Под властью пугала
Шрифт:
Подробно разъясняя мотивы, по которым будет изменен режим, Гафур-бей рассчитывал на то, что человек, выбранный им, не удержит в тайне ничего, а пойдет болтать направо и налево.
– Какая радость, Гафур-бей, – сказал Вехби-эфенди, выслушав до конца своего родственника. – И так рад! Я всегда был убежденным монархистом.
Гафур-бей взглянул на него, и губы его снова сложились в ироническую улыбку. Вехби-эфенди врал без зазрения совести. Не так давно в Турции он разразился статьями против монархии, в защиту Турецкой республики.
– Но, простите меня, позвольте
– Вот кто, – ответил бей, подтолкнув к нему бумагу, лежавшую перед ним.
Увидев вытянувшееся от изумления лицо журналиста, Гафур-бей спросил:
– Что, не нравится?
– Наоборот, Гафур-бей. – Вехби Лика поспешил выказать свой восторг. – Это единственный албанец, который достоин такой чести, единственный человек, который заслуживает того, чтобы быть посажен… чтобы сесть на трон Скандербега. [17] Это гениальнейший представитель нашей нации. Я очень рад, что настал наконец этот день. Я всегда мечтал…
17
Георгий Кастриот Скандербег – национальный герой Албании, объединил албанских князей в борьбе против турок в XV веке.
– Правда? – усмехаясь, спросил Гафур-бей по-турецки.
– Да, Гафур-бей, правда, – ответил Вехби серьезным тоном и добавил, будто в неудержимом восхищении: – А какой он представительный! Настоящий король!
– Вы меня удивляете, Вехби-эфенди.
– Чем?
– Уж очень вы быстро все схватываете.
– Гафур-бей, я журналист и пристально следил за событиями в Албании, особенно за деятельностью его превосходительства, президента республики, и то, что я увидел, сделало меня его искренним сторонником. Вот человек, который нужен Албании, сказал я себе еще в самом начале, когда его звезда только показалась в созвездии албанских политиков. Я бесконечно счастлив служить нашему новому королю.
– Что ж, начинайте службу! Напишите его биографию. Нам нужна биография, достойная короля. Это должна быть официальная биография его величества, вы меня понимаете?
– Да, но…
– Это должно быть самое лучшее из всего, что вы писали до сих пор, ваш шедевр. Этот шедевр станет для вас ступенькой на пути к высшим постам в королевстве, ключом, который откроет двери вашей карьеры. Поэтому вы, должно быть, догадываетесь, что, остановив на вас свой выбор, я вам по-родственному помогаю.
– Еще раз благодарю вас, но…
– Что но?
– Э-э, Гафур-бей, – смешался тот, вертя в руках бумагу. – Я сказал, что пристально следил за деятельностью его превосходительства, и о многом имею ясное представление. Но, как бы вам сказать, – у меня нет сведений о раннем периоде его жизни, о некоторых подробностях его карьеры, о его семье. Вы знаете, что семья для монарха имеет особое значение. Он не может происходить из рядовой семьи, а должен быть потомком или членом высокого рода, наследником прославленных в истории деятелей. Надо найти и изучить все
«Документы он найдет, как же! – подумал бей и про себя выругался. – И кому он это говорит, скотина! Будто я не знаю, что, если понадобится, этот писака и меня „документально“ сделает прямым потомком Чингисхана!»
Родственник выводил его из себя чрезмерным притворством, но он сдержался и встал, давая понять, что разговор окончен.
– Документы разыщете сами, Вехби-эфенди. Возьмите бумагу с собой. Здесь основные данные: когда родился, отец, мать, дед, основные этапы деятельности и т. п. Проконсультируйтесь у господина Абдуррахмана Кроси – духовного отца его превосходительства. Он может о многом рассказать вам: о матери и т. д. Я вам устрою встречу с ним.
– Благодарю!
– Вот все, чем я могу помочь в этом деле. Если хотите, дам вам один совет.
– Разумеется!
– Не будьте слишком щепетильны. Оставьте будущим историкам гадать и препираться из-за подробностей.
– Да, Гафур-бей, но…
– Не забывайте, что историю делают не герои, а историки, они ее пишут, ясно?
– Да-да!
– Что касается денег, зайдите в канцелярию. Я там распорядился насчет аванса.
У Вехби-эфенди заблестели глаза, потирая руки, он повторил:
– Благодарю!
– Вот, пожалуй, и все, Вехби-эфенди, – сказал Гафур-бей, протягивая ему руку. – Советую вам, как родственник: займитесь этой биографией всерьез. Не жалейте эпитетов, высоких слов и звучных фраз. До свиданья!
Как только журналист исчез за дверью, Гафур-бей достал платок и вытер руки, словно на его ладонях остались пятна от прикосновения к бумаге и от рукопожатия Вехби-эфенди. Потом налил еще рюмку раки.
VI
Ферид-бей Каменица расплатился с шофером, вылез из такси и направился к своему особняку.
Нуредин-бей вслед за ним поднялся по ступенькам веранды. Он внимательно оглядел небольшой сад, обнесенный решеткой. На другой стороне асфальтированной улицы был парк, за ним упирались в небо многоэтажные дома. Даже сейчас, поздно ночью, бесчисленные огни сияли в окнах. Издалека, с центральной улицы, приглушенно доносился шум машин.
Ферид-бей не отнимал пальца от кнопки звонка.
Оба они были во фраках – возвращались с официального приема. Ферид-бей был навеселе: цилиндр, сдвинутый на затылок, открывал светлые с проседью волосы, на шее шелковый шарф, один конец которого переброшен через плечо.
– Может, она заснула, Ферид-бей?
– Не думаю. Который час? – спросил Ферид-бей, еще раз нажимая на кнопку звонка…
– Скоро два. А у вас нет своего ключа?
– Ах да! Кажется, есть.
Он стал шарить по карманам, но в этот момент дверь отворилась. Перед ними стояла миловидная девушка в распахнутом халатике, из-под которого виднелась ночная рубашка. Увидев Ферид-бея, она сделала движение, чтобы обнять его, но, заметив вдруг Нуредин-бея, вскрикнула от неожиданности, попятилась и, запахнув халат, кинулась через холл в свою комнату.