Под сенью Великого Леса
Шрифт:
Спасибо, что остаетесь со мной и продолжаете слушать истории Великого Леса! Пусть его ветра и духи оберегают вас.
========== Глава 13. Обратная сторона ==========
Если бы, если бы
Нам с тобою
Две судьбы, две судьбы
Соединить, так больно
Не было б на пути
Сердцу одинокому.
Но только нам не найти
Нить, которая связала бы.
После спасения владельца кафе «Под часами» жизнь Эври Грейс стала слишком странной. Странности преследовали ее повсюду: дома, на улицах, даже на работе. В музее то и дело появлялись необычного вида посетители в длинных балахонах, широкополых шляпах или экзотических африканских костюмах. Они ни разу не заводили разговор ни с ней, ни с Роном, но постоянно косились в их сторону и таинственно улыбались. Таких же людей
— Это все, конечно, глупости, — поделилась Эври с мужем, когда однажды они сидели в одиночестве за завтраком. — Вот только это чувство никак не дает мне покоя. Ты ведь знаешь, интуиция редко меня подводит.
Это был один из немногих дней, когда им удалось утром побыть наедине. В последнее время Кларисса часто отлучалась из дома, а Джуди… Эври предпочитала не вспоминать, что у нее вообще есть дочь. Ей до сих пор было больно.
Она знала, что Рон уже не скажет, как раньше, что ей это примерещилось и нужно просто хорошенько отдохнуть. Исчезновение дочери и схватка с настоящими бандитами пробудили давно дремлющие чувства, возвратили к жизни прежних Рона и Эври, тех самых мужчину и женщину, которые некогда смотрели друг на друга влюбленными глазами. Между ними снова протянулся тот самый мостик доверия, который был когда-то, и Эври знала, что может рассказать Рону все, а он поймет и поддержит.
— Меня тоже не покидает постоянное чувство опасности, — коснувшись руки жены, сказал Рон. — Уж не знаю, в какую такую историю мы ввязались, но этот Гарен — непростой человек. Ты видела, как он дрался? Видела его глаза? Клянусь, Эври, они сияли золотом, все равно что чертов фонарик. Может, мы попались в новую экранизацию «Мстителей»?
— Ну да, конечно, — усмехнулась Эври. — Осталось дождаться, когда к нам на крышу сядет Тони Старк и позовет душевно поболтать с Ником Фьюри.
Рон смущенно пожал плечами, а Эври, с трудом отпустив его руку, пошла заваривать чай. Какой непривычной и уютной была эта возня на кухне, это неторопливое утро, когда им обоим наконец не нужно было на работу, а над душой не стояла Кларисса… Она уже и забыла, когда в последний раз готовила мужу поесть или заваривала ему чай. Это всегда делала Кларисса, и каждое утро Эври ощущала, как в ее желудок опускается что-то мерзкое и противное, что-то, что в былые времена она и есть бы не стала. До смерти Оливии. Но после нее многое изменилось.
Задумавшись, Эври открыла шкаф слишком резко, и с верхней полки на нее упал конверт. Эври инстинктивно вскрикнула, заставив Рона вскочить и опрокинуть стул.
— Ничего, ничего, — стараясь говорить уверенно, пробормотала Эври. — Это просто обычный конверт. Ох, боже, Кларисса! Неужели она не нашла места получше, чем кухонный шкаф?
Она собиралась было убрать конверт обратно (переставлять вещи Клариссы было опасно для жизни), но тут взгляд ее начал с привычной цепкостью его изучать. Конверт был старый, из пожелтевшей хрустящей бумаги, и украшен восковой печатью с причудливым гербом. На гербе был изображен свирепый лев с клинком.
— Какой интересный герб. — Эври показала конверт мужу. — Никогда такого не видела.
— Гм-м, — задумчиво промычал Рон. — Взгляни-ка на эти буквы под гербом. Что это за язык?
— Не знаю, — нахмурилась Эври. — Наверняка какой-то северный. Норвежский или финский. Очень уж похоже начертание букв.
