Под несчастливой звездой
Шрифт:
Молодая женщина едва не расплакалась от облегчения. Часто моргая, она кивнула.
— Отнеси к кухарке.
Едва слуга скрылся за кустами, госпожа не выдержала и разревелась. Хвала богам, Небраа жив, здоров и у него даже прорезался аппетит! Анукрис громко высморкалась и, глядя на свое отражение в пруду, с тревогой подумала: «Тогда где же Мерисид?»
Как подобает примерной супруге, она выждала, пока вернувшийся со службы муж вымоется, поменяет юбку и нацепит
— Почему ты не предупредил, что задержишься? Я беспокоилась.
— Со мной ничего не случилось, — вальяжно отмахнулся Небраа. — Я прекрасно провел время с приятными людьми. Первый пророк устроил маленький праздник.
— В четь чего? — горько усмехнулась Анукрис. — Неужели он так рад, что Судья людей перенес казнь Тусета?
— Молчи! — вскричал мужчина. — Никогда не произноси это имя в моем доме!
— Он же твой брат! — растерялась женщина.
— У меня нет брата! — наклонившись вперед и упираясь руками о стол, проорал Небраа. — Больше нет! Есть преступник, колдун и убийца!
Опасаясь, что он вновь пустит в ход кулаки, Анукрис проворно встала и отскочила в сторону.
— Хорошо, хорошо! Как хочешь. Твой… родственник!
— Опять!!! — он попытался дотянуться до супруги, но та ловко увернулась.
— Не родственник! — крикнула она, спрятавшись за колонну. — Просто сосед! И так не нравится? Да зови ты, как хочешь!
Подтвердив свое доминирующее положение, Небраа поправил юбку, сползавшую с круглого живота, и приказал подавать ужин.
Вареная с травами молодая говядина таяла во рту. Анукрис скромно обсасывала ребрышки, искоса поглядывая на мужа. Какое-то время тот насыщался молча, запивая еду огромным количеством пива. Постепенно мужчина пришел в благодушное настроение, и его захмелевшая душа срочно потребовала общения.
— Первый пророк сам пригласил меня на праздник! Понимаешь, как он меня ценит?
— Понимаю, — отмахнулась супруга, продолжая гадать: «Куда же могла деться Мерисид?»
— Ничего ты не понимаешь! — Небраа знаком потребовал еще пива. — Он даже не упрекнул меня бр… Этим убийцей!
Внезапно его мысль вновь сделала причудливый зигзаг.
— Там были только жрецы с женами и я! Единственный из писцов! Теперь ты поняла, какую честь оказал мне господин Сетиер!
— Очень большую, — охотно согласилась Анукрис, не желая спорить с пьяницей.
— Да что ты можешь знать, дура! — Небраа пьяно махнул рукой. — С тобой в приличной компании и показаться то стыдно.
Молодая женщина до боли сжала кулаки. Прислуживавшая за столом
— А где Мерисид? — вдруг вытаращил маленькие красные глазки Небраа. — Я желаю сегодня спать с ней!
И он игриво засмеялся.
— Где у нас красавица Мерисисд? Твой господин тебя жлалает!
«У тебя и у трезвого то «жлалание» не велико, — брезгливо подумала Анукрис. — Зачем она тебе пьяному?»
А вслух мягко сказала, стараясь успокоить разбушевавшегося супруга:
— Скоро придет.
Не тут то было!
— Где моя милая Мерисид! — во весь голос заорал Небраа, делая попытку встать со стула. — Где радость моих…
Он мокро плюхнулся ягодицами на жалобно треснувший стул и посмотрел на жену. Зрачки у него стали маленькие, как просяные зернышки, и в них поднималась волна безумия.
— Вы её от меня спрятали! От меня!!!
Небраа все же вскочил, но тут же тяжело грохнулся на пол и выблевал пережеванное мясо. Остро запахло кислятиной. Повозившись, младший писец захрапел. Слуги вытерли зловонную лужу, с трудом отволокли бесчувственную тушу в спальню, где тяжело бросили на кровать.
— Где же ты, моя Мерисид, — причмокивая губами, пробормотал хозяин дома, поворачиваясь на бок.
«Я бы тоже очень хотела это знать», — подумала Анукрис, прикрывая дверь.
Бывшая танцовщица сидела, прижавшись спиной к прохладному камню необычного черно-красного цвета. Несколько глыб лежали на дне корабля вперемешку с обвязанными веревками тюками. Как на большинстве судов-зерновозов, перевозивших пшеницу из Келлуана в Нидос, палубы у него не было. Только на носу и корме имелись небольшие дощатые площадки.
Чтобы избавиться от лишних вопросов, Мерисид притворилась спящей. Крепко обняв корзину, она преклонила голову на крышку и тихо посапывала, наблюдая за матросами из-под полуприкрытых ресниц, чутко прислушиваясь к долетавшим до неё обрывкам разговоров.
Сопровождавший груз писец тихо спросил капитана:
— Вы что шлюху в Абидосе взяли?
— Нет, — ответил тот. — Это паломница. Хочет принести жертву Гебу в Бухене.
— Почему одна?
— Говорит, отстала, другие будут ждать её на месте.
— Красивая.
— Ничего, — согласился Хафмин. — Только старовата больно.
«Сам ты старый козел!» — подумала Мерисид, прикрывая глаза. Незаметно для себя она задремала, резко проснувшись от громких звуков.