Подпольный Алхимик 2
Шрифт:
— Ты убил их всех!
Я отпрянул от трупа.
— Господин, вы в порядке?
Я не сразу понял, что это санитар морга обращается ко мне.
— Что? — непонимающе уставился я на него.
— Вы… прикасались к телу… а потом как-то странно задрожали… — Кажется, этот юный сотрудник столь скорбного заведения напуган.
— Ах… простите меня. Знаете ли, это место… — Я обвел руками помещение, — … действует на нервы раздражающе.
— Прекрасно вас понимаю.
— Нет, благодарю. Пожалуй, отправлюсь домой.
Я попрощался с санитаром и пошел прочь из обители смерти.
Через пару дней состоялись похороны Руна Орхуса. Я да Эйва — единственные, кто проводили в последний путь этого обезумевшего от горя и ненависти старика.
Приехав после похорон домой, мы с графиней сели пить кофе, и я рассказал ей все. До этого не находил в себе душевных сил для этого разговора.
— Зелье для проникновения в воспоминания человека! Надо же! С ума сойти! — Эйва была глубоко потрясена моим признанием. — Но это… не этично, дорогой, ты не находишь?
— Нахожу. Но я должен был узнать правду.
— И ты теперь знаешь, где хранятся доказательства причастности Нильсона к взрыву, о которых говорил Орхус?
— Нет, — сокрушенно покачал я головой. — Мне не удалось это выяснить. — Возможно, их и не было. Как ни крути, а старик все же повредился умом. Зелье позволяет просканировать лишь последние воспоминания умершего. Либо те, которые он прокручивал в голове так часто, что начал убегать в них из реальности. Да и действие зелья тоже весьма ограниченное.
— Но что же ты тогда узнал полезного? Что Нильсоны — мерзавцы? Это и так нам было известно.
— Не просто мерзавцы, Эйва. — Я накрыл ладонь девушки своей. — Викар Нильсон начисто лишен совести. Он будто воплощение самого дьявола. Для него не существует понятий чести. И он не оставит меня в покое, не успокоится, пока не отправит меня в могилу.
— Если нам удастся раздобыть доказательства того, что он отдал приказ взорвать…
— Преступление было совершено пятнадцать лет назад, — перебил я ее. — Срок, когда его можно было привлечь за это, истек.
— Мы должны что-то придумать! — Эйва сжала мою руку. — Это не человек, а чудовище! Я не могу понять…
— Чего?
— Я задаюсь тем же вопросом, что Орхус: почему он отдал приказ взорвать завод днем, а ночью, как планировалось?
— Я не знаю… — устало ответил я и провел ладонью по лицу. — Возможно, ему была приятна мысль, что будут жертвы, возможно, он настолько ненавидел моего деда, возможно, ему было попросту наплевать, и он хотел добиться желаемого как можно скорее… Викар Нильсон — натуральный психопат, и ждать от его действий соответствия хоть каким-то законам морали нелогично.
— Я понимаю Руна… — Эйва слегка вздрогнула. — Пережить такое… редкий человек не сошел бы с ума.
—
— Ты прав. Мне ужасно от этой истории. — Эйва передернула плечами.
Я подошел к ней и обнял.
— Ты что-нибудь предпримешь?
— Мне нужно все обдумать, — ответил я.
— Аксель…
— Да, милая?
— Не позволяй Нильсону сотворить что-то подобное и с нами.
— Никогда.
Глава 22
У меня хватало забот: работа в фармацевтической компании Бергов (управление ей до сих пор было на мне, Эйва хотела как можно дальше отсрочить момент, когда необходимо будет начать заниматься семейным делом), поставка алкоголя в императорский двор, мои собственные алхимические исследования. Но самой большой моей головной болью был Викар Нильсон. Точнее, мысль о том, что же мне делать с ним.
Я, будучи не дураком, понимал, что в покое граф меня не оставит. Не из той породы людей он. Всё или ничего. Ему нужно, чтобы я был уничтожен и раздавлен. И просто забыть о моем существовании он не согласится ни за какие блага мира. Наверняка разрабатывает очередную подлость в отношении меня.
А я как же? Согласился бы я делать вид, будто Нильсонов нет? Будто они не убивали тех, кто мне дорог? Список длинный. Бирла. Карл. Анни. Арнольд. Они мне снятся порой. Чаще всех Карл. Он упрекает меня в том, что я не спас Анни, а затем сгорает в пламени.
Однозначно, в моей душе нет ничего к Викару Нильсону, кроме ненависти. Но я так устал от вражды и кровопролития, я так устал бесконечно воевать, вместо того, чтобы просто жить. Теперь у меня есть семья. Моя Эйва. Я не хочу превращать ее жизнь в ад — она заслуживает мира и спокойствия.
Впрочем, пока ничего и не предвещало беды. Два месяца прошли умиротворенно. Я с головой ушел в решение разнообразных рабочих вопросов, а моя милая супруга занималась домом, закупками… и чем там еще занимаются богатые, кипящие энергией молодые жены?
В один из тихих уютных вечеров Эйва вошла в комнату в странном состоянии духа: она выглядела одновременно встревоженной и возбужденной.
— Что-то стряслось, милая? — спросил я.
— Нет… то есть да. — Эйва подошла ко мне и протянула длинную узкую штуковину.
Я взял, вгляделся. Неужели…
— Это что?
— Я сейчас проверяла… он определяет…
— Я знаю, что такое тест на беременность, милая. Это правда случилось? Мы станем родителями?
— Ты несчастен от этого? — во взгляде моей супруги промелькнула тревога.