Подземелье ведьм
Шрифт:
– У тебя есть план? – спросил Жан.
У Жана была странная привычка – разговаривая, он потирал руки, словно готовился рассказать очень смешной анекдот.
– Дождемся ночи. Я думаю, они все будут спать. Нам надо добраться до лошадей. Без них нас сразу догонят.
– Я никогда не ездил на лошади, – сказал Жан виновато.
– Другого выхода нет. Мы должны рассчитывать на то, что за планетой наблюдают с корабля.
– А как мы дадим о себе знать?
Андрей пожал плечами.
Полог откинулся, показав зеленое вечернее небо. Громоздкий силуэт
– Он говорит, – в голосе Жана было отчаяние, – чтобы ты выходил.
– Значит, планы несколько изменились, – сказал Андрей, стараясь, чтобы голос его звучал бодро. – Ты жди меня. Все кончится хорошо.
Жан подошел к Андрею. Его глаза в полутьме казались черными колодцами. Жану было страшно. Он никогда в жизни не оставался один среди тех, кому все равно – жив ты или нет.
Жан протянул руку – холодную и влажную. Они обнялись. Колдун покачивался в проеме. Жан дошел с Андреем до выхода. Дальше его не пустил воин.
Группа всадников ждала на пыльной площадке. Андрею и колдуну подвели коней. Ноги Андрею связали под животом коня. Рядом ехали воины.
Обернувшись, Андрей увидел, что в становище царит оживление. С некоторых кибиток стянули шкуры – остались лишь громадные клыки мастодонтов. Пыль от конских копыт завилась смерчем.
На «Гранате» тоже видели этот клуб пыли – серое пятно на темной равнине. Дежурный дал максимальное увеличение – отряд состоял из степняков, их можно было угадать по одежде и странным прическам. Дежурный понял, что из становища отправились разведчики, может, охотники. И отметил этот факт в журнале наблюдений.
Отметил он также и то, что, едва стемнело, другие всадники отправились из лагеря, в котором укрывались остатки стаи Белого волка. Приблизившись к становищу Октина Хаша, они замедлили движение, поднялись на пологий холм невдалеке от становища и там спешились.
Дежурный с интересом наблюдал за этими перемещениями. Как странно, думал он, я вижу этих людей с немыслимой для них высоты. Для меня они – точки, муравьишки в темной бескрайности степи. А каждый из них – особый мир. У кого-то из всадников болит зуб. А другой думает о своих детях, оставшихся в становище. Или проклинает вождя, который послал его, на ночь глядя, в дорогу. Эти дороги в степи могут привести к смертельной стычке. Будут свистеть стрелы, а я их не услышу. И кто-то из всадников будет корчиться в траве, обливаясь кровью, и встретится, не зная об этом, последним взглядом со мной.
12
Через полчаса отряд перешел на шаг. Степь казалась огромной чашей, наполненной парным зеленым воздухом и ароматом теплых трав. Здесь, на открытом пространстве, цикад было куда меньше, и их пение не заглушало иные звуки – далекий рев и уханье какого-то зверя, возникший из ничего и угасший вдали топот множества копыт, визг настигнутого совой грызуна… Спереди загорелись фонариками зеленые глаза.
– Йиийй-хо! – завопил воин, что ехал рядом с Андреем, ударил пятками в бока коню. Тот рванулся вперед. Воин метнул копье,
Толстый колдун, оседлавший коня, заговорил тонко и быстро. Он склонил голову, чтобы заглянуть Андрею в глаза, словно не мог допустить мысли, что на свете есть люди, не понимающие его.
– Что ж тебе сказать? – ответил Андрей по-русски. – Меня тоже интересует, куда мы едем на ночь глядя? Наверное, вы торопитесь, если не легли спать, как положено людям.
– Хо! – сказал колдун, словно был удовлетворен ответом.
Потом ехали молча. Воины не разговаривали. Они настороженно прислушивались к звукам ночной степи, непонятным для Андрея.
Впереди показалось темное пятно – воины увидели его раньше, чем Андрей. Заговорили. Воин оттянул нагайкой коня, на котором ехал Андрей, чтобы тот не отставал.
Через несколько минут отряд приблизился к куще деревьев. Они окружали низину, в которой, журча по камешкам, бил родник.
Зашелестела листва – в воздух поднялись испуганные летучие мыши. От деревьев в степь ринулись маленькие антилопы. Несколько воинов поскакали за ними, стреляя из луков. Большая змея, приминая траву, скользнула у самых ног коня, тот встал на дыбы, захрапел, и воин еле успел поддержать Андрея.
Воины спешивались. Видно, решили остановиться на ночь. Андрей был несказанно рад – связанные ноги затекли, и все тело ломило – на коне он не ездил лет десять, без седла – никогда. Когда ему развязали ноги, он упал, и воины долго смеялись.
Колдун достал кремень, трут и стал выжигать огонь. Воины притащили сухие ветки. Скоро разгорелся костер.
Странно, подумал Андрей, какого черта они выехали вечером и через три часа остановились на ночевку? Почему не отправиться в путь с утра?
Где– то шумела речка -ночью звуки разносятся далеко. Воины развязывали мешки, что висели у них на поясах, доставали еду. Никто не подумал накормить Андрея. Ему хотелось одного – вытянуться во весь рост и утихомирить боль в ногах и спине.
Не спалось. Усталые мысли крутились вокруг возможности убежать.
Они меня не связали. Может, забыли. Или не считают нужным. От становища ехали степью, ровно, без ориентиров. Проехали километров тридцать. Если даже с корабля сканируют поверхность планеты, меня не заметили. Да и как заметишь – я не отличаюсь от прочих степняков. Надежда одна – дать знак на орбиту. Все это благие мечтания в духе романтиков.
Допустим, я увел коня, допустим, мне удалось ускакать. Как я укроюсь от погони, если они знают каждый уголок степи?
Воины сидели у костра и тихонько завывали. Толстый колдун хлопал в ладоши и порой взвизгивал.
Андрей пошевелил пальцами ног, вроде бы ноги отошли. Он не спеша поднялся, как поднимается дрессировщик в обществе еще не укрощенных тигров: главное – не спугнуть.
Колдун посмотрел на него, что-то спросил. Андрей выразительно показал, что ему надо по нужде. Колдун кивнул – понял. Один из воинов поднялся, подобрал с земли копье и пошел следом за Андреем, не спуская с него глаз.