Под несчастливой звездой
Шрифт:
Привратник звонко храпел в своем домике, никак не реагируя на попытки старшей служанки его разбудить. Не выдержав, Мерисид схватила его за ухо. Мужчина громко заорал, размахивая руками. Она отскочила, схватила с пола деревянную чашку и звонко ударила его по лбу.
— Ты чего дерешься? — обиженно проблеял мужчина, схватившись одной рукой за лоб, другой за ухо. — Сдурела?!
— А ты спи крепче, — Мерисид бросила чашку. — Закрой за мной калитку, соня.
— Куда тебя понесло в такую рань? — проворчал
— Это ты лентяй и бездельник! — обругала его женщина. — А у меня дела! Госпожа за краской послала
Едва дверь за ней закрылась, бывшая танцовщица, не оглядываясь, зашагала вверх по улице.
Вдохновленный примером слуг Небраа, ночью кто-то побывал в усадьбе Тусета. Уволокли не только корзины и корыто строителей, но и их немудрящий инструмент, обломки досок, и даже выкопали один из цветочных кустов.
«Быстро сообразили, — одобрительно усмехнувшись, подумала Мерисид. — Только теперь это меня уже не касается».
Оглянувшись, она убедилась, что улица по-прежнему пустынна. Прикрыв калитку, женщина заторопилась в дом. Здесь тоже не хватало старого табурета и двух циновок. Столь тщательный грабеж заставил забеспокоиться. Хвала богам, воришки еще не добрались до сокровищ. Кто-то стащил две доски, не догадавшись проверить пыльный сверток под ними. Губы Мерисид сами собой прошептали благодарственную молитву Найбу, богу благополучия.
Добавив драгоценности к своим сокровищам, она тщательно завернула их в тряпку и заботливо прикрыла свернутой одеждой.
Закинув лямку корзины на лоб, женщина осторожно выглянула за калитку. Никого. Лишь у стены напротив сидит старая кошка, старательно вылизывая облезлую шерстку. Никем не замеченная, Мерисид быстро выскочила на улицу. На миг показалось, что на неё кто-то смотрит. Бывшая танцовщица оглянулась, с забора соседней усадьбы взлетела ворона, оглашая пустынную улицу хриплым карканьем.
Женщина быстро прошептала охранное заклинание и заторопилась в порт. Опасаясь расспросов, она пробиралась к реке окольными путями, всякий раз сворачивая, если кто-то попадался на встречу.
Мерисид успела вовремя. Расположившиеся прямо на берегу матросы двух судов, вчера пришедших в Абидос, только-только стали просыпаться.
Женщина подождала, пока маленький, толстый матрос закончит выливать в Лаум переработанное пиво, и негромко окликнула:
— Эй, красавец!
Мужчина оглянулся, неторопливо поправляя набедренную повязку.
— Скажи, уважаемый, куда идет ваш корабль?
— В Каноб, красавица, — тонким, писклявым голосом ответил моряк.
«Евнух, что ли?» — подумала Мерисид, заметив одутловатость щек и неестественную бледность.
— А где ваш хозяин?
— В Амошкеле, — усмехнулся мужчина. — Келл-номарх, жизнь, здоровье, сила.
Женщина
— Я хотела сказать капитан.
— Вон стоит на корме, — ответил толстяк, махнув пухлой рукой.
— Где? — не поняла собеседница.
— Сзади у рулевого весла! — раздосадованный её темнотой, пояснил матрос. И видя, что женщина по-прежнему ничего не понимает, ткнул грязным пальцем в нужном направлении.
— Видишь, в парике с блестящей заколкой. С писцом разговаривает.
— Ага! — обрадовалась Мерисид. — А как его зовут?
— Тебе зачем? — нахмурился толстяк.
— Хочу попроситься на ваш корабль до Бухена.
Матрос вытер маленький курносый нос и пожал покатыми плечами.
— Хафмин из Каноба. Поговори с ним. Если сойдетесь в цене, он не откажет.
Перевесив ремень корзины со лба на плечо, женщина подошла к кораблю, дождалась, когда капитан закончит разговор с молоденьким, плотным писцом в грязной юбке, и окликнула его:
— Господин Хафмин! Господин Хафмин!
— Ты меня, красавица? — тускло сверкнул гнилыми зубами мужчина, поправляя парик и приосаниваясь.
— Да, господин, — подтвердила Мерисид.
— Тогда забирайся сюда, чего кричишь на весь город, — нахмурился капитан, почесав слишком волосатую для келлуанина грудь.
Женщина ловко вбежала по качающемуся трапу, прошла между каких-то перетянутых веревками тюков и глыб кроваво-красного камня, взобралась по лесенке на площадку, где, опираясь рукой на рулевое весло, стоял капитан.
— Чего тебе?
— Вы в Каноб плывете? — на всякий случай уточнила она.
— Тебе туда нужно?
— Нет, в Бухен. Хочу поклониться святыне храма Геба.
— Это по дороге, — кивнул Хафмин и чуть нахмурился. — А почему ты одна? Паломники обычно толпами шастают.
— Приболела, отстала от своих, — быстро сообразив, ответила Мерисид. — Там я их встречу. Мы еще в Нехент пойдем.
Капитан потер плохо выбритый подбородок, глазки его масляно блеснули, губы расплылись в улыбке.
— Чем платить будешь? Собой, или как?
Женщина сняла с руки витой бронзовый браслет с камешком.
— Вот, этого хватит?
Хафмин повертел украшение в руках, оценивающе прищурил глаза.
— Хватит, только есть будешь свое.
— Да, господин, — улыбнулась бывшая танцовщица.
— А зовут то тебя, как? — поинтересовался капитан.
— Мерисид, уважаемый.
Анукрис сразу почувствовала отсутствие старшей служанки. Ни свет ни заря, к ней пришла кухарка. Оказывается, Мерисид вчера вечером не отдала никаких распоряжений о завтраке. Пришлось подниматься, выдавать муку, масло, финики. В раздражении она выкинула в помойную корзину лук-порей, сорванный вчера и успевший завянуть.