Погоня за сокровищем

Цыпленкова Юлия Валерьевна

На него бросились сразу трое. Вэйлр отбил первый удар, увернулся от второго и скривился, от мазнувшего по челюсти кулака. Сплюнув кровь с разбитой губы, Лоет ухватил ударившего его пирата за грудки и впечатался лбом тому в переносицу. От следующего удара второго пирата, Лоет увернуться не успел и согнулся, когда воздух в одно мгновение покинул его легкие.

— Славный удар, — просипел он, боднув головой в живот своего противника, намеревавшегося довести дело до конца.

Тот согнулся рядом, и Вэй ударил его снизу, опрокинув на землю. После чего выдохнул и тут же полетел на землю, встретившись с кулаком третьего пирата, но сбил того ногой и стремительно оседлал, как только тот, упал рядом. Лоет от души припечатал противника

кулаком по лицу, второй раз и едва успел заметить занесенную над ним ногу. Вэйлр успел перехватить чужую ногу, без жалости унизив ударом кулака еще одно причинное место. Тело вспоминало все прежние уроки, которые ему преподавали в давних драках.

Бонг легко и грациозно, словно на его плечах не лежали прожитые годы, уходил от попыток достать его, нанося привычные точечные касания, валившие с ног каждого, до кого он дотягивался. Вскоре азарт захватил толпу. Драка с Бонгом стала похожа на забаву 'достань узкоглазого'. Наконец, кто-то не выдержал и схватился за нож.

— Бонг! — рявкнул Лоет, успевший заметить из своей мешанины, как мелькнул клинок, и лекарь успел перехватить руку убийцы, без жалости ломая ее.

— Это же капитан! — неожиданно раздался голос Красавчика.

— Точно. Развлекается и без нас, — ответил Мельник.

— Хватит сопли жевать, — рявкнул, услышавший их Лоет. — Урою!

— Умеет батя уговаривать, — хохотнул Красавчик.

Красавчик и Мельник вклинились в драку, подобно волнорезу, тут же с упоением берясь за дело. Постепенно народа в побоище прибавилось. Теперь уже никто не выискивал определенной цели, драка все больше напоминала свару, и Лоет, улучив мгновение, дернул Бонга.

— Вот теперь пора валить, — сказал он. — Парни!

Красавчик, выбивавший дурь из своего противника, бросил на капитана взгляд обиженного ребенка, но кивнул. Мельник оказался несколько занят. Его держали двое, третий планомерно выколачивал из матроса душу.

— Мельник! — гаркнул Лоет.

Тот прохрипел нечто невнятное, резко дернулся, освобождаясь, и снес молотившего его в живот пирата. Четверо мужчин выбрались из драки, и свернул в ближайший переулок. Здесь они остановились, чтобы немного отдышаться. Лоет ощупал языком зубы и удовлетворенно кивнул. Бонг стряхнул пыль, матросы обиженно сопели.

— Как дети, — покачал головой Вэйлр. — Возвращаемся на 'Счастливчик', дело есть.

Мельник и Красавчик переглянулись, осклабились и поспешили за капитаном и его другом обратно на бриг.

Глава 20

***********

Сумерки накрыли Лаифу, приглушая звуки дневной жизни. Закрывались лавки и магазины, затихали корабли, команды которых сошли на берег или вели неспешные разговоры на палубах, притих и 'Счастливчик'. Плотники закончили на сегодня свою работу и покинули борт брига. Капитан пока еще не вернулся, не вернулись и те, кто ушел подышать шальным воздухом воли. Господин Ардо читал, сидя под зажженным фонарем на палубе, господин Даэль дремал в гамаке, оставшиеся матросы играли в кости, устроившись на капитанской бочке, прозванной так из-за нежной к ней любви Лоета. Как и в давние времена, Вэйлр любил расположиться на ней и следить за жизнью своего корабля, подставив лицо дневному солнцу. Но сейчас 'Счастливчик' стоял на приколе, капитан пропадал в городе, солнце скрылось за горизонтом, и бочка оказалась бесхозной.

