва (Bericht des Generals Wlassow in Mogilew, 14.111.1943) приводилось его следующее заявление, сделанное во время публичного выступления: «Русский народ жил, жив и будет жить, никогда он не станет колониальным народом». В другом докладе от 18 апреля 1943 представитель Министерства иностранных дел при имперском рейхскомиссариате «Остланд» А. Виндеккер (Bericht des Vertreters des A. A. beim Reichskommisar f"ur das Ostland, Windecker, betr. den Propaganda-Auftrag des Generals Wlassow, 14.IV. 1943) констатировал: «Он [Власов] постоянно задавал вопрос, характерный для населения занятой нами территории:“Каково наше ближайшее будущее?” Генерал-фельдмаршал фон Кюхлер [главнокомандующий группой армий “Север”] со своей стороны подчеркнул, что деятельность генерала Власова закончится неудачно, если вскоре не последуют [из Берлина] ясные директивы в отношении немецкой политики, касающейся России».
509
Американский специалист по истории оккупационной политики А. Д. Даллин, изучавший ведомственные немецкие отчеты и донесения, посвященные эффективности воздействия декларации от 27 декабря 1942 и результатам поездок и выступлений А. А. Власова на оккупированных территориях, утверждал: «Ежемесячные отчеты военно-административных органов разных областей в исключительно пылких выражениях (возможно, несколько преувеличенных в Берлине) сообщали о результатах воздействия “Смоленского воззвания” на гражданское население. В отчете группы армий “А” подчеркивалось: воззвание “вызывает самый сильный интерес. Население ожидает дальнейших публикаций и действий в том же духе”. Группа армий “Центр” докладывала: действия Власова встретили всеобщее одобрение, но существенным является “однородное руководство” всеми мероприятиями. Группа армий “Север” сообщала: “Деятельность генерала Власова находится в самом центре внимания. Требуется немедленно придать действиям [Русского] комитета подлинный характер, чтобы наша пропаганда не потеряла доверия у населения”».
Первая встреча генерала Власова с псковичами, в то же время его вообще первое выступление на русской земле перед русскими людьми [510] , состоялось в помещении Большого городского театра. Этот театр с момента оккупации города был приспособлен под солдатский театр, и никто из местных жителей не имел права входа в него, и только прибытие генерала Власова в Псков открыло двери этого театра для псковичей. Правда, в дальнейшем все шло по-старому.
510
Еще ранее, в марте 1943 А. А. Власов выступал перед местными жителями в Могилёве. Формально собрание в Пскове было приурочено к празднику труда 1 мая.
Выступление генерала Власова было назначено, если мне не изменяет память, на 10 часов утра. Зал театра был способен вместить примерно около двух тысяч человек — и он был набит битком к часу начала торжественного собрания, так что не каждый желающий мог пройти в театр. Как гражданское население, так и военные допускались лишь по пригласительным билетам. Эти билеты были распределены по учреждениям и предприятиям города, а также среди крестьянского населения [511] . Таким образом, было достигнуто, что участниками собрания были представители всех без исключения слоев населения и даже военнопленные. В первых рядах сидело довольно большое число немецких офицеров. Сцена театра была украшена русскими трехцветными и немецкими флагами, транспарантами, зеленью. Власов вошел в зал в сопровождении целой свиты немецких офицеров. Словно по команде, все присутствующие в едином порыве поднялись со своих мест и бурными продолжительными аплодисментами приветствовали генерала.
511
На встречу в Псков из Волосово была откомандирована группа русских офицеров и отличившихся солдат 674-го восточного батальона.
Когда генерал Власов занял место в первом ряду, к нему подошел один офицер (не могу припомнить точно, кто это был, но кажется — немецкий офицер, говоривший по-русски). «Господа, — сказал он, обращаясь к залу, — разрешите вам представить генерала Власова». Генерал Власов поднялся со своего места и, повернувшись лицом к залу, сказал: «Здравствуйте, господа!» Снова все встали и снова долго гремели аплодисменты.
Затем на сцену вышел Б. [512] Он говорил, как обычно, хорошо и удостоился в дальнейшем похвалы генерала Власова. После того, как Б. кончил говорить, тот же офицер, игравший роль неофициального председателя, объявил: «Слово имеет генерал Власов». Под аплодисменты генерал Власов поднялся на сцену. Он говорил не по бумажке, а от себя, его речь была очень яркой и произвела большое впечатление. Зал слушал генерала Власова, затаив дыхание, лишь аплодисментами прерывая время от времени его доклад. Ценность речи генерала заключалась в том, что он говорил о всех вещах совершенно по-новому для псковичей. Он говорил то, что думал каждый настоящий русский, и так, как об этом нужно было говорить, обращаясь к русскому населению, а не так, как о подобного рода вопросах изъяснялась немецкая пропаганда.
