Подземелье
Шрифт:
— Хоть бы разрешили выйти чуть дальше, — сказал Тарк, — Надоело! Только площадка, казарма, и столовая – дальше ни шагу.
Они вчетвером сидели на дороге возле казармы.
— Да. — кивнула Кайра соглашаясь, — Когда уже нас начнут отпускать дальше? Вон старшие же ходят далеко, сколько лет должно пройти?
Зур”дах вдруг заговорил:
— Дах сказал, что через год нас уже будут выпускать дальше, ходить свободно можно будет шагов на пятьсот или около того. Он сказал, что к тому времени Тар”лах натренирует нас достаточно хорошо, чтобы трем-четырем какой-нибудь вшивый
Троица удивленно на него уставилась.
— Он так говорил? Так скоро?
— Да?
— Это точно?
Даже другие дети повернули к ним головы прислушиваясь. До этого никто им не сообщал, когда именно можно будет выходить подальше, просто говорили что такое время настанет. Вот мол, станут постарше...
— Да, — ответил Зур”дах, — Нам нельзя выходить только в этот период, потом нам даже разрешат общаться с остальными группами.
— Это хорошо… — резко повеселела Кайра, — Я уж думала мы будет тут безвылазно торчать года три-четыре, пока не подрастем.
Гоблиненок не соврал: Дах ему рассказывал больше чем остальным, и, кстати, не запрещал это рассказывать, а про прогулки со второго года поведал как раз вчера. В большинстве случаев Зур”дах не хотел ничего рассказывать, но сейчас ему было приятно увидеть реакцию на свои слова.
Это правило перемещений было самое непривычное, самое неприятное для всех – в родном племени все они ходили куда хотели, когда хотели, и сколько хотели. А тут ступить на шаг дальше без позволения надсмотрщика было нельзя.
— На тренировку! — рявкнул Тарлах, появившись как всегда неожиданно и перепугав всех.
Дети подскочили и сразу выстроились в линию перед тренером.
****
Тренировки стали еще жестче.
Однорукий посчитал, что они достаточно хорошо освоили прямой удар как слева так и справа, и начал учить их вырубающему удару – тот выполнялся движением снизу вверх и был медленнее чем обычный, но мощнее.
Для этого удара нужно было подсесть и выпрямиться как пружина. В этом случае тело ощущалось совершенно иначе нежели в случае с прямым ударом. Другое положение, другие углы атаки, и другое ощущение центра тяжести.
— Если таким ударом попадете под челюсть твари, и если ваши кулаки будут достаточно крепки – поверьте, тварь будет дезориентирована как минимум на пару мгновений, если не дольше. Это даст вам или вашим напарникам по бою время закончить дело. Это важный удар. Но сложный.
Потом он на мгновение умолк:
— Правда, если просретесь с этим ударом — вас сожрут с потрохами, потому что нанося его, вы открываетесь встречной атаке, в этом и есть его сложность, — нанести его в нужный момент и не подохнуть. Начинайте!
Дети дружно вздохнули и приступили к тренировкам. Каждый удар вдабливался в них тысячами и тысячами повторений.
Зур”дах встал в стойку.
Удар. Удар. Удар.
Если в первые недели гоблиненку всё это было интересно, то теперь интерес к тренировкам подугас. Тьма и паук казались важнее.
Удар.Удар. Удар.
Вдох-выдох.
Следить нужно было за всем. За положением тела, за дыханием, за силой удара — и однорукий всё это контролировал.
Некоторые из детей уже рвались в бой, уже хотели начать сражаться хоть с какими-то тварями — лишь бы не продолжать скучные тренировки. Они хотели показать, что они уже сильные, что у них есть нужные навыки.
Однорукий ничего подобного и слышать не хотел, а подобные разговоры прогонял просто — плеткой.
— Рано-рано, щенки, — приговаривал он, — Вы с Шустряком-то не справитесь в настоящему бою, а уже хотите серьезного противника.
И заставлял выкладываться каждого ребенка до полного изнеможения.
Наверное, даже дети-мутанты загнулись бы от таких тренировок, если б не та восстанавливающая силы смесь из ядер, которую им давали.
Одно было хорошо. Теперь, после недель и недель тренировок прямого и бокового ударов, новый удар давался легче. Ведь все они стали лучше, сильнее, выносливее, и научились правильно двигаться – так, как учил однорукий.
А несколько дней назад Зур”дах и вовсе сумел ощутить удары по-новому. Это не был баланс, и не была расслабленность, во время которой он трижды порвал мешки, — это было что-то другое.
Удар не был мощным, но зато во время его гоблиненок контролировал каждое мгновение движения, каждую мышцу, ощущал миг переноса веса тела и взрыв в конце. Зур”дах буквально ощутил как весь вес тела сконцентрировался в кулаке. Тело на мгновение стало чем-то одним. Движение произошло без деления на толчок ноги, полуразворот корпуса и сам удар рукой. Но при этом, если тот хлесткий удар он не совсем контролировал, то тут каждым миг удара был подконтролен.
Это было новое ощущение.
Однорукий сразу похвалил его.
Но и без этого Зур”дах знал, что это правильный удар. Именно такие удары часто получались у Кайры, при том, что она не была самой сильной.
Возможно, это тысячи нанесенных ударов наконец дали свои плоды.
— А вот это хороший удар, — кивнул Тар”лах, — запомни это ощущение и не забывай, пытайся его вспоминать во время каждого удара. Потому что это был правильный удар.
Зур”дах продолжил тренироваться. Он вкладывался в каждый удар всем телом, закрыв глаза, и вспоминая чувство правильного удара. Он понял в чем дело и в чем отличие от хлесткого удара, — там, расслабляясь, он терял равновесие, а теперь, вкладываясь, он продолжал твердо стоять на ногах и контролировать момент переноса веса тела.
Вот оно что…
****
После очередной тренировки, когда у него вышло больше сотни правильных ударов, Зур”дах был чудовищно вымотан. Он свалился без сил, и даже смесь, принятая перед сном, не особо помогла. Он даже не смог воспользоваться отдыхом и пойти покормить паучка, — это стало уже почти ритуалом, и тот теперь ждал его. Просто не было сил. Зур”дах лег спать раньше.
Слишком много сил забирали правильные удары. Даже кулаки, пожалуй, впервые были у него отбиты.