Подводный саркофаг, или История никелированной совы

Волознев Игорь Валентинович

– И сколько конкретно?
– спросил он насмешливо.
– Сто тысяч? Миллион? Проси уж сразу миллион. А то - тысячу. Мельчаешь, дружище.

– Ты что, не веришь?

Бортновский хохотнул

– Нашёл её в своей люберецкой дыре, да? И всего за тысячу долларов?

– Я её нашел, говорю тебе! Срочно приезжай!

– Ты, наверное, сегодня не опохмелился.

Силуянов в раздражении бросил трубку.

Последняя надежда оставалась на разговор с Артёмом, но шансов выманить у него адрес было мало. Парень наверняка зажмётся,

начнёт требовать деньги вперёд.

Его опасения подтвердились.

– Деньги против адреса, - упорствовал Артём.

– Будут тебе деньги, - отвечал бывший гебист.
– Адрес дай.

– Нет. Знаю я вас.

– Ты мне не хами!
– не сдержался Силуянов.
– Ты мне во внуки годишься!
– И снова залебезил: - А то пойдём ко мне, выпьем чайку или чего покрепче...

– Нет.

Они стояли у крыльца под мелким сеющим дождём.

Несмотря на непогоду, Артём всё-таки приехал в Люберцы. Сегодня он потратился на наркотик, влез в долги и деньги ему нужны были позарез. Барак показался ему слишком вонючим и подозрительным, чтобы он решился в него войти. Увидев, что туда заходит какой-то человек, он попросил его позвать из четвёртой комнаты Антона Борисовича Силуянова.

– Деньги я тебе сейчас вынесу, - уговаривал Силуянов.
– Они тут, у знакомого. Пять минут.

– Ничего, я подожду, - отвечал Артём.

– Я ему должен бумажку с адресом показать, тогда он даст, - хитрил гебист.
– Дай бумажку!

– Пусть мужик выйдет сюда. Я ему сам дам.

– А я что с этого буду иметь? Он мне сто долларов обещал за посредничество.

Из раскрытых дверей барака несло протухшим мясом. В нескольких метрах от Силуянова с Артёмом гастарбайтеры загружали "Газель" пельменями.

– Зачем ему понадобилась сова?
– спрашивал Артём.

– А вот понадобилась.

– Ладно, ведите сюда мужика, я сам отстегну вам стольник, - согласился наконец Артём.
– Договорились. Мне - четыреста, вам - сто. Но всё равно: адрес против денег!

Сдерживая раздражение, Силуянов зашёл в барак, побродил по коридору и вернулся.

– Вот видишь, мужик уже сомневается, что у тебя есть адрес, - сказал он.
– Ты, говорит, заливаешь. Обмануть хочешь.

– Как я его обману? Адрес у меня в кармане.

– А может, это не тот адрес?

– Ладно, давайте так, - нетерпеливо проговорил Артём.
– Пусть он даст три сотни, а двести останутся за ним. Отдаст потом, когда убедится, что сова там. Идёт?

– Идёт, - Силуянов протянул руку.
– Давай бумажку.

– Сперва бабки.

– Не даст он, пока не получит адрес!

– Ну, тогда я пошёл. Мне здесь делать нечего, - сделав вид, что уходит, Белявский отошёл на несколько шагов и остановился.
– Дайте хотя бы пять тысяч рублей, - предложил он в последней надежде.
– Я уж и так сбросил больше некуда!

– Дадим, дадим, - заверил его Силуянов.
– Дай адрес.

– Деньги на бочку

и получите адрес. Что, я много прошу? Пять тыщ деревянными всего!

Но для Силуянова даже такая сумма была неподъёмной. Он вытер мокрый лоб.

– А хоть есть он у тебя, этот адрес?
– простонал он, сцепив зубы от внезапно кольнувшей боли в сердце.

Артём предусмотрительно отступил ещё на шаг, достал бумажку и развернул. В сумерках невозможно было разобрать, что там написано, да Силуянов и не пытался. Минуты две он стоял, опершись на дверной косяк. Наконец боль стала отпускать.

– Там и телефон есть?
– спросил он, переводя дыхание.

– Даже два, служебный и домашний.

– Вот сейчас мы позвоним по этим телефонам, и если всё нормально, получишь деньги.

– Пару тысяч рублей задатка и звоните сколько хотите.

Майор смотрел на него задумавшись. Он почти наверняка знал, что две тысячи рублей есть у Кирьякова. Выманить их у него очень нелегко, но попробовать можно.

– Ладно, пошли, - он кивнул на дверь, но Артём отрицательно покачал головой.

– Нет, сюда несите.

– Боишься, что ли?

– Ничего я не боюсь. Ну так что, и двух тысяч не дадите? Это самый минимум. Я за то время, что сюда ездил, мог в другом месте эти две тысячи вполне спокойно заколотить.

– Ладно, - Силуянов тяжело дышал.
– Жди. Сейчас принесу...

Он снова скрылся за дверью.

Гастарбайтеры, закончив погрузку пельменей, отошли к стене барака, уселись на корточки и закурили. Мимо крыльца протрусила стайка тощих собак. Сначала одна, а потом и остальные остановились на том месте, где только что выплеснули помои, и начали обнюхивать землю.

Артём заметил, как в левом конце барака зажглось окно. Он подумал, что свет мог включить его новый знакомый, и быстро направился туда, благо в той стороне никого не было.

Добравшись до окна, он обнаружил, что на стёклах зияют трещины, а изнутри оно заклеено порыжевшими газетами. В газетах оказалась прореха, и Артём, привстав на цыпочки, прильнул к ней глазом.

В маленькой комнате никого не было. Её внутренность, освещённая голой лампой, поразила его своим убожеством. Часть пола и стен обгорели, обои кусками отлеплялись от стен, повсюду валялись пустые бутылки и тряпьё. Из мебели имелся только стул.

"В этом доме, наверно, живут бомжи, - подумал Белявский.
– Тут и двух тысяч фиг дадут..."

Он собрался было отойти, как его внимание привлекли громкие голоса, доносившиеся из раскрытой форточки соседнего окна. В одном из них он узнал голос своего знакомого.

Артём осторожно заглянул в это окно и увидел искателя совы, разговаривающего с другим мужчиной, небритым, с всклокоченной головой, одетым в майку и тренировочные штаны. Обстановка в комнате была получше. Имелись диван, шкаф, стулья. В углу журчал телевизор. Мужчины сидели за уставленным грязной посудой столом.