Подселенка
Шрифт:
– Хоремхеб…
– Да, госпожа. Он стал олицетворением силы для страдающего царства. Но враги до сих пор считают нас слабыми. Их шпионы наводнили наши земли. Повелитель – не воин, кроме-того, так и не родил наследника. Новых выдающихся военных нет. На границах всё также неспокойно.
– Можете не волноваться, Нефербентеп. Клянусь пером Маат, даже не думаю о культе Атона. Меня саму заботит мир и процветание моих подданных. – Немного подумав, решила добавить: – Вы, наверное, знаете, ни Таурт, ни Хатхор не помогли мне стать матерью. – Жрец ощутимо напрягся. – В тот момент
– Царица лично общались с Великим? – глаза жреца «анимешно» увеличились.
– Да, как с вами сейчас. Почему вас это удивляет? Разве я не сосуд с кровью династии? Разве не живая богиня, возродившаяся на земле?
Скрыть ехидную улыбку никак не удавалось. Хотя храмовники и рассказывали народу о нашей с мужем божественной сущности, сами в это явно не верили.
– И что же вам поведал наш Господин?
– Вы думаете, я поделюсь с вами божественными откровениями?
Верховный жрец быстро убрал обиженное выражение лица. Стервец хорошо собой владел.
– Чтобы вы осознали, что я не шучу, после нашего возвращения в столицу планирую продолжить дело деда своего, Аменхотепа. Я решила пристроить Восточный портал к храму Пта. Также будет построен храм для Сехмет, Бастед и Маат.
– Один для всех троих?
– Да. В столице свободного места почти нет. – И улыбнувшись, добавила: – Думаю, они будут не против подобного соседства.
– Вы успокоили мою Ба, божественная, одарив её счастьем.
– Рада это слышать.
– Теперь понятно, почему рядом с вами оказался этот проныра из Бубастиса.
– Отлично! – комментировать этот неприкрытый выпад в сторону Аапехти я не собиралась. – Теперь верните меня на Пилак!
– Конечно, Великая. Я сейчас распоряжусь. Но прошу прощения, что не смогу проводить вас. Мне ещё нужно допросить одного парнишку из братства Гора.
– Стоп, вы схватили кого-то из братства? Зачем?
– Он что-то вынюхивал здесь. Моим людям пришлось его немного проучить. Они держали его тут, чтобы я мог допросить сам.
– Хм… мне хотелось бы присутствовать.
– Как прикажет моя царица, – сказал верховный жрец, пряча недовольство.
Через несколько минут к нам подвели невысокого гибкого мужчину лет двадцати пяти. В свете факелов он выглядел помятым. Когда-то белая плиссированная юбка красовалась различными пятнами и была частично разорвана. Лицо и выбритая голова разукрашены синяками различной свежести. Правую руку он осторожно прижимал к себе.
– Тебе объяснили, что с тобой будет, если ты не ответишь на мои вопросы? – пафосно заявил мужчине настоятель, развернувшись так, чтобы не оказаться ко мне спиной.
Пойманный молчал, а лицо Нефербентепа выражало всё большее недовольство.
– Вы не подскажете, когда именно его поймали? – спросила, задумавшись.
– Три дня назад.
– Брат, – обратилась я к мужчине, – узнаёшь ли ты моё лицо?
Избитый, наконец, поднял взгляд и тут же рухнул на колени.
–
Тот кивнул в ответ.
– Всё очень просто, Нефербентеп. Ещё до того, как стало известно о нашем с супругом горе, к нам отправили договариваться гильдию плакальщиц. Мы считаем, что пославшие участвовали в заговоре. Меня отравили, чтобы ребёнок не родился. Этот брат Гора был послан на поиски тех, кто их прислал.
– Госпожа заблуждается, – заявил смущённый верховный жрец.
– В чём?
– Отправившие представителей гильдии не имеют отношения к произошедшему.
– Объяснись, – сказала возмущённо.
– На следующий день, как вы с повелителем уехали, оракул предсказал, что видит скоро траурную процессию, принадлежащую «великому дому». Но почему-то в ней присутствует слишком мало плакальщиц. Обсуждая услышанное, посвящённые пришли к выводу, что в том месте не оказалось принятого для «великого дома» количества женщин, и решили помочь, госпожа, заранее отправив их туда.
Я разглядывала Нефербентепа, который выглядел сейчас несчастным и непонятым. С одной стороны, хотелось сделать известный жест «рука-лицо», с другой – смеяться, но ни то, ни другое окружающие не поймут.
– Думаю, вам следует отпустить брата Гора, – решила, подавив эмоции. – Он отправится со мной на Пилак, чтобы, наконец, получить необходимую врачебную помощь.
– Как пожелает Великая.
– Кроме того… – я села в кресле ровно, как и положено царице. – Хочу получить от вас компенсацию не только за моё похищение. – При этих словах побитый брат встрепенулся. – Но и за опасения, что преследовали меня эти дни.
Верховный жрец почтительно согнулся, вынужденно соглашаясь с моими доводами.
– Чего желает получить, божественная? Золотые или серебряные кольца?
– Нет, Нефербентеп, – произнесла, улыбнувшись, – кольца оставь, понадобятся для украшения храма. Я хочу получить у тебя десяток тех людей, кто так ловко меня похитил.
– Но, – неверяще прошептал жрец, – это воины храма. И если божественная желает их наказать, дозволь это сделать нам самим. – Он снова низко поклонился.
– Я не собираюсь их наказывать, Нефербентеп, – сообщила, откинувшись на спинку и расслабившись. – Возьму их на службу. Они должны будут подготовить пять десятков человек, которых я дам им в обучение, чтобы сделать из тех свои копии. Таких же невидимых и неслышимых. Я не забираю их насовсем. Только отработать вину.
К концу моей речи верховный жрец уже расслабился и согласно кивал головой.
– Они прибудут к вам в Пилак, божественная, через день.
– Хорошо. А теперь, верните меня к мужу. Очень устала.
Нефербентеп уважительно попятился, я же, прикрыв глаза, старалась хоть немного расслабиться. Бессонная ночь не прошла бесследно. Всё тело ныло, ступни откровенно болели. Зарождающаяся головная боль начала давать о себе знать.
Брат Гора попросил вернуть его вещи и ненадолго удалился. Через четверть часа нас, наконец, отвели на небольшую лодку под серым парусом. Наплевав на приличия, устроилась у борта, закрыв лицо куском материи.