Под сияньем северной Авроры

Кэт Слава

Таец с облегчением выдохнул, словно избежал мучительного и тяжёлого во всех смыслах разговора.

– Жень… ты была нездорова, пойми, - закусил губу парень.
– Мне ТАКАЯ ПОБЕДА не нужна. Это НЕЧЕСТНО. Я хочу чистое соревнование, а не самоутверждение в собственной крутости. Слишком поздно я понял, что ты действительно не готова к заплыву, но ты даже не слышала моих криков и просьб остановиться… Я так боялся, что с тобой что-нибудь случится… так боялся... А уж когда ты ушла под воду... Я думал, у меня сердце остановится... Пришлось плыть с тобой и контролировать. Вот...

–

Ты поэтому так гнал и постоянно рядом кружил?

– Именно.

Я с облегчением выдохнула. Надо же, какой заботливый...

– Я бы не утонула, поверь, - уверила я.

– Возможно, - не стал спорить Сэйнт.
– Но… именно к соревнованиям ты была не готова, признай. Это была гонка на выживание, а не радость спортивных достижений и красивая игра. Мне такое НЕ НАДО.

– Должна признать, была неправа на твой счет, - закусила губу я.
– Сильно не права. Наверное, мне стоит извиниться.

– Не стоит. Ну так как ноги? Всё ещё болят?

– Да нет, - уверила я.
– Но спасибо за заботу.

...Едва Сэйнт откланялся у порога моего временного жилища и отправился обратно в лабораторию, я тут же побежала к морю, скидывая на ходу одежду и выпуская все возможные плавники. Ещё чего не хватало - спать в кровати. Фе! Слишком сухо. Хочу в ламинарии. Желательно, на дне.

Бульк!

Вот. Кайф... Как прекрасно дышится. То, что надо. А теперь спать, спать...

* * * * *

…Прошла уже четвертая неделя, но я все ещё не обзавелась нормальным рыбьим хвостом. В конце концов, я с грустью предположила, что есть две возможные причины этой странной недоработки.

Первая. Я полукровка. Гибрид русалки и человека. Поэтому так. Эта гипотеза мне казалась весьма вероятной, учитывая частичную метаморфозу и возможность маскировать облик морского жителя.

Вторая причина была проще. Что-то замедлило обращение, но я не понимала, что. Это тоже была довольно убедительная концепция, учитывая, что время от времени я находила на теле новые чешуйки, да и плавники явно увеличивались в размерах, хоть и очень не быстро это происходило.

Вероятно, причина резкой остановки в развитии крылась в питании.

Я не дурочка.

Я прекрасно понимала, как работает гормональная стимуляция. И помнила, что пока я лопала исключительно сырую рыбу, крабов и моллюсков в безразмерных объёмах, закусывая всё это морской капустой, прогресс был быстрым. Тело менялось не по дням, а по часам.

Первые дни я действительно не могла есть ничего «не морского». Но после того как Сэйнт угостил меня роллами, я поняла, что рис в небольшом количестве всё-таки могу употреблять. И с каждым днем порция риса в роллах становилась всё больше, а сырой рыбы - всё меньше. Вскоре пропорции стали примерно равны, один к одному. Есть рис в большем объеме я почему-то опасалась, а к другой еде не прикасалась принципиально. Для меня она вся дурно пахла «химозой». Даже некогда любимый шоколад.

Я задумалась. А может, всё дело в том, что рис - тайский? На тот момент мне показалось это здравой

идеей: я на полном серьезе полагала, что проблема кроется в землях Таиланда. Всё-таки там явно аномальная зона, как ни крути. Потом я решила, что всё гораздо проще: рис обработан какими-нибудь незнакомыми не сертифицированными в России пестицидами, а они на меня воздействуют.

Пришлось обращаться за помощью.

Каюсь: мне было немного стыдно отдавать небольшой комочек риса в лабораторию на экспертизу. Стыдно ещё и потому, что Сэйнт сам преспокойно лопал эту кашу и угощал ею других коллег, а значит, ни в чем не виноват. Может, он вообще не в курсе, что рис особенный.

Вердикт лаборантов был неутешителен: обычный рис. Никакой «химии».

Это тупик.

Через двое суток я обнаружила, как Сэйнт, громко сопя, критически изучает пачку краснодарского риса.

– Что-то у меня большие сомнения на твой счет, - заключил парень, принюхиваясь к круглой шлифованной крупе.
– Ладно, попробуем. Всё равно больше ничего нет... Не горох же к рыбе варить, в самом деле...

Нет, дело определенно было не в рисе... Ох, не в рисе…

* * * * *

Вторая странность произошла через два дня, когда мы с тайцем вечером пили зеленый чай на кухоньке.

– Жень, а я могу кое-что у тебя спросить?
– замялся Сэйнт.

– Ну смотря что, - принялась вылавливать ложечкой чаинки я.

– Почему ты носишь эту заколку? Все мои знакомые девушки либо заплетали волосы резинками, либо закалывали «крабом», либо убирали длину в пучок шпильками. А это просто гребень какой-то, а не заколка. Он такой тяжелый, вероятно. Тебе не мешает? Голова потом не болит?

– Это и есть гребень, - кивнула я головой.
– Считай, семейная реликвия. Он кажется тяжелым, но на самом деле довольно удобный. Тебя ломает от несоответствия гребня в волосах с моим общим видом? К джинсам и толстовке не подходит?

– Не совсем... Просто... Он такой массивный... И явно дорогой. Я бы понял, если б такое украшение надевалось на важный прием, в театр или... ну, неважно. Словом, по особому поводу... Но каждый день...

– Мне нравится. Точка. Плевать, что не сочетается с одеждой, - резко ответила я.
– Да и вообще... Это немного не твоё дело, ты не находишь?

– Нахожу, - признался парень, сильно покраснев.
– Но он такой необычный. А я могу его посмотреть поближе?

– Посмотреть - смотри, а трогать - не трогай, - улыбнулась я.

– Жестко, - цокнул таец.
– А почему нельзя трогать? Я бы хотел внимательнее его рассмотреть...

Я улыбнулась про себя. Не так давно бедняга Антон в шутку дернул меня за волосы, а потом СЛУЧАЙНО коснулся гребня. Итог был предсказуем: зловредный гребешок мало того, что уколол аспиранта до крови, так ещё на всякий случай статическим электричеством долбанул. Подозреваю, что во второй раз это был бы более серьёзный «наезд». Характер у подарка Бэя был на редкость г…внистый. Но Тошидзе рисковать не стал и впредь свои грабки держал при себе.