Под скорбной луной
Шрифт:
— Она сказала, кто я?
— Сообщила, что вы друзья, не более того.
— Я — старший инспектор Скотланд-Ярда, но пока исполняю обязанности суперинтенданта речной полиции.
— А, стало быть, вы занимаетесь расследованием крушения «Принцессы Алисы»… — помрачнел лорд.
— Совершенно верно. — Я задумался, с чего начать. — Лорд Бейнс-Хилл, мне известно, что вы озабочены случаями насилия, в которых винят ирландцев. Знаю, что ведутся тайные дискуссии по поводу самоуправления Ирландии.
— От кого вы это слышали? — слегка напрягся лорд.
—
— Ничего не утаишь в этом городе, — удрученно покачал головой Бейнс-Хилл.
— Если следствие докажет, что ИРБ причастно к катастрофе, это повлияет на результат ваших переговоров.
Лорд покачался на каблуках.
— А вы привыкли брать быка за рога, не так ли?
После секундного колебания я повторил слова, которые несколько дней назад сказал Белинде:
— Я обеспокоен. Восстановление самоуправления Ирландии способно изменить многое, и мне не хотелось бы видеть, как эта идея рассеется, словно дым.
— Я и сам переживаю, — смягчился Бейнс-Хилл. — Не буду скрывать: слухи уже повлияли на решимость некоторых членов нашей группы. — Заложив руки за спину, он прошелся по кабинету. — Сложность в том, что на носу выборы.
— И члены парламента, симпатизирующие автономии Ирландии, лишатся голосов выборщиков, если станет известно о том, что за крушением судна стоят ирландцы.
— Именно поэтому мы делаем все, чтобы сохранить переговоры в тайне. Не хочется, чтобы они ухудшили политические перспективы участников нашего кружка.
— Понимаю. Однако я знаю такие факты о случившейся катастрофе, которые не известны газетам. Например, мне не удалось найти ни единого доказательства злоупотребления крепкими напитками на борту «Замка Байуэлл». Также ничто не говорит о том, что лоцман углевоза является членом Братства.
— Газеты настаивают, что его имя числится в списках ИРБ, — склонил голову к плечу лорд, — хотя боюсь, что пресса лишь мусолит сенсационные слухи, чтобы продать больше экземпляров.
Мы встретились взглядами.
— Осмелюсь спросить: вы ведь ирландец? Не в том ли причина вашего скепсиса относительно версии «руки Братства»?
— Причина моего скепсиса в том, что мы до сих пор не можем найти лоцмана с «Замка», — возразил я. — Капитан отзывался о нем положительно, и у мистера Конвея прекрасный послужной список. Он двадцать лет водит суда по Темзе, и проявил себя прекрасно.
Лорд задумался.
— Считаете, что катастрофа — несчастный случай?
— Не знаю, — признался я. — Не хочу никого винить, включая Конвея и Братство, пока нам не станет известно больше. — Бейнс-Хилл одобрительно кивнул. — Поэтому попросил бы вас…
— Не выносить поспешных суждений, — закончил за меня он. — Не прерывать переговоров, пока не наступит ясность.
— …И не верить тому, что читаете в прессе.
— Что ж, учту ваш совет. Спасибо, мистер Корраван. — Лорд слегка улыбнулся. — Хотел попросить вас об одолжении: не могли бы вы тотчас сообщить мне, если выяснятся
— Постараюсь, — пообещал я.
Лорд поблагодарил меня кивком и предложил:
— Вернемся к гостям?
— Не могу остаться: есть срочные дела.
— Ну, тогда хорошего вам вечера. Приятно было познакомиться.
Он протянул мне руку, и я крепко ее пожал.
— Мне тоже приятно, лорд.
Он вышел из кабинета. Я чувствовал, что этот человек действительно заботится об интересах державы. Лорд Бейнс-Хилл казался человеком знающим, разумным и, похоже, был настроен поразмыслить над тем, что я ему сообщил. Одним словом, он мне понравился. Впрочем, подобный исход следовало предполагать: Белинда с глупцами дружбу не водит. Замечательно, что страной управляют и такие люди. Я вздохнул с облегчением.
Глава 18
Вернувшись домой, я переоделся и снова вышел на улицу.
Итак, где же искать Маккейба?
Самый простой способ — выйти на О’Хагана. Я направился к «Лодочнику», рассчитывая, что старый черт играет там в карты. Пересек Милфорд-стрит — совсем недалеко от Беттс-элли, где мне на голову накинули капюшон, и приостановился. Вдруг удастся пройти по своим собственным следам?
Добравшись до угла, откуда меня повели к Маккейбу, я замер на месте с закрытыми глазами, припоминая. Потом сделал тридцать шагов прямо, повернул направо, после — налево. Дальше ориентировался уже по уличным ароматам. Наконец, побродив по переулкам, вышел в тупичок, где ощутил едкий металлический запах, и нашел дверь, к которой вели наклонные ступеньки. Толкнув ее, перешагнул порог.
В отличие от того раза, зал был полон народа. Ни одного свободного стола. Несколько человек бросили на меня взгляды, правда без особого интереса, и я двинулся к бармену.
— Мне нужен Джеймс Маккейб. Он просил меня быть на связи, и я принес ему кое-какие новости.
— Как вас зовут? — поднял брови бармен.
— Корраван, — ответил я и, словно по наитию, добавил: — Скажите ему — Микки Корраван.
Если моя догадка верна, главарь «Каменщиков» не просто так обронил мое детское имя, так что поймет, почему я так представился.
— Возьму пока кружку эля, — сказал я и развернул один из барных табуретов вполоборота к залу.
Через десять минут рядом возник один из парней, что прошлый раз вел меня к Маккейбу.
— Пойдем со мной.
Я положил на стойку монету, кивнул бармену в знак благодарности и проследовал за парнем к двери в глубине зала. Посередине лестничного пролета висел фонарь, так что света было достаточно, и я разглядел еще одну дверь. Парень постучался условным стуком, щелкнула металлическая задвижка, и передо мной предстала почти пустая комната. Видимо, раньше здесь был номер, однако теперь стояли лишь ломберный стол и шесть штук стульев. Помещение освещалось несколькими лампами.