— Нет, — решительно качнул головой Рон. — Это либо какой-то древний и мертвый язык, либо…
Он замолчал на полуслове, хлопнул себя по лбу и умчался в спальню, а через полминуты вернулся с толстым томом в руках. Эври узнала в этом старинном фолианте, из которого уже вылетали страницы, рукопись своей мамы, Оливии Чарминг. Мама трудилась над этой книгой еще с тех пор, как Эври была маленькой девочкой, но так и не закончила ее. Она печатала ее не на машинке, а писала от руки, как в старину, делала зарисовки, карты и схемы, и Эври надеялась, что однажды свет увидит результат многолетней работы Оливии. Увы,
— Я уже видел и этот герб, и символы. Вот, взгляни, — он открыл страницу, где в левом верхнем углу расположился герб льва с клинком. — Она пишет, что это герб Гарлана. Ты вообще знаешь, в чем суть этой книги?
— Нет, — призналась Эври. — Я старалась лишний раз на нее не смотреть.
Рон показал Эври обложку. «Путеводитель по Великому Лесу», — прочла она. «Это самый полный путеводитель по Великому Лесу, — писала Оливия на первой странице. — Долгие годы я путешествовала между мирами, собирая информацию, составляя карты, делая наброски. У меня сохранилось немало дневников и записей об этом сказочном месте, и теперь я наконец готова собрать все, что мне довелось узнать, воедино».
— Она писала сказку? — удивилась Эври.
— Не знаю… — рассеянно отозвался Рон. — Ну, слушай дальше. «Лев и меч — два символа Гарлана, мира, который уже много лет дышит в затылок Великому Лесу. Бывает, сгущаются на горизонте тучи, сверкают молнии, гремит гром — это значит, открыты ворота в Гарлан, и несутся по небесам миров его крылатые всадники. А во главе мрачной процессии — Ворлак Мердил, отдавший душу на растерзание тьме».
— Но ведь это не может быть послание от мамы, верно? — отчаянно взглянув на конверт, спросила Эври. — Она никогда не бывала в этом доме!
— А Кларисса не могла прочесть книгу, — нахмурился Рон. — Я прятал ее вместе с другими ценными бумагами и вещами в сейфе, подальше от ее цепких пальцев. Мне не хотелось, чтобы она поднимала меня на смех из-за привязанности к сказкам Оливии, — смущенно признался он. — Так откуда же Клариссе известен этот язык?
— Или кому-то еще, если письмо написано не ее рукой, — добавила Эври.
Они переглянулись. Рон перелистал книгу и открыл в самом ее начале словарь. С большим трудом, но супругам Грейс удалось перевести надпись на конверте. «Научись наконец говорить на нашем языке! Я устал писать на всеобщем. Это слишком опасно и к тому же напоминает о Хранителе».
— Какая-то бессмыслица, — прошептала Эври.
Не слушая ее, Рон потянулся за ножом.
— Что ты делаешь? — в ужасе воскликнула Эври. — Мы не можем читать письмо Клариссы! Во-первых, это неправильно, а во-вторых, Кларисса убьет нас, если узнает.
— Ага, прямо убьет, — приставив нож к печати, хмыкнул Рон.
— Вышвырнет вон, — убежденно сказала Эври.
— Послушай, — он помахал перед ее носом конвертом, — перед тобой — одна из самых интересных тайн, с которыми ты когда-либо сталкивалась! Подумай, Эври! А что, если Джуди не врала нам? Что, если это мы знаем не все?
— Рональд! — Эври перешла на крик. — Не надо играть этим! Джуди сделала свой выбор и ушла от нас навсегда. Мы не можем вернуть ее, балуясь книгами моей мамы и вскрывая чужие письма!
— Еще как можем, — он накрыл руку Эври своей ладонью. — Успокойся, милая. Послушай меня. Сначала я подумал, что Оливия просто рассказывала Джуди свои сказки, вот они и всплыли после… ну, ты знаешь. Дозы. Но потом я в этом усомнился. Оливия умерла, когда Джуди было всего пять, вряд ли она помнит хоть одну историю, которую рассказывала ей бабушка. Слишком много совпадений. Она говорила о Великом Лесе, а здесь «Путеводитель по Великому Лесу», который я никому не давал в руки со времен смерти Оливии. А тут, — он снова потряс конвертом, — печать, которая фигурирует на страницах этой книги, и язык, на котором написано целое послание. Я не хочу тешить себя напрасными надеждами. Пойми… Я хочу лишь дать нашей дочери шанс.