Подьячий Разбойного приказа
Шрифт:
Глава 34
— Спаси тебя Бог, добрый человек, — отец Агафон ловко запрыгнул на облучок нашей повозки.
Честно говоря, если бы я издалека рассмотрел цвет его кафтана — ни за что бы не остановился. Здешние священники и монахи ряс, в отличие от нашего мира, не носят, предпочитая обычные кафтаны, как и миряне, разве что цвета выбирают поспокойнее. Монахам так и вовсе уставом положено носить серую одежду. Вот и мне издалека показалось, что по дороге перед нами бодренько шагает самый обычный монах: серый кафтан, скуфейка, посох постукивает
Черные кафтаны на Руси носили только отцы-экзорцисты, судные дьяки из Чародейного Приказа, монахи из некоторых монастырей… В общем люди, с которыми не каждый захочет столкнуться.
Из откуда же, интересно, мой попутчик…
— Как же не помочь-то? — развел я руками. Сейчас я был за водителя — девчонки натянули тент на повозку и сидели внутри, болтая о чем-то своем, девичьем и наверняка готовя мне очередной сюрприз, после которого у меня волосы зашевелятся даже в недавно сбритой бороде.
Отец Агафон — на Руси монахов «братьями», как в Европе, не называли — кстати, бороду имел. Узкую, сходящуюся в острие, прямо таки копье, а не борода. Под стать бороде было и лицо, узкое, как топор, и острый нос… И острые, как шилья, глаза.
— Так ведь ты не хотел меня подвозить, — глянули на меня эти острые глаза.
— Откуда… в смысле, почему вы так решили?
Монах поднял палец вверх. Я машинально взглянул туда же, но ничего не увидел. Кроме того, что, похоже, дождь собирается.
— Мне Бог говорит.
Мда. Когда ты говоришь с Богом — это молитва, а когда Бог с тобой — это шизофрения. Это в нашем мире. А здесь, в мире волшебных Слов, бояр-менталистов и тварей из-за Грани… Кто знает? Наверное, только тот самый Бог и в курсе.
— Не хотел, — согласился я, — Но подвез же.
— Куда ты, отрок, с четырьмя девицами путешествуешь?
— В Ростов, — ответил я.
Вроде бы, я стряхнул боярскую погоню со следа, но, говорят, когда заяц перестает путать след — он попадает на зуб лисе. Отговорка «в Тулу» здесь не прокатит, не то направление, но и называть каждому встречному конечную точку наших странствий я тоже не собираюсь.
Кстати: я всю жизнь думал, что Ростов — на юге. Оказывается, нет — к северо-востоку от Москвы. Хотя мне, если честно, всегда казалось, что на северо-востоке — только Мытищи, а за ними — сразу тундра… что? У меня по географии четверка была!
— И снова обманываешь ты меня, отрок, — спокойно проговорил монах, — Но есть у тебя на то причины, да и не меня ты обмануть тщишься, так что грех твой невелик.
Вот… блин. Да этот отец Рентген меня насквозь видит! Не зря, не зря чернокафтанных не любят!
— А то, что нечистого даже в мыслях не поминаешь — это хорошо.
Монах коротко взглянул на меня и улыбнулся:
— Не бойся, отрок. Твои тайны — твоими и останутся, а мне их знанием пользоваться и вовсе причин нет.
— Откуда вы, отец, такой прозорливый? — буркнул я, наполовину и впрямь желая узнать, откуда такое счастье мне на голову свалилось. А на другую половину — просто озвучив эмоции.
— Из Буянского монастыря.
Вот это номер!
Монастыри
Но Буянский даже среди них выделяется.
Находится он, натурально, на острове Буяне. Не том, который сказочный и на котором дуб с золотой цепурой и кот со сказками. Самый обычный остров, где-то на Дону. Ну, был бы обычный, не стой на нем монастырь. Монастырь, монахи которого решили, что их цель — нести в этот мир добро, кое они видят в искоренении зла. Любого, от тех же сил из-за Грани, до лихоимства. Понятное дело, что людей с такими повадками любят в народе и не особенно-то — в вершинах власти. Поэтому монахов Буянского монастыря не выпускают в мир прежде, чем они научатся защищать себя. Мол, если ты сам себя защитить не можешь — как ты будешь защищать остальных? Так что монах Буянского монастыря — армия из одного человека, и умение раскидать отряд разбойников одним посохом, а то и без него — далеко-далеко не главное из их способностей.
— А сейчас куда идете? — спросил я про себя, снова кляня тот момент, когда не рассмотрел цвет кафтана.
В нашем Приказе, как и в любой госструктуре на Руси, монахов Буянского монастыря не любили. При мне они до Приказа не добирались, но мне хватило рассказов. Очень уж тонка грань между мздоимством — собиранием денег с приходящих за то, что ты им поможешь, и лихоимством — вымоганием этих самых денег. Тонка и далеко не факт, что твое понимание совпадет с пониманием буянского монаха.
— В Сергиев Посад.
Уф. Недалеко. Скоро избавимся от этого настораживающего гражданина. Кто его знает, что там ему еще Бог расскажет…
— А твой путь дальше пойдет, — вдруг продолжил отец Агафон и его взгляд затуманился и потемнел, как будто он глядел куда-то далеко, за край горизонта, — Много преград будет на твоем пути, много трудностей, но и награды будут из тех, что не каждому выпадут…
Это он, что, о том, что я могу найти Источник?
— …будут у тебя и друзья верные, и враги настоящие, и любовь тебя ждет, причем ближе, чем ты думаешь. Поднимешься ты туда, куда никто не поднимался, столкнешься с противником, с которым еще никто не сталкивался…