Под знаменами Аквилы

Инаба Ягокоро

– Ну конечно. Я стану библиотекарем, а ты великий маг. Да тебя тамошние магессы с руками и ногами заберут!

Ее сестра радостно улыбается: “Всегда ненавидела эту деревню. Все только и говорят, что о моих хвостах”.

Тарквиния согласно кивает - эта проблема хорошо знакома и ей самой. Внезапно она смотрит на сестру, словно вспомнив что-то важное: “Так, а ну быстро вернулась к учебе. Зубы мне заговорить решила!”.

***

Инари страшно. Очень. Хочется забиться в дальний угол, подальше от тех механических щупалец, что тянутся

к ней из под красного балахона. Но и сдаться она просто так не может.

Она решается на последний отчаянный шаг. В ближайшую тварь летит болт синей энергии и сбивает ее с ног. В руках сразу же появляется жжение. Перегруженные нещадной эксплуатацией магические каналы горят огнем.

Один рывок и вот она уже рядом с той странным существом, что является их командиром. Ее тюремщики совершили одну ошибку. Двери в камеру слишком большие. Достаточно большие, чтобы Инари смогла прорваться через из живой заслон и наконец то очутиться в коридоре.

Беглый взгляд по сторонам. Выхода нет. Лишь клетки с вервольфами. Клетки и голые стены. теперь она понимает, что то, что она ошибочно приняла за безграничное пространство лишь искусное освещение и очень хорошая краска. На самом деле их темница до смешного мала.

Инари бежит к стене, из которой появились ее тюремщики. Руки лихорадочно ищут что-то, что может открыть ее изнутри.

Ни единой зацепки. Она бежит босыми ногами по каменному полу, чувствуя как от возбуждения кровь боевыми барабанами стучит у нее в висках. Но стена везде гладкая, как стекло.

Ей не хватает воздуха. Она испуганно и бестолково мечется из стороны в сторону, но мозг говорит, что все это не имеет смысла. Эта загадка слишком сложна для бедной инари.

Вдох-выдох. Теперь на ум приходит еще одна мысль. Между ней и тюремщиками было не более десяти метров. Но ее еще не схватили.

Она заставляет себя посмотреть в их сторону и с удивлением видит, что они все также стоят менее около дверей ее камеры.

– Похвальное рвение. Для нелюдя,- монстр в балахоне говорит это все спокойным, успокаивающим тоном, - я бы понаблюдал еще, но Молотов не любит ждать образцы для исследований.

***

Это неправда! Это все неправда!

Тарквиния идет, спотыкаясь. На ощупь находя дорогу в ночном лесу. На ее плече тяжело дышит ее умирающая сестренка.

– Таркви, давай передохнем. Я устала.

Тарквиния обеспокоенно смотрит на сестру: “Нам нельзя. Мы слишком близко. Давай же. Шаг. Еще шаг.”.

Они идут еще немного. До носа доносится запах гари. Их родной дом, в котором они прожили всю свою жизнь, теперь объят языками пламени. Все их богатства, все их бесценные артефакты и все, что связывало их с прошлым, теперь пожирало неистовое волшебное пламя.

Теперь Тарквиния наконец то понимает. О да! Она все понимает. Вся их жизнь была обманом. Все эти улыбки, лживые заверения в дружбе…

Все пошло к черту, когда они решились уйти из деревни. Начать новую жизнь подальше от этих старых маразматичек из совета.

Сначала все было неплохо- уверения в том, что они вольны сделать это все, как только Ливия полностью закончит свое обучение, что нужно лишь немного потерпеть.

Сразу после экзамена бабушка вызвала ее сестру на приватную беседу. Ливия вернулась домой лишь под вечер. Глаза полны страха, уши и хвост прижаты, а взгляд бегает по сторонам, словно она силится найти невидимую слежку.

– Нам нужно уходить. Немедленно,- слова слетают с ее губ, стоит ей только переступить порог родного дома.

– Подожди, что случилось?

– Бабушка. Она угрожала мне. Сказала, что если я не соглашусь на заклинание “оков родного дома”, то она не сможет гарантировать нашу безопасность.

– Что?!, - требовать подобное мерзко даже тогда, когда речь идет о преступниках, а уж ожидать такое от родной бабушки! Заклинание, что навеки привязывает к родному селению.

– Я, твою ж овсянку серьезнее некуда! Она совсем обезумела! Ты была права, когда говорила, что меня могут и не отпустить., - Ливия говорит, срываясь на крик. А по ее попыткам ругаться, можно было понять, что и контролировала она себя уже не лучшим образом.

– Спокойно. Она не сделает так, даже если захочет. Ты слишком могущественный маг, чтобы тебя можно было силой приковать. Только если ты пойдешь на это добровольно, а этого не будет.

– Но она угрожала убить тебя!

Эти слова действуют как пощечина. Тарквиния резко отстраняется от сестры, словно услышала слова темного заклинания.

– О чем ты?

– Ты что, не слышишь?! Она сказала, что нам не жить, если я не соглашусь на это!
– ----Пожалуйста, умоляю, Давай уйдем прямо сейчас. Побежим прямо сейчас и к утру будем уже на полпути к морскому порту в том городе на севере.

Тарквиния со страхом посмотрела на длинные вечерние тени. Часть разума отказывалась верить в подобное, но если это правда, то бежать ночью, через лес… Она прислушалась к раскатам далекого грома. Да ещё и в дождь идти придется… Наверно, про смерть ее сестра погорячилась. Поверить в это было слишком сложно, но в то, что сильно оттягивать момент отправки нельзя, было предельно ясно.

– Мы уйдем завтра.

– Но Тарквиния!

– Просто поверь мне. Мы подождем до утра. Пока мы в деревне, нас никто не тронет. А утром уйдем с первыми лучами. У нас сейчас даже вещи не собраны. На что ты собираешься жить там?

Пожалуйста...

– Обещаю, все будет хорошо, сейчас мы соберем вещи, а утром уйдем с первыми лучами. Просто доверься мне.

– Хорошо, - Ливия шмыгает носом, но умолкает. Ее сестра умна и она доверяет ей в таких вопросах.

Потом не было дня, когда Тарквиния не вспоминала бы тот момент. Она не хотела мокнуть. Испугалась холодной воды. Впервые в жизни ее сестра со слезами на глазах умоляла послушаться ее, а она поставила свой комфорт выше ее просьбы. Чертов комфорт, которого она и так навсегда лишилась после того дня.