Подлинная судьба Николая II, или Кого убили в Ипатьевском доме?

Сенин Юрий Иванович

А какова реакция на этот праздник в доме Ипатьева? Празднование Пасхи состоялось и в Царской семье. Служил тогда в доме Ипатьева протоиерей Меледин. Из дневника Николая Александровича: «18 апреля. Среда. Выспались великолепно. Пили чай в 9 час. Алике осталась лежать, чтобы отдохнуть от всего перенесенного. По случаю 1 мая слышали музыку какого-то шествия. В садик сегодня выйти не позволили! Хотелось вымыться в отличной ванне, но водопровод не действовал, а воду в бочке не могли привезти. Это скучно, т. к. чувство чистоплотности у меня страдало. Погода стояла чудная, солнце светило ярко, было 15° в тени, дышал воздухом в открытую форточку».

И

все. Никакого интереса к тому, что же делает народ, отцом которого он долгие годы считался. Поневоле приходится верить, что он не имел никакого отношения и даже? не знал ни о расстреле рабочей демонстрации 9 января 1905 года, ни о разгоне Государственной Думы, с чего собственно и началась Февральская революция. Все это делали царские чиновники. А российскому самодержцу жизнь простого народа была просто не интересна.

Эту особенность отношения царя и народа подметил еще? министр Временного правительства П.Н.Милюков, отметивший, что царь и его страна стали представлять собой — два мира, без всякой способности и возможности понимания! друг друга. В данном случае это разделение приняло конкретный вид — вид забора вокруг особняка Ипатьева.

Но за забором было не только первое мая, была еще и Пасха. Было устроено богослужение и в доме Ипатьева, естественно, с разрешения коменданта и согласия исполкома. Вот~ как описывал это событие в своем дневнике Николай Александрович:

«21 апреля. Великая суббота.

Проснулись довольно поздно; день был серый, холодный, со снежными шквалами. Все утро читал вслух, писал по несколько строчек в письма дочерям от Алике и Марии и рисовал план этого дома. Обедали в час с Уч. Погуляли 20 минут-По просьбе Боткина, к нам впустили священника и дьякона® в 8 час. Они отслужили заутреню скоро и хорошо; большое было утешение помолиться хоть в такой обстановке и услышать «Христос воскресе». Украинцев, помощник коменданта, и (солдаты караула присутствовали. После службы поужинали и легли рано.

22 апреля. Светлое Христово Воскресение.

Весь вечер и часть ночи слышен был треск фейерверка, кот. пускали в разных частях города. Днем стоял мороз около 3° и погода была серая. Утром похристосовались между собой и за чаем ели кулич и красные яйца, пасхи не могли достать.

Обедали и ужинали в свое время. Гуляли полчаса. Вечером долго беседовали с Украинцевым у Боткина».

Запись в дневнике Александры Федоровны за 5 мая 1918 г. (по новому стилю):

«Yekaterinburg 22 April/5 May

Pascha. Sanday

3 Marie read to me Spir.Readings, & Nicolas the Gospel & French book.

1:00 Sednyov prepared us luncheon warmed up yesterday's food,I was up too & then lay down again. Wrote to the children. The others walked a little.Had coco.Nicholas read Small in the Great to us.

5:00 tea-sun came out.

Nicholas read the evenings Gospel to us.

8:00 Supper, I had it with them.

We sat in Yevgeny Sergeevich's room for an hour.

4 Talked with Ukraintsev.

Early to bed again».

Последние записи настолько важны, что следует посвятить им отдельную главу.

Глава 9. Один час из жизни Царской семьи в заточении

Попытка германских дипломатов вывезти в Германию «немецких принцесс»

Как было показано выше, Украинцев не был простым охранником, он был членом областного Совета депутатов, т. е. входил в руководство

областью и Екатеринбургом. То есть царские особы вместе со своим поверенным в их делах Боткиным беседовали целый час-с представителем советской власти. Интересно, о чем? Не об охоте же под Боржомом. Судя по составу собравшихся в комнате Боткина, это был не просто разговор а, скорее, совещание по какому-то вопросу важному для обеих сторон.

Следующая цитата, взятая из воспоминаний Татьяны Мельник, дочери доктора Боткина, разделившего с Николаем II ссылку в доме Ипатьева и бывшего поверенным в его делах при контактах с Совдепом, возможно, проливает некоторый свет на тему этого совещания (сама Татьяна Мельник находилась в то время в Тобольске, рядом с описываемыми событиями): «В это время в Екатеринбургском совдепе состоял один германский шпион. Член Екатеринбургского совдепа — j- шпион германского правительства был впущен комиссарами к Государю и заявил, что вся Царская семья будет освобождена и отправлена за границу, если Их величество подпишут Брестский мир».

I Об этом же упоминает и Владимир Львович Бурцев, допрошенный следователем Н.А. Соколовым 11 августа 1920 года в Париже: «Зимой 1918 или 1919 года здесь в Париже я j получил сведения, что к покойному Императору Николаю II, за некоторое время до Его убийства, был послан немцами один генерал, чтобы склонить его на переговоры с ними, но Николай II не принял посланца и вообще отклонил немецкие предложения.

Я не могу Вам в настоящее время назвать этот источник, но он, безусловно, достоверен… Возможно, что к Николаю II обращался и не генерал, а какое-либо другое лицо в образе большевистского посланца… Я только констатирую самый факт такого обращения к Нему и отказа Его от предложений врага».

Конечно, к подобной информации можно было бы отнестись, как и к любому другому слуху, которых много витало в Екатеринбурге в конце 1918 года. Вероятно, этим и объясняется то, что следователь Соколов не обратил на нее внимания.

В настоящее время мы имеем возможность более полно проанализировать этот вопрос, используя новейшие материалы, как опубликованные в специальной литературе, так обнаруженные в последние годы в архивах.

Каждый слух содержит подлинную информацию о реальных событиях, более или менее трансформированную в процессе передачи ее от человека к человеку. Для того, чтобы подтвердить или опровергнуть эту информацию нужны дополнительные свидетельства, желательно из неопровержимого источника. И приведенные выше выдержки из дневников Николая Александровича и Александры Федоровны заставляют задуматься.

Конечно, предъявление бывшему императору требования подписать Брестский мир относится к области мифов, но поскольку эта информация переходит из книги в книгу, даже у серьезных исследователей, в ней следует разобраться.

Рассмотрим этот вопрос подробнее. 3 марта 1918 года в Брест-Литовске был подписан мирный договор между Россией, с одной стороны, и Германией, Австро-Венгрией, Болгарией и Турцией — с другой. С российской стороны договор подписали: Григорий Яковлевич Сокольников — член Центрального Исполнительного Комитета Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов; Карохан Лев Михайлович — член Центрального Исполнительного Комитета Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов; Чичерин Георгий Васильевич — помощник народного комиссара по иностранным делам; Петровский Григорий Иванович — народный комиссар по внутренним делам.