Поединок с тенью

Уэстли Сара

– Какого цвета волосы? – спросила Алида.

– Каштановые, миледи.

– Пожалуйста, называйте меня Алидой или по крайней мере сестрой! А глаза?

– Серые.

– Зеленые, – раздался голос Роберта из-за спины Дженевры.

– Что ж, значит, серо-зеленые, – призналась со смехом Дженевра.

– Я думаю, вы красивая, – сказала Алида.

– Так оно и есть, – подтвердил Роберт. Дженевра ничего не сказала, но сердце ее расцвело. «У Роберта такой голос, словно он искренне гордится мною».

– И ты сделала моего брата счастливым. Мне кажется, я тебя полюблю, –

тихо пообещала Алида.

Тут леди Сен-Обэн спросила:

– А где мой внук? Покажите же его ради Бога.

Грум снял с лошади колыбельку, и няня вынула оттуда ребенка. Дженевра взяла у нее Уилла и показала его бабушке.

– Какой красавчик! – восторженно воскликнула та. – Но вам лучше зайти в дом! Ветер довольно прохладен.

И вот Дженевра вошла в Тиркалл, с наследником на руках – Уилл вцепился в воротник ее плаща, чтобы держаться прямо. Мать Роберта шла впереди всех, за ней следовал Роберт и вел Алиду, хотя Дженевра подозревала, что Алида знала каждую пядь пути и могла ходить без помощи не только по дому, но и вокруг него.

Другие женщины, явно служанки и компаньонки, шли позади всех, и среди них Мег и Сигрид. У Мег была своя няня, которая несла близнецов.

Дженевра обнаружила, что в Тиркалле было два зала. Внушительный зал при входе, из которого лестница вела вверх, в квадратный вестибюль. А слева располагался зал, который по сравнению с теми, что видела Дженевра, оказался маленьким, хотя стропила его уходили высоко вверх.

Дженевра удивленно вскрикнула, увидев огромный камин, в котором ярко полыхал веселый огонь и горели бревна. Дым уносился прочь через трубу. Ей пояснили, что в этом зале только едят, развлекают гостей и собираются на совет. На возвышении в конце зала стоял длинный стол, вокруг него резные стулья и скамьи. Тут полагалось восседать хозяину-лорду с супругой в окружении почетных гостей.

Осмотрев главный зал, Дженевра направилась наверх. Лестница, построенная вокруг небольшого открытого колодца, была шире обычного, и подниматься по ней было легче. Ей еще предстояло увидеть библиотеку, контору управляющего и спальни, которые шли вокруг здания и выходили на западную сторону двора.

Помещение для слуг, конюшни для особенно ценных лошадей, бесчисленные надворные строения, флигели и сараи – все это размещалось с северной стороны. Солдаты из гарнизона и свита располагались в башнях по обе стороны главных входных ворот. Кухня представляла собой отдельное строение, примыкавшее к большому залу и соединенное с ним крытым переходом.

Роберт, естественно, занял главную спальню. Это оказалась большая, хорошо освещенная комната с крепкой дубовой кроватью, занавешенной тяжелым пологом из голубой парчи, под цвет которой были подобраны драпировки на окнах. Комната выходила окнами на юг, внизу зеленел милый садик с низкорослыми деревьями, кустарником и клумбами. Цветы уже давно отцвели на клумбах, раскинутых между зданием и рекой и окружавших кухню.

Мег, Сигрид, сквайры и слуга Роберта были размещены неподалеку. Детская комната располагалась за покоями, занимаемыми самой леди и Алидой. Дженевру это раздражало,

но Роберт сказал, чтобы она не глупила.

– Мальчик в надежных руках, жена, на попечении матери и сестры. Они за ним прекрасно присмотрят.

– Но близнецы Мег с ней, – возразила Дженевра.

Впрочем, бедной Мег, не пожелавшей расстаться с близняшками, теперь приходилось изыскивать возможность, чтобы побыть наедине с Бернардом, хотя сейчас он, как главный конюх Роберта, занимал небольшое помещение над конюшнями. Они уже затосковали по своему домику, оставленному в Мерлинскрэге. Однако не это сейчас больше всего занимало Дженевру.

– Я бы предпочла, чтобы Уилл был здесь, с нами, – настаивала она.

– Но это не старинный замок, годный в основном для того, чтобы отсиживаться в нем от врагов. Здесь много помещений и много удобств, хотя и от врагов дом защищен неплохо. Мой отец, несмотря на все свои недостатки, умел смотреть далеко вперед и нанял отменного зодчего. Отец хотел построить такой дом, чтобы ему завидовали все пары. И я думаю, он в этом преуспел. Ты согласна?

– О да, согласна. Я никогда не видела столько света и воздуха. И в то же время здесь очень тепло. Еще бы, камин с трубой в каждой комнате! Дом действительно возведен превосходным зодчим. Но я все равно хочу, чтобы Уилл спал здесь, с нами. Ведь даже собакам это позволено!

– Собаки – дело другое. Они не станут подслушивать наши любовные разговоры. Ты можешь брать Уилла хоть на целый день, но если он будет спать здесь, то и няньку его тоже придется укладывать в этой комнате.

– Но ведь мы так и спали в Мерлинскрэге.

– Да, потому что там не было выбора. А здесь он есть, и я предпочитаю спать с женой без помех.

Он знал, что этим заявлением угодит Дженевре. Она больше не возражала против того, чтобы ночью оставлять Уилла на попечение няни. Девушка любила ребенка и весьма умело за ним ухаживала.

К тому же удобства пришлись Дженевре по вкусу. Особенно восхитило ее хитроумное водопроводное устройство, благодаря которому осуществлялась подача в дом свежей воды и отток грязной.

Дни она проводила с супругом, который показывал ей свои владения. Роберт справедливо гордился возделанными полями, ухоженными фермами и псарнями.

Через некоторое время они посетили деревню и церковь. Там Роберт представил Дженевру священнику, который являлся духовным наставником деревенских жителей. Однако для проведения торжественных месс сюда приезжал проповедник издалека. Дженевра поняла, почему Роберт привез с собой отца Джона.

– Ты собираешься оставить отца Джона здесь? – поинтересовалась она, испытывая тревогу.

– Я хотел, чтобы он сопровождал нас в поездке. А где ему оставаться, пускай выбирает сам. Неужели ты думаешь, что я ограбил бы Мерлинскрэг ради Тиркалла?

Он поставил этот вопрос достаточно мягко, однако Дженевра вспыхнула: точно так она и подумала, и ей стало стыдно за себя.

– Не скрою, меня посетила такая мысль. Прости, мне пора бы получше узнать тебя.

На какое-то мгновение они оказались наедине друг с другом.