Под тенью маски
Шрифт:
Дьявол во плоти делает шаг навстречу, забирает мой бокал и вместе со своим ставит его на поднос неведомо откуда появившемуся официанту.
Его огромная широкая ладонь протянута и направлена вверх, положи туда свою ладошку, и она потеряется…
Горячий, сильный, необузданный. Почему-то там, в покоях фрейлины на меня не действовал этот мужчина так раздражающе. Но теперь я, шагая по острию клинка, чувствовала, что пропадаю. Задыхаюсь. Его рука, обнимающая мою талию, прожигает ткань атласного платья насквозь, и кожа под его ладонью вот-вот
Его глаза смотрят внимательно, словно пытаются заглянуть в самую душу. Я, наверное, даже не слышу музыку, потому что сердце, как ошалелое, грохочет в ушах. Горьер ведет меня в танце, я подстраиваюсь, прогибаюсь, подчиняюсь. Если бы не засевший в груди осколок страха, то мне бы определённо понравилось с ним танцевать. Но я все еще помню, кто он…
— Вы потрясающе танцуете, цори.
— Спасибо, и вы тоже.
— У вас был персональный учитель по танцам?
— Нет, как и у всех. Я просто была очень прилежной ученицей.
— Вы живете в Штокенвильде? — задаёт правильный вопрос Горьер, и я внутренне сжимаюсь.
— Вам он тоже понравился? — улыбаюсь я и снова хлопаю глазами. — Всем нашим гостям здесь очень нравится! Если хотите, мы с тётушкой завтра проведем вам экскурсию, — нервно хихикнула я и смущённо потупила глазки. Секунда, две, три. Пристальный взгляд, еле заметный вздох.
— Нет, простите. Вынужден отказаться. Дела.
— Но вы же задержитесь в Штокенвильде? Здесь такой потрясающий воздух и море уже совсем теплое!
— Возможно, я пока не решил. Мне бы хотелось получше рассмотреть королевский замок, а потом, возможно, осмотрю и город. Уверен, здесь живут прекрасные гостеприимные жители!
— И не сомневайтесь! Вы не одиноки в своих желаниях! Мы с тетушкой тоже ждем каждый год открытия бала, чтобы получше рассмотреть здесь все.
— Тогда вы, наверное, скажете, где находится комната с портретами монарших особ?
— О, конечно, по-моему, на четвёртом этаже. Но разве это не скучно? Говорят, здесь есть тайная сокровищница! И там просто горы золота!
— Сомневаюсь, что принц эти горы оставил бы здесь покоиться, он явно неравнодушен к богатствам, но не склонен к их бережному хранению. Думаю, в замке достаточно и других ценностей.
— Возможно, — фыркнула я со скучающим видом. Танец подходил к концу, финальные аккорды давали надежду, что через минуту этот ад под названием " дружественный танец" закончится.
— Я наскучил вам, милая цори, — как-то разочарованно пробормотал Максимилиан, при этом все так же вглядываясь в мое лицо. Лупу бы еще взял и посмотрел!
Думаю, мои оправдания были здесь неуместны. Продолжать флирт я не намеревалась, поэтому снова миленько улыбнулась и чуть отстранилась. Йор Горьер тоже остановился, но не отпустил моих рук, а наоборот, чуть их сжал. Я в недоумении подняла на него глаза. И, наверное, это было ошибкой. Потому что столько боли и отчаяния я не видела еще ни в чьем взгляде. Но Максимилиан, застигнутый врасплох, в ту же секунду изменился в лице, и широко
— Благодарю за танец, прекрасная цори, и желаю вам хорошо провести этот вечер. Спешу проводить вас к тётушке и откланяться.
Я пробормотала что-то ответное, потупила глазки, послушно прошла за ним к тому месту, откуда Максимилиан меня пригласил, и больше не смотрела ни на него, ни вокруг. Смущение наше все, мало ли какая я смелая была в танце. Сейчас на нас смотрят половина присутствующих, а может и больше. И меня обсуждают, и его глазками всего излапают.
Эх, красивый мужик, жаль, что палач! Я бы с ним с удовольствием потанцевала еще пару разочков.
Как в воду глядела, когда думала, что этот танец мне не простят, потому что на диванчике, рядом с моей тетушкой, уже восседала и лупасила себя по ладони веером (отвратительный жест) сама цори Поляди. А тетушка преспокойно хлестала с бокала изумительное бордовое. Удивительная женщина, всё-таки, моя тётушка!
13 Прощание с Мэйсиром
— Цори Поляди, вы уже пришли в себя? Мне казалось, вам было дурно? — йор Максимилиан начал разговор первым, при этом как-то криво улыбнулся и мазнул взглядом по фрейлине. Ей-богу, на мышь в углу и то живее смотрят, чем он на эту женщину. Пусть и не совсем для окружающих полезную и приятную.
— А, э… мне уже лучше! Не пригласите ли вы меня, ужасно хочется танцевать, но благородных мужчин, которые могут оценить настоящую женскую красоту, я так и не узрела.
— Да, конечно, приглашаю, — совершенно спокойно отреагировал на лесть этой дамочки охотник, улыбнулся своим каким-то далеким мыслям и, под зазвучавшую новую мелодию, повел цори Поляди в центр залы. Ну конечно, куда ж еще. Только там этой неземной красоте и блистать… Хоть бы люстра на них обрушилась! Прям сразу на двоих. Поплакали бы над разбившейся красотой, всё-таки произведение искусства. А про этих никто бы и не расстроился. И нет, это не ревность. Просто эти двое успели за несколько часов вывести меня из себя.
Из оцепенения меня вывело ласковое прикосновение тетушки. Она согрела своим теплом мои руки, легонько сжав, и тихо спросила:
— Я знаю, кто он. Скажи, все прошло хорошо?
— Думаю да, — кивнула я, пытаясь улыбнуться. Но по-дурацки вышло, кривенько так.
— Ты должна победить свой страх, Роза. Иначе охотник всегда найдёт испуганную лису.
Я кивнула. Снова. Слова не нужны, и так все понятно. Я списанный экземпляр, и, возможно, так считают многие. Если я не могу соответствовать тем требованиям, которые предъявляют к тайным агентам короля, то грош цена моей жизни. А я не соответствую, и последние четыре года заточения не сделали меня лучше. В идеале мне бы где-то окопаться в глухой провинции, купить дом, козу. На кой черт она нужна мне, не знаю. Но даже в таком захолустном городке, как Штокенвильд, мне становится не по себе от взглядов, и оттого, что кто-то может меня узнать.