Время неспешно текло, увлекая за собой людей, и только двое не замечали быстротечный бег стрелок на циферблате. Альен Литин все еще не покинул мадемуазель Лоет. Он присел прямо на пол, опираясь спиной на дверь, и слушал девушку. Тина сидела точно так же, но со стороны каюты. Она уже давно закончила рассказ о своих злоключениях, которые привели к встрече с Альеном. Молодой человек слушал ее внимательно, усмехаясь, когда слушал эмоциональный пересказ путешествия Тина с его сиятельством, смеялся, слушая о том, как проныра наладила продажу

кружев прямо из закрытого пансиона. Но когда мадемуазель Лоет дошла до визита своего кузена, смеяться он перестал. Негодование, охватившее его при упоминании его предложения еще в поместье деда, вернулось с удвоенной силой. Но Альен продолжал слушать с непроницаемым видом, сжимая и разжимая кулак, невидимый Тине из-за двери.

Житель столицы, Альен знал Маркэля Мовильяра. Аристократия зачастую развлекалась там же, где проводил время средний класс. Более того, дворяне часто сходилось с коммерсантами и банкирами, считая их полезными связями. Сколько раз Альен наблюдал, как сын банкира поил высокородных дружков, поднимавших бокалы с шипучим вином за щедрого друга. Сам господин Литин, больше занятый своими обязательствами, редко появлялся на подобных собраниях. Там же он встречал и кузена мадемуазель Лоет. Пару раз они недолго разговаривали, а предложение присоединиться к веселой компании Альен вежливо отклонил. Шальные забавы молодых людей ему не нравились.

Пока Тина рассказывала, как сбежала из пансиона, Альен думал о том, как можно достать мерзавца Мовильяра, сохранив при этом свое имя незапятнанным. Затем он вспомнил о невольничьем рынке Лаифы и усмехнулся, решив, что Марк неплохо бы смотрелся прикованным к столбу с живым товаром, или же в клетке с другими пленниками. Идея неожиданно понравилась Литину, и он решил обдумать ее наедине с собой, вновь вернув свое внимание девушке, дошедшей до их встречи.

Потом Альен спрашивал Тину о ее жизни в Кайтене. Ему хотелось знать о ней все, и это немного удивляло молодого человека. Впервые его мысли были настолько поглощены понравившейся ему женщиной… девушкой. Она была для него загадкой. И вроде понимал девушку, разгадал, как она вновь удивляла, то взрослым высказыванием, то детской непосредственностью, то неожиданной выходкой. Альену нравилось смотреть на нее в мальчишеском одеянии, как нравилось представлять Тину в женском платье. Ее личико с живым взглядом карих глаз, в обрамлении коротких, взъерошенных ветром волос, умиляло молодого человека. Порывистость и страстность натуры восхищали, непосредственность веселила, а открытость души влекла с каждым днем все сильней. И все же самым примечательным были ее глаза, в которых можно было прочесть все те чувства, которые обуревали девушку в этот момент, и видеть в них свое отражение оказалось невероятно приятно. Обо всех остальных девичьих прелестях Альен не позволял себе думать, понимая, что не смеет сейчас мечтать ни о прикосновениях ее ловких пальчиков, ни о чистых устах, к которым сам прижался всего один раз, поддавшись порыву. Зато голос слушал с удовольствием, не столько сейчас вникая в слова, сколько слушая его звучание.

— Альен, — услышал он и чуть повернул голову назад. — Ты здесь, Альен?

— Здесь, — ответил он с улыбкой. — Я слушал тебя.

За дверью послышалось движение, и молодой человек понял, что девушка поднимается на ноги. Он поднялся вслед за ней и встретился со смущенным взглядом мадемуазель Лоет.

— Я хотела спросить, — она замялась, вдруг заливаясь краской.

— Спрашивай, — кивнул Альен.

— Когда нас догнал Ржавый, и ты отвел меня в каюту… Дьявол, неважно, — досадливо отмахнулась Тина и сделала шаг в сторону, прячась от внимательного взгляда молодого человека. — Забудь.

Литин понял, о чем хотела спросить девушка. Что такого могло случиться в тот день, что теперь щеки невинной девицы пылали огнем?

— Мне хотелось это сделать, — ответил Альен на невысказанный вопрос.

— Почему? — тут же откликнулась Тина, вновь появляясь в окошке. Глаза ее горели неподдельным любопытством, но лишь взглянув на Литина, она снова спряталась, повторив. — Почему?

'Потому что ты мне очень нравишься', - хотелось ответить Альену, но он не произнес ни слова.

— Капитан на борту! — донесся до молодого человека голос вахтенного.