Подруги
Шрифт:
– - О, моя жизнь, -- грустно сказала она: -- в ней мало радости. Я была...
В это мгновение к ним подошел полупьяный Красов.
– - А вот и вы, -- сказал он, загораживая им дорогу, -- Клара, познакомь нас.
Стефания приветливо улыбнулась ему.
– - Вы тот Жан Крозе. который приехал сегодня?
– - сказала она.
– - Тот, тот. Попросту Иван Красов. Наше вам.
– - Красов протянул ей руку.
– - А я жена его, поспешила сказать Клара,
– - А она жена моя. Я теперь работаю, а она отдыхает. А сейчас пойдем и выпьем, вспрыски устроим -- и, обращаясь к Кларе, он прибавил: --
Клара гневно сверкнула на него глазами.
– - Ты не знаешь, что говоришь. Хотят знакомиться, пусть сюда придут, а не я к ним.
– - Ну ты вот всегда так, -- произнес обидчиво Красов.
– - Уйду от тебя. Прощения просим.
– - он быстро отошел в сторону.
– - И иди, сделай милость -- крикнула вслед ему Клара. Она вдруг рассердилась. Целый процесс произошел в душе ее. В ту минуту, когда она гордилась Красовым, он сразу показал себя с подлейшей стороны. Увидав его пьяным, она также сразу почувствовала, что ее мечта, была только на мгновение. Пройдет неделя, другая -- и снова она станет работать, а он пить и ломаться. И ей стало обидно до боли за пьяного Красова, за себя, за свою мечту. Она снова почувствовала себя одинокой, несчастной и вдруг быстро, прерывающимся голосом, она стала жаловаться Стефании, на свою горькую долю.
– - Тяжела жизнь с этим человеком, слабый, бесхарактерный пьяница. В нем нет даже совести. Почти все время он только пьет, а она работает; работает для того, чтобы он в компании с пьяницами пропивал ее заработок. Сколько раз она хотела его бросить, но ее глупое сердце привязалось к нему. Недавно, вчера, она мечтала, что он исправился и станет честно жить и работать. И вот он уже пьян, завтра будет еще хуже, а через неделю она полезет на канат, чтобы работать...
Они сидели в темной аллее. Впереди по ярко освещенной площадке ходили люди, смеясь и болтая; гремела музыка.
– - Они все такие, -- глухо прошептала Стефания и нежно взяла за руку Клару.
Клара вдруг обняла ее и заплакала,
– - А, они уже целуются, -- воскликнул радостно Свистунов, подкравшись к ним.
– - Пойдёмте ужинать, барыня. Иди и ты, Анжелика, -- сказал он. Клара резко поднялась со скамьи.
– - Нет, благодарю, я домой, -- ответила она и быстро отвела Стефанию в сторону:
– - Я домой пойду, -- сказала она торопливо -- а вы придите ко мне завтра, днем. Мы одни будем. Придете?
– - и она крепко сжала руку Стефании.
– - Приду, -- ответила та.
Клара оставила ее и подала руку Свистунову.
– - Я домой пойду, а вы посмотрите за Иваном, чтобы он уже не очень.
– - Будьте покойны, предела не перейдем.
– - И Свистунов галантно поцеловал ее руку.
X.
Стефания и Клара сидели, держась за руки, на диване в номерке, занятом Кларою. Самовар давно заглох, медный кофейник остыл, на столе стояли не допитые чашки. Стефания и Клара сидели молча, каждая погруженная в свои думы, и словно боялись нарушить наступившее молчание.
Стефания только что окончила бледную повесть своей жизни.
Дочь лакея и прачки, она была запуганной, робкой кухонной девчонкой,
Клара слушала ее с изумлением.
Чего терпела она, отчего не ушла?
Господи, да куда уйти-то. Разве можно из акробаток попасть в прислуги? Можно выйти только на улицу, пока молода...
В этом быту терпят все женщины. Впрочем женщины везде терпят...
Наконец, Бог сжалился над нею и освободил ее от Лидова. С ним приключился удар, потом паралич. Он теперь, сумасшедший, сидит в Вильно в больнице св. Иакова, и она свободна...
На глазах Клары дрожали слезы, лицо ее пылало негодованием. Ах, подлецы, подлецы. Что они делают с женщинами, отдающими им и свое тело, и свою душу, и свою молодую жизнь...
Она вдруг крепко сжала руку Стефании,
– - Хочешь, мы никогда с тобою не расстанемся, а?
Стефания недоверчиво посмотрела на нее.
– - Будем всегда, всегда вместе, -- продолжала порывисто Клара.
– - Я буду тебе старшей сестрой, ты младшей. Хочешь?
Стефания робко улыбнулась, не смея верить в такое счастье. Клара в волнении вскочила с дивана и стала ходить по комнате.
О, это будет отлично. Они вдвоем составят компанию. Она выучит Стефанию ходить по канату, как сама, и они будут работать вместе. Они назовутся сестрами. Теперь мода на американцев. Они станут американками. Их фамилии будут Броун. Хорошо? Она так и останется Кларою, а Стефания...
Клара остановилась перед нею и весело сказала:
– - А ты будешь Эльзою.
– - Что с тобою?
– - спросила она испуганно.
Стефания лежала ничком на диване и рыдала.
– - Да что с тобою? О чем ты?
– - нетерпеливо и тревожно повторила Клара. Стефания подняла к ней свое заплаканное лицо и улыбнулась.
– - Я слишком рада. Это так... хорошо, -- сказала она.
Клара наклонилась и крепко поцеловала ее.
– - Это я сегодня ночью придумала, а сейчас решила...
Таким-то образом и появились в мире артисток "неустрашимые канатоходчицы, американки, сестры, Клара и Эльзе Броун".
XI.
Иван Красов вернулся с репетиции, как всегда полупьяный и, увидя с порога комнаты целующихся женщин, воскликнул:
– - Лучше меня целуйте, черт дери.
Клара встала ему навстречу и оживленная, с горящими глазами, тотчас посвятила его в свой план.
– - И если ты будешь умным и перестанешь пить -- окончила она; -- ты всегда в одном месте с нами работать будешь, и мы большие деньги заработаем.