Подлунное Княжество
Шрифт:
— Дыма без огня не бывает, князь, — заметил Трошка.
— Цыц! — рассердился Серебряный. — Как ты смеешь про свою будущую госпожу такие слова говаривать?!
— Не про госпожу я, — набычился молодой воин. — То дело твоё да её, меня мало касается. Я вообще: про опричников, про государя…
— Вот оно — книг сатанинских чтение! — покачал головой Михеич. — Царя православного в безумстве и душегубстве обвинил. Гореть тебе в геенне огненной, Трошка, помяни моё слово!
— Поживём — увидим. И не мешай князю рассказывать.
— Благодарствую, что вспомнили, — Серебряный саркастически улыбнулся, даже ладонь
— Ну и как? — спросил Ратибор.
— Чего как? — не понял князь.
— Какие впечатления?
— Ах, ты вот про что. Трудно пока определиться… Края здесь глухие. Народ тёмный. С опричниками уже сабли скрестить пришлось. Первый раз — в деревне. Треть отряда там потеряли. Второй раз, когда Ваньку Перстня спасли. Он нам тогда молодцев своих в помощь предлагал… Потому-то тебя за ватажника и приняли. Третий раз они на нас засаду устроили. Опять же тебе спасибо. Выручил. Чую я во всём обман великий. Кто-то хочет государя нашего очернить. Не верю я, что те опричники Ивану Васильевичу служат. Ведут себя как разбойники, трусливые опять же, да и знак-то у них басурманский — собачья голова с метлой. Разве под такими символами царю православному служить должно?
Возле костра воцарилась тишина. Каждый думал о своём. Ратибор — о краях, куда его занесло. Серебряный — о предстоящей женитьбе. Воины — о порядках на Родине, которую покинули десяток лет назад. Чем эти порядки обернутся для них, княжеских холопов, свыкшихся с походной вольницей. Государь ли с боярами будет ссориться, бояре ли промеж себя лаяться — всё одно, чубы-то у них, у простого люда трещать начнут…
— А ты, из каких краёв будешь, мил человек? — нарушил молчание Михеич. — Куда путь-дорогу держишь? Не бывал ли на Москве?
— Издалека я, — ответил Ратибор. — Москвы не видел. Про мои края вы вряд ли слыхали. Я из Подлунного княжества.
— Подлунное? — переспросил Серебряный. — Это где же такое?
— Там, — Ратибор неопределённо махнул рукой в юго-восточном направлении.
— Ну-ка, грамотей, покажи свои знания, — обратился князь к Трошке. — Какие страны у нас в той стороне?
— Казань и Астрахань наши, — наморщил лоб молодой воин. — На ногайца или крымца он вроде не похож. Коли севернее брать, там самоядь живёт, вогулы. Дальше говаривают великие леса да степи. Уж не оттуда ли ты родом?
— Степь я проходил… — начал Ратибор, он, вообще был неуверен, что Подлунное княжество, степные города и подземные лабиринты принадлежат этому Миру. — Но…
— Постой, путник! — Трошка походил в эту минуту на ухватившего след охотника. — Коли не врут учёные книги, то за степью раскинулось озеро великое — Китай прозывается. На том Китае проживают лукоморцы и чёрные люди, граничат они с муравьями, что золото добывают, и с царством, где у людей собачьи головы. Ещё
— Может быть… — пожал плечами всадник, ему не хотелось разбираться в том, чего толком и сам не понимал.
— Однако по-нашему ты неплохо говоришь! — не унимался Трошка. — А правда, что чёрные люди всю зиму спят, а вы им товары свои возле берлог оставляете, потом по весне за золотом приходите?
Ратибор и слыхом, не слыхивал ни о каких лукоморцах, ни о чёрных людях, ни об озере Китай. Рассказывать же о подземных залах, о фиолетовых шарах и другом Мире всадник не собирался. Сам с трудом во всё это верил. Чего же от малознакомых людей требовать? Хорошо, если за сумасшедшего сочтут. А ну подумают — посмеяться решил или с умыслом их за нос водит? Пораскинув мозгами, всадник выбрал золотую середину.
— И у нас рассказывали о тех чудных местах, — Ратибор чувствовал себя человеком переходящим бездонную пропасть по тоненькой веточке. — Только Подлунное далеко от Китая расположено… К северу… Непроходимым лесом отгорожено… , — ляпнул он наугад, по кивку Трошки, понял, что не промахнулся. — Потому, редко кто из наших там бывал. Родину же я, навроде вас, давным-давно покинул. Да, по правде сказать, нет больше княжества. Получилась смута, — тут уж всаднику ничего выдумывать не приходилось. — Объявился самозванный князь. Собрал к себе всякий подлый люд, тех, кто на порядки в Подлунном зуб имели. Сговорился с наместниками провинций… В общем, в решающей битве нам, княжеским всадникам пришлось отступить. Бунтовщики заняли столицу. Князя Яромира казнили. Моему наставнику и командиру удалось взорвать пороховые склады и отправить на тот свет большую часть разбойников, вместе с их предводителем. Однако княжество уже распалось… Я, единственный выживший из всадников, поклялся наказать чародея, начавшего смуту… Вот так и гоняюсь за ним по свету. Так и оказался в ваших краях…
— Ты хочешь сказать — колдун в нашем государстве обретается? — спросил Серебряный.
— По крайней мере, человек, видевший его в последний раз направил меня сюда, — ответил всадник. — Если я со следа не сбился, то Мериддин здесь побывал.
— Имя-то, какое поганое! — поморщился Михеи. — Как сей христопродавец выглядит? Может, и попадался на глаза в Ливонской земле? Там страсть, сколько всякой нечисти!
— С виду он дряхлый старик, — начал рассказывать Ратибор. — Одет в чёрный балахон, лицо укрывает капюшоном. Если же скинет его, то можно увидеть огромную лысину. Волосы лишь по краям остались, седые, до плеч. Бородёнка тоже седая, жидкая. Хотя, он чародей могучий, любое обличье может принять.
— Двигай на запад, парень, — уверенно произнёс Михеич. — Тамошние католические монахи все как один на того колдуна походят. В чёрных одёжках, у каждого плешь на макушке. Чародейством через одного занимаются. А уж кто к ворожбе неспособен — всё равно, подлец и христопродавец…
— А то среди наших монахов мало плешивых и подлых, — усмехнулся рыжебородый воин.
— Тьфу, на тебя, Митяй! — взвился старик. — После твоих речей, надо три дня молитвы очистительные читать, да святой водой окрапиться! Как только язык поварачивается речи богохульные молвить?! Старцев святых хаять?! Прижгут тебе язык-то сковородой горячей на том свете! Ох, прижгут!!!