512
Боженко Иван Семёнович (1896 — после 1945) — майор ВС КОНР. В юности состоял в революционном кружке. После Октябрьского переворота 1917 — в Белой армии. После 1922 жил в разных р-нах СССР. В 1941 призван в армию, в 1941–1942— в лагере военнопленных. С 1943 в РОА, капитан (на 1943). Участвовал в деятельности Псковской ИГ. Преподавал на курсах пропагандистов, вел пропагандистскую деятельность на фронте. Майор (на 1945). С конца марта 1945 — начальник отделения пропаганды 1-й пехотной дивизии ВС КОНР. После роспуска дивизии 12 мая 1945 в Чехии попал в советский плен. В СССР осужден и погиб в лагере.
В своей речи генерал коснулся всех основных вопросов РОД, уделив должное внимание и вопросу борьбы с большевизмом, и вопросу сотрудничества с немцами, и вопросу государственно-политического и хозяйственного устройства новой России. Доклад генерала имел огромный успех, и когда он, окончив, сошел со сцены и, покидая зал, направился к выходу, все стоя восторженно аплодировали и кричали «ура», пока высокая фигура генерала не скрылась за дверью зала [513] .
513
Ср. с записью из дневника В. А. Пирожковой: «Затем выступил Власов. Что я могу сказать? Грубовато и со странными историческими параллелями. Так, он сказал, что Россия освободила Германию от Наполеона в 1814 году, а теперь Германия должна освободить нас. Думается, что у Германии нет долга освобождать нас от нашей внутренней диктатуры, другое дело, что ради себя самой она должна была бы заключить с нами союз и освободить нас от диктатуры, стремящейся к мировому господству. Между прочим, он сказал: “Говорят, что Германии тесно, что у нее слишком маленькая территория, а у нас слишком много, так пожалуйста, прежние границы не будут, да и вообще понятия о границах надо изменить”. Как это понимать? Немного туманно. Во время его речи я часто задавала себе вопрос: ненавидит ли он коммунизм так, как, no-существу, должен был бы ненавидеть, и с горечью ответила себе: нет. Может быть, я ошибаюсь? Дай-то Бог».
После собрания генерал Власов навестил редакцию газеты «За Родину». Вместе с ним в тесное помещение редакции ввалилось свыше пятидесяти немецких офицеров старших чинов — почетной свиты генерала. В редакции генерала Власова ожидала небольшая группа наиболее активных деятелей ИГ и журналистов. X. представил всех генералу и рассказал о работе, проделанной ИГ. Генерал Власов выразил большое удовлетворение тем фактом, что псковичи сами, без указания «сверху», так активно участвовали в РОД. Ответив на ряд заданных ему вопросов, генерал простился с членами ИГ и сотрудниками редакции, пожелав им успеха в дальнейшей работе [514] .
514
Ср. с записью из дневника В. А. Пирожковой: «В тот же день после обеда Власов приехал к нам в редакцию. Была даже закуска и водка, чокнулись с ним, познакомились лично. Состоялась краткая беседа. Впечатление прежнее. Он говорил, что мы честно идем с немцами, но требуем уважения к себе, мы не Untermensch ’и. Отрадно было слышать, что Власов надеется очень на ту сторону больше, чем на эту. И все-таки, все-таки он не Вождь (с большой буквы), даже просто культурность стоит не на должной высоте. Зажигательности, горячего энтузиазма, фанатичной веры и ненависти к врагам не чувствуется. Вот наша трагедия: людей нет. Тем не менее, кого-то иметь надо, и, если другого не нашлось… Кроме того, широким массам речь Власова, кажется, импонировала, а это сейчас тоже много значит. Если он честен и искренен, то пусть действует, как умеет, и да поможет ему Бог. Наша задача сейчас работать, работать и работать. Власов сказал одну хорошую фразу: “Нам надо укрепить дружбу. Если вы десять русских сдружите с десятью немцами, то это уже много значит”. Это — хорошие слова. Экстаза и восторга нет, но воля и желание работать — велики. “Наше движение развивается как трагедия”».