Под сияньем северной Авроры
Шрифт:
Эйнар, значительно поседевший и пополневший, стоял на пирсе, прижимая к себе отчаянно рыдающего мальчика лет двух, сидящего в слинге, и тоже ревел. Истерично, надрывно.
– Ну-ну, не стоит плакать, милый, - ровно произнесла Эмма номер два.
– Ты и так меня удерживал больше положенного. Зачуранный брак действует ровно год, и тебе это хорошо известно. Но ты же у нас сильный шаман и опытный, смог держать всех нас насильно в заморочном кругу целых 18 лет. Довольно жестоко... А знаешь, что ещё жестоко? Привязать меня к земле детьми. Свободную русалку привязать к земле, да... Этого я тебе никогда не прощу.
–
– истерил Эйнар.
– Вернее, сначала...
– Заткнись, - процедила женщина.
– Неинтересно. 18 лет чужой жизни. 18 долгих лет... ужас. Ты вообще любил меня, а? Согласись, ты ж добивался того, чтобы я не смогла бросить детей и уйти, поэтому мы каждые год-полтора года беременели, правда же? Жестоко. Ой, жестоко... Но видишь ли, дорогой... Ты кое-что не учел в своем гениальном плане. Наши дети наполовину русалки. И у них зов моря тоже в крови.
– Эмма, я же действительно влюбился, неужели ты думаешь... думаешь, что... О боже...
– заливался горючими слезами Эйнар, прижимая к себе вырывающегося из слинга малыша.
– Да, поначалу, не скрою, я просто думал о сохранении земли и людей, но потом... Пойми, я просто не мог... не мог тебя отпустить!
– Тем более. Удерживать силой - это отвратительно, - произнес крепкий высокий узкоглазый парень, скрещивая руки на груди.
– Как же принцип добровольности? Да и разлучать Истинную пару - это аморально. Но теперь ты не сможешь нам помешать, Эйнар. Мы с сиблингами, наконец, совершеннолетние, и нас вместе с мамой четверо против тебя одного.
– Пятеро, - поправил его белобрысый брат.
– Скоро наш отец прибудет. Да и зря ты скидываешь остальных братьев и сестер со счета. Те же двойняшки Бьёрн и Калле довольно сильны, просто ни разу тебе этого не демонстрировали. Довольно разумно с их стороны.
– Знаешь, что самое интересное?
– криво ухмыльнулась Эмма, обнимая за шею синеволосую десятилетнюю девочку.
– Когда тут будет большая вода... твои дети выживут. Но только твои. Прикинь, прикол? А лично ты сдохнешь, захлебнувшись, а потом твой труп обглодают рыбы-пельмени и крабы. И твои чада будут плавать и есть всё то, что ты им отчаянно запрещал все эти годы. Сырое, прикинь? Как звери. Ой, а мы же не люди, как я могла забыть...
Тот, кого когда-то звали Эмилем, гулко захохотал, высовывая длиннющий раздвоенный язык.
– Смешно, - заключил он.
– Нет, Сяолун, смешно не это, - возразила Эмма из будущего.
– Смешно то, что именно из-за Эйнара начнется потоп. Потому что ни я, ни мой муж не планировали активировать режим большой воды, это вообще не входило в наши планы. Но... кто-то решил, что он самый умный... зачурал меня... и я целых 18 лет жила без моря и без памяти. Но я всё вспомнила. Вообще всё. И бедняга Эйнар даже представить себе не может, насколько я сейчас зла. А насколько может быть злым ваш отец, Сяолун, даже я не представляю. Он-то полагал, что вас трое... А вас вон сколько... Детки, вы ни в чем не виноваты, я вас очень люблю. И муж полюбит, он хороший и ответственный. Не для всех хороший, правда же, Эйнар?
Сяолун снова клыкасто расхохотался. Нехороший это был смех. Старший близнец Вэйюан заметил:
– У меня шикарная идея. Давайте Норвегию затопим
– С чего бы это вдруг?
– зашипел Сяолун.
– Местные шаманы коллективно удерживали нас силой! С Норвегии как раз надо начать!
– Прикинь, как будет истерить Эйнар и другие саамы, зная, что потоп - дело их рук. Истерить, наблюдая, как под воду уходят города и страны? Быстрая смерть для таких, как Эйнар, - это ужасно скучно, не находишь?
– Нахожу, что ты прав, братец, - мгновенно расслабился Сяолун.
– Так и поступим.
Все дети, даже самые маленькие, злобно захохотали. Двухлетка, прекратив плакать на руках отца, больно цапнул Эйнара за палец, выпустил клыки и хвост и плюхнулся в море.
– Надо же, - смешливо произнесла Эмма номер два.
– Даже самый младший, твой любимчик, выбрал море, а не тебя. Вот это поворот.
– Это не поворот, - возразил Олаф.
– Вот поворот, мам. Эйнар, ты же меня многому научил, да? В том числе и как бороться с русалками. И как сражаться с оборотнями, которых ты ненавидел. Как отпугивать троллей. Как варить зелья… И... в общем, шамана из меня готовил. Думал, что со временем я займу твоё место как законный наследник... Так вот, ПАПОЧКА... Я тебя сейчас добью. Я тот, кого ты всю жизнь искренне ненавидел. Мя-а-а-ау!!!
Олаф обернулся полурыбой-полукотом и нырнул в море. Эйнар закрыл лицо руками.
– Надо же... Оборотень он, - равнодушно подтвердила Эмма номер два, зевая.
– А я-то думала, чего супруг тогда так странно себя вел, всё лез в постели кусаться, когда зачинал... Ну я даже знаю, кто его биологический отец. Такая блуда из Олафа будет годика через два, у-у-у... Ладно, ты всё равно этого не увидишь. Так чего ж переживать... Ох, веселую жизнь Олаф русалкам устроит, жопой чую! Особенно в период гона! Вот сейчас наше население-то резко вверх скакнет... А в принципе... людей же не будет, верно? По фиг, пусть размножается, как хочет. В конце концов, если что, на цепь его можно будет посадить... как отца. Аха-ха-ха-ха...
Сяолун, посмотрев на весело плещущегося в море кота с плавниками, мурчливо потирающегося о младшего двухлетнего братика, принюхался к остальным братьям и сестрам, а потом саркастически хмыкнул.
– А ну, дорогие мои, честно признаемся, кто ещё полуоборотень? Что-то мне кажется, для многих из вас морды менять так же просто, как два пальца об асфальт.
Подростки переглянулись и загоготали. Один за другим в море плюхались, торжествующе мяукая, разноцветные полукотята-полурыбы. На пирсе не осталось ни одного человека.
– П...здец, - заключил Вэйюан.
– Батя дядю Васю кастрирует, как пить дать.
– Да ладно, по фиг, - хохотнул Сяолун.
– Уже вроде как поздно. Родня же.
– Ну ясно, - сухо подытожила Эмма номер два.
– Эйнар нарисовал вокруг дома зачарованный круг для удержания русалок, создав тем самым отличные условия для оборотня. И кот-баюн ими воспользовался. Как удобно, верно? Русалка же не сможет отказать тому, кто имеет облик Хозяина. И убежать от озабоченного оборотня в море не может. По крайней мере понятно, почему моя контрацепция никогда не срабатывала после рождения Олафа. Я другому удивлена: как ты, мой дорогой Эйнар, вообще умудрился хоть последнего ребенка сам заделать. Где-то у Васьки недоработка. Стареет, котяра...