Под созвездием Большого пса

осирисс

Гермиона вышла на улицу и словно попала в адское пекло, в старинном особняке и так-то было довольно таки прохладно, а после парочки наложенных на дом заклятий жара там и вовсе не чувствовалась. А сейчас на неё словно враз навалилось всё - тяжелые воспоминания, чувство вины перед умершими, усталость и разочарование, да ещё на всё это сверху добавилась жара. Она огляделась, в надежде найти хоть какой-то тенёк, солнце уже опустилось довольно низко и каждое дерево, каждый забор и особняк отбрасывали на землю длинные тени, вот только это ничуть не спасало, температура зашкаливала явно за девяносто пять по Фаренгейту и это сейчас, когда день уже клонился к концу, а солнце еле светило. Тяжело вздохнув,

Гермиона поплелась домой, конечно, ничего не мешало бы ей аппарировать, но ей хотелось именно прогуляться, посмотреть, чем живёт этот город, представить, что много-много лет назад до их почтового ящика не дошло одно, очень важное письмо, написанное витиеватым почерком, изумрудно-зелёными чернилами на гладкой белоснежной бумаге. Может это было бы к лучшему? Она бы не потеряла где-то в Сиднее своих родителей, не стёрла бы им память, не видела бы лежащих на полу мёртвых профессора Люпина и Дору, таких родных и совершенно мёртвых. Не знала бы о победе тёмного Лорда, не видела бы списка приговорённых к поцелую дементоров, а среди них профессора Флитвика, который, несмотря на свой малюсенький рост, сделал не меньше, чем любой другой.

Но нет, это было бы слишком просто, и письмо дошло, и родители как бы не пытались по началу обратить всё в шутку, но после личного разговора с профессором МакГонагалл (а она встречалась с ними лично) приняли то самое, судьбоносное для себя и для Гермионы решение и уже через два месяца она впервые увидела потолок-звёздное небо, парящие в воздухе свечи и ещё много-много чудес, скрытых в стенах Хогвартса.

Бредя по улицам и предаваясь своим грустным размышлениям, девушка даже и не заметила, как позади неё, отстав на несколько шагов, шел чёрный и лохматый пёс. Морда собаки выглядела так, что проходившие мимо люди шарахались в сторону или спешили перейти на противоположную часть тротуара. Только когда маленький бульдожик с умильной мордой и толстенькой попой, шедший по улице со своей пожилой хозяйкой, зашелся в приступе лая, а старушка поспешила подхватить его на руки, бросив девушке, что ей стоило бы быть осторожнее, как бы тот жуткий пёс не укусил её, Гермиона оглянулась и глаза в глаза встретилась с собакой.

– Ой!
– испуганно вскрикнула она и машинально нащупала палочку, скрытую складками рубашки от посторонних взглядов.

Собака завиляла хвостом, всеми силами показывая своё к ней расположение.

Грейнджер пошла дальше, буквально спиной ощущая, что пёс никуда не делся, он всё так же хвостом за ней идёт, отпугивая от неё случайных прохожих. Пройдя так пару кварталов, она снова оглянулась.

– Ну что вот ты за мной идёшь?
– укоризненно сказала она, глядя на собаку.

– Уууу, - проскулил пёс с практически человеческими глазами.

– Вот тебе и ууу, - передразнила она.

Собака подошла ближе и уткнулась мокрым носом в руку, шумно втягивая воздух, потом лизнула руку мягким горячим языком.

Гермиона улыбнулась.

– А ты только выглядишь жутким. Есть хочешь наверное?

Не то, чтобы она ожидала ответа от собаки, просто задала вопрос на автомате, однако собака помотала крупной клыкастой головой, вогнав её в ступор. Показалось? Конечно показалось, утешила она себя, единственный из ныне известных анимагов - это профессор МакГонагалл, да и та почти что постоянно находилась в стенах госпиталя, определённая туда скорее для изоляции, нежели для лечения, в котором она и вовсе не нуждалась.

– Да, кажется, я слегка перегрелась, ерунда какая-то мерещится уже.

