Подарок судьбы!
Шрифт:
– Кэйра, - с придыхание произнес он ее имя, склоняясь к ее виску и вдыхая ее аромат.
– Я выполнил твои условия и отпустил твоих друзей, - отклонившись от нее, его глаза сверкнули раздражением, когда он вспомнил, что эта парочка обнимала и целовала ее, но быстро взял себя в руки.
– Теперь твоя очередь выполнять наш уговор. Или ты отказываешься, и мне стоит вернуть их и казнить за нарушения наших законов?
– посмотрел он жестким взглядом, рассеивая все очарование и теряя мягкость, одним словом царствующий привыкший повеливать.
–
– поспешно ответила она.
– Разве я могу отказаться от того, что бы меня кормил сам царствующий повелитель!
– наиграно весело произнесла она, через силу улыбаясь ему, при этом желая, чтобы он провалился.
– Если ты только пожелаешь, я буду постоянно кормить тебя, - проникновенно посмотрел он ей в глаза, произнося это опять мягким голосом.
Давно забытые чувства опять поднялись в ней, затягивая ее в омут глаз.
– Я недостойна внимания и траты времени царствующего, - вынырнула она из омута его глаз, скидывая с себя наваждение тризарских чар.
Ш'шадар сделал вид, что ничего не произошло. Он ополоснул руки в подставленной слугой чаше с водой. Затем подхватил кусочек мяса и поднес его к губам девушки, не отрывая своего взгляда от ее манящих губ. Ей ничего не оставалось, как аккуратно взять его зубками, стараясь не коснуться его пальцев. Во время этого кормления у нее было такое стыдливое чувство, как будто она предает того, кто ей дорог. Я тебя умоляю, как можно придавать того кого нет? Влезло вредное благоразумие в ее мысли. Забудь уже этого дэйсана, он не твой и тебя он уже давно забыл, если, вообще, помнил, нанесло оно подлый удар, от которого стало больно. Вон Повелитель, какой мужчина мечта любой женщины, умен, красив и будет относиться к тебе, как к королеве! Ты рассуждаешь, как расчетливая самка-стерва из его гарема, замолчи, шикнула она на свое вредное благоразумие.
Очнулась она от своих мыслей только тогда, когда почувствовала, как Ш'шадар коснулся ее уголочка губ, слизывая с них капельку сока от мяса.
– Ш'шадар!
– возмущено оттолкнула она его от себя, такой наглости она не ожидала от него.
– Прости, ты просто настолько ушла в свои мысли, что я не хотел, чтобы ты испачкала свою одежду, - примирительно проговорил он, улыбаясь, от чего невозможно было сердиться на него дальше. Его задорная улыбка сделала его лицо мальчишески проказливым.
– Кэйра, похоже на тебя влияют змеиные чары, - забеспокоился Гадюша.
– Вон даже не заметила, что тебя нагло облизывает змей, - проворчал он.
– Все в порядке, не волнуйся, - успокоила она друга. Не могла же она ему сказать, что сражается со своим сознанием и глупо страдает тем, кто ее уже даже не помнит.
– Ш'шадар, давай ты позаботишься о себе и поешь сам, думаю, я смогу сама поесть, ты же не хочешь, чтобы я осталась голодной? Я ведь могу и отказаться от еды, - начала она манипулировать змеем.
Змей
– Моя красавица, наблюдать за тобой одно удовольствие, - рассмеялся он, увидев ее растерянное выражение лица.
– Ешь, ты же не хочешь, чтобы я остался голодным?
– ответил он ей тем же.
Выругавшись про себя, она принялась за ужин. Во время которого Ш'шадар расспрашивал ее о ее прошлом. Ему она рассказала о жизни Норисы, умолчав только о рабстве и своем происхождении из другого мира.
После ужина, расторопные слуги убрали столик и поднесли фрукты. Кэйра вздрогнула, когда неожиданно заиграла дивная живая музыка. Очевидно, музыканты были укрыты от их глаз в соседней комнате, дабы не смущать жен своего господина. Мелодия затрагивала душу и не оставляла равнодушным сердце.
Ш'шадар плавно придвинулся, нависая над ней все ближе и ближе, вынуждая ее, отклонятся от него назад на лежащие подушки, до тех пор, пока она не оказалась лежащей под ним. Она опять утонула в омуте его глаз.
– Ты настолько прекрасна и желанна, стань моей, - его шепот заполонил все ее сознание.
– Мое сердце будет принадлежать лишь тебе одной, - его дыхание коснулась ее губ и необъяснимое чувство захватило ее в плен. Хотелось отдаться ему. Кому ему? Вовремя подало голос благоразумие, выводя ее из транса змеиных чар.
Губы Ш'шадара накрыли ее губки в поцелуе, отрезвляя ее и приводя в чувство окончательно. Она с силой оттолкнула его, и в этот момент прорезался в панике голос взволнованного Гадюши.
– Кэйра, я опять застыл во времени, да что этот змей ползучий себе позволят, - возмутился дэкар.
А Кэйра, вторя его словам, с гневом прошипела Ш'шадару не хуже тризара.
– На меня ваши чары не действуют, - запустила она подушкой в царствующего коварного змея.
– Это так ты держишь свое слово? Подавляя мою волю, решил взять меня против моего желания!
– вторая подушка полетела в него, не достигнув своей цели, змей ловко увернулся.
– Если бы мои чары подействовали, ты бы сама захотела меня по собственному желанию, - вокруг Повелителя под силой магии Кэйры поднялись все подушки и посыпались градом на него, затем вновь взмывали вверх вторя ее гневу.
– Виноват, признаю, хватит, иначе это расценят, как нападение на мою царствующую жизнь, - прокричал он со смехом, защищаясь от падающих подушек.
Кэйра успокоилась, а вместе с ней и летающие подушки. Ей стало гадливо на душе, от того, что она чуть не отдалась этому змею ползучему. И дело не только в чарах, ведь раньше она могла пресечь их сразу, а теперь допустила до поцелуя и только тогда осознала, что это не тот мужчина и не тот поцелуй.
– Не вини себя, Кэйра, чары царствующего намного сильнее чар обычного тризара, - влез в её самоосуждение верный Гадюша. Его тут же благодарно погладили, успокаивая свою совесть.