Поглотитель
Шрифт:
Преступник незамедлительно обернулся и застыл, словно олень при свете фар.
— Мама? — лишь выдавил он из себя, находясь даже не в шоке, а в каком-то трансе.
— Я, милый, — хамелеон медленно подошёл к застывшему соляной статуей телу убийце, и в его руке мелькнуло острие ножниц. Печень была пронзена насквозь, что привело бандита в чувства. Человек закричал и на чистом адреналине вынул нож и попытался ударить тварь, которая воспользовалась обликом его матери, только вот поздно. Руку со знанием дела перехватила другая. Мужчина даже сначала
Если бы Дерек Эймс не испугался настолько сильно, то, возможно, он бы обрёл силу охотника на хамелеонов и им подобных существ, которую дарует реальность, но, увы, страх поглотил человека и не позволил ему выжить. Скопированная огромная рука мужчины, торчащая из тела миниатюрной бабушки, парализовала одним своим видом, а потому второй удар мужчина пропустил. После чего перевоплотившийся в Дерека Эймса хамелеон насмерть забил его. И когда преступник сделал последний вдох в своей жизни, а пульс прекратил свой бег, существо внезапно почувствовало нечто такое, что ощущало лишь единожды, когда в бытность жалким человеком впервые попало на джазовый концерт.
Полный восторг. Но даже не наркоманский поток дофамина, смешанный с адреналином и ощущением безграничной власти, стал тем самым толчком, который отправил хамелеона по пути маньяка. С гибелью Дерека Эймса хамелеон почувствовал себя более сильным и целым, словно часть самой сути человека перекачивало к существу и стало неотъемлемой его частью.
— Город получит своего героя, — утирая чужую кровь с лица, вслух произнёс новорождённый монстр.
Алекс, квартира в Гарлеме.
— Понятно, — сказал я, переваривая услышанное. Тварь, что завелась в этом районе, убивает с особой жестокостью преступников, бомжей, а также тех, кто на них похожи. Причём жертвами являются в основном чернокожие. Но это не повод, чтобы тащиться через две страны и половину шарика сюда, поэтому я задал интересующий меня вопрос:
— Чертовщина?
— Что? — не сразу понял мой собеседник, но спустя секунду всё же осознал и продолжил: — Конечно, да. Люди видели, как одного из людей убивал его родной брат-близнец.
— И? — начал я закипать.
— Только никакого брата-близнеца у того парня не было, это точно.
Я прикрыл глаза руками, и хозяин этого жилища, верно, расценил этот жест.
— А ещё видели, как существо превращается в свою жертву перед убийством. Как хрупкая девчонка сначала резанула мужчину исподтишка, а потом превратилась в точную копию своей жертвы, но без пореза, конечно.
— Есть карта? Нужно понимать, где случились убийства. Скорее всего, эта тварь живёт где-то в районе.
Я не детектив, конечно, но мне и не нужно, мой метод не имеет ничего общего с дедукцией, а потому всё, что мне следует знать, — лишь примерное направление для поиска. И такое я получил. Бумажной карты у моего информатора, конечно, не оказалось, но на планшете
— Есть вероятность, что это кто-то из белых богатеев приезжает в Гарлем отвести душу.
— Нет, — мотнул я головой. — В этом нет смысла. Тварь знает, что её невозможно выследить, знает свою силу и отсутствие слабостей, а потому ей нет смысла морочиться с конспирацией. Не удивлюсь, если существо живёт рядом с первым убийством. Кстати, где оно произошло?
— Вот здесь, — ткнул пальцем информатор.
— Отсюда и начну поиски.
Спустя три дня я понял одну важную для себя вещь: работа в полиции — не моё. Целыми днями и даже ночами кружить по району — не для меня. В первый день я объехал все места преступления, о которых знал мой информатор, между прочим, более двадцати жесточайших убийств, и не нашёл ничего. Ровным счётом. В принципе, это и понятно: существо если и владеет магией, то лишь внутренней, не способной выйти за пределы тела, а потому и следа почти не оставляет.
Итак, мои безрезультатные метания неожиданно закончились встречей. Девушка протянула руку, и моя машина невольно остановилась, как и моё сердце на какие-то мгновения, прежде чем начать истошно биться в грудной клетке, тщетно пытаясь выбраться наружу.
Соседняя дверь распахнулась, и в машине взошло солнце. Настолько тёплой и светлой была эта девушка.
— Привет, — на чистом русском сказала она. — Я здесь, чтобы помочь в поисках и поимке хамелеона. Меня зовут Лейшаса. Можно просто Лейша.
— Алекс, — сглотнул я и понял, что влечение к Лене было чем угодно, но не любовью.
Глава 8. Единение
В девушке было всё. Буквально всё, что только можно пожелать. Грация, женственность, миловидные черты лица, не переходящие рамки и не превращавшие женщину в куклу. А ещё смех… Боже, разве это законно? Мы катались по городу, сидели в кафешках, в парках, а ночи проводили в разговорах, засыпая рядом, держась за руки. Всё это время я чувствовал себя рядом с ней так хорошо, как никогда и ни с кем, и, что важно, мне в голову не приходило поинтересоваться, кто она такая и откуда прибыла. Глупо, конечно, но ничего поделать я с собой не мог. При этом мы ни разу не поцеловались за всё время, которое, к слову, никто не считал.
Как водится, идиллия не может длиться вечно, и однажды у нас состоялся тот самый разговор, который был неизбежен и пугал меня куда сильнее разъярённого оборотня. Сидя на покрывале вечером в парке, хотя погода уже была прохладной, мы любовались на отражения давно погасших звёзд в небе, и Лейша сказала:
— Я не отсюда. Моя планета так далеко, что разум не способен осознать подобное расстояние, — сказала она, не отрывая взгляда от черноты небес. — И я не ожидала, что когда-нибудь встречу такого, как ты.