Она встала и собралась уже было идти дальше, как вдруг собака обошла её и уткнулась лбом в колени, продолжая бешено вилять хвостом.

– Не хочешь, чтобы я уходила?

Девушка протянула руку и потрепала жесткую шерсть на загривке

собаки, на руке осталась серая пыль, которая в изобилии покрывала пса.

Что-то было в этой собаке такого, что мешало ей просто встать и уйти, оставив бродячего пса там, где он был. Быть может его удивительное сходство с анимагическим обликом всё того же Сириуса Блека, которого она вспоминала уже в который раз за сегодняшний день, а может, то удивительное добродушие и доверие, которое всем своим видом демонстрировал чудовищного вида и размера пёс, но в тот день псу было разрешено вступить на порог её жилища.

К её не малому изумлению Глотик отнёсся к новому жильцу на редкость благодушно. Он начал было урчать и даже почти выгнул дугой спину, но вдруг вздыбленная шерсть улеглась, а сам полукнизл подошел к псу, фыркнул и отошел в сторону, пропуская собаку в дом.

========== Что тут происходит? ==========

Гермиона прошла на кухню, странный пёс шел след в след за ней, будто ожидал чего-то, хорошо что Глотик не признавал магловских сухих кормов и у неё в холодильнике всегда был запас чего-нибудь мясного, пса стоило бы чем-нибудь покормить, наверняка ему пришлось изрядно поголодать.

– Сейчас я вам с Глотиком мясных обрезков положу, потом может кашу тебе сварю с мясом, пока уж так, на скорую руку. Надеюсь, ты не против мясных обрезков?
– спросила она собаку.

Но все планы нарушил настойчивый стук в дверь. Гермиона тут же насторожилась, руки затряслись, а во взгляде появилось что-то от затравленного зверя, за которым долго шли по следу и вот наконец-то окончательно обложили со всех сторон. Пёс утробно зарычал и вплотную приблизился к девушке, готовый в любое мгновение броситься в бой и, если понадобиться, то и погибнуть в нём.

– Тише, тише! Пёсик, хороший мой, только ты не рычи на них, мне и без того неприятностей предостаточно.

Девушка погладила пса и пошла открывать дверь, из трясущихся пальцев печально звякнув, ударившись об пол, выпал ключ. Гермиона что-то сердито пробурчала себе под нос, подняла ключ и ещё раз попыталась открыть дверь, со второй попытки ей всё же удалось попасть в замочную скважину, один поворот ключа - и чары, наложенные на входную дверь пали, пропуская не званных гостей в прихожую. Ей, как маглорожденной волшебнице, или, как её чаще называли, грязнокровке, можно было использовать далеко не все чары, полный список запретных для них заклятий занимал без малого пять листов, вот и пришлось выискивать это старое и хорошо забытое заклятие, не позволявшее ни вскрыть, ни выломать дверь без магического ключа, может, и не очень удобно, зато практично, и мало кто о нём помнит, а значит есть какая-никакая, но гарантия, что без её ведома в её жилище никто не войдёт.

– Вы - мисс Гермиона Джин Грейнджер?
– спросил угрюмого вида старик, стоявший на пороге с волшебной палочкой в руке.

– Да, это я, - надтреснутым голосом ответила девушка и опустила руку на голову пса, давая ему понять, что сейчас надо просто сидеть.

– До нас дошли сведения, что вы приобрели собаку, это она?
– старик вяло махнул рукой в сторону зверя.

– А что, не видно? Считаете, что он похож на перуанского змеезуба?
– с некоторым ехидством отозвалась она.

– Не смешно, вам запрещено держать магических существ, ваш полукнизл составляет исключение, так как не является чистокровным и не обладает никакими свойствами, его шерсть и слюна не используются в зельеварении, так что я обязан проверить, что за тварь вы притащили в дом.

– Бродячие собаки вроде бы тоже раньше в зельеварении не использовались.

– Зачем вам этот урод бродячий понадобился?
– проигнорировав её колкость, вновь спросил старик.

– Жалко стало, - угрюмо ответила